Поделиться
"Только руки потом помойте", - говорит заведующая лабораторией Татьяна Балуева и кладет на стол человеческий череп. Но заметив мое замешательство, уточняет: "В прокуратуре останки обрабатывают кислотой или вываривают, но мало ли что". Беру его дрожащими руками, как Гамлет череп своего шута, и ставлю под стеклянную раму. В детстве через такую штуку переводили на бумагу картинки из книг. Теперь с помощью этого, на первый взгляд, примитивного устройства отечественные антропологи восстанавливают облик умершего человека гораздо точнее, чем это делают, скажем, американцы, использующие компьютерные программы.
- Мы отказались от компьютера вовсе не потому, что держимся за старые методы, - говорит Татьяна Сергеевна, обрисовывая высвеченные диоптрографом контуры черепа. - Как бы хороша ни была машинная программа, она выдает некий усредненный облик. Индивидуальность потеряна. Да, на компьютере легко можно увеличить глазницы или вытянуть носовую часть, но характерные черты каждого черепа исчезнут. Единственный выход - каждый раз писать новую программу или придумать такую, которая перестраивалась бы под новый череп. Это неудобно и невыгодно. Судмедэксперты используют и фотосовмещение.
- Ваше сотрудничество с органами правопорядка до сих пор не афишировалось. В каких случаях следователям требуется ваша помощь?
- Вообще-то еще основатель нашей лаборатории Михаил Михайлович Герасимов предлагал сотрудникам прокуратуры использовать методы пластической реконструкции. Однако тогда к этому не отнеслись серьезно. Но несколько лет назад следователи сами вышли на нас. А конкретно, прокурор В. Соловьев, тот самый, кто вел дело царской семьи. Нам приходится иметь дело с останками, которые нельзя идентифицировать по документам, фото или отпечаткам пальцев.
- Зачем понадобилась помощь штатских ученых, если в Экспертно-криминалистическом центре МВД есть аналогичная лаборатория?
- Да, но там больше занимаются не реконструкцией, а компьютерной идентификацией. В частности, фотосовмещением. Криминалисты восстанавливают лицо только анфас, а это, на наш взгляд, малоинформативно. Ведь мы привыкли смотреть человеку прямо в лицо, поэтому наши рисунки в профиль кажутся такими странными. Но по виду анфас можно описать только овал лица, форму глаз и рта. Нос не виден, а именно эта деталь больше всего бросается в глаза и определяет внешность. Наш опыт показывает, что люди чаще всего находят сходство потерпевшего с пропавшим родственником именно по профилю или сопоставляя профиль и анфас.
- Это вы сами рисовали?
- Да, но я не художник, а ученый. И цели у нас разные. В наших рисунках совершенно нет эмоций. Для ученого главное - точно передать все пропорции лица. Поэтому бывает так: мы сделаем точную реконструкцию по черепу погибшего человека, а родственники его не узнают. Ведь они знали его живым, с эмоциями, с чувствами, а это одухотворяет, меняет лицо. Кстати, даже графика своего собственного лица воспринимается с трудом.
- Как же тогда происходит опознание?
- Лучше, чтобы это делали не родственники. У меня недавно был такой случай. Женщина, у которой пропал сын, упросила следователя взять ее к нам в лабораторию: было найдено неопознанное тело. Она увидела реконструкцию и обрадовалась: "Нет, это не он". А вот следователь, у которого была только фотография погибшего, сразу его опознал.
- Михаил Герасимов, создавая свои знаменитые портреты исторических персонажей, пользовался данными, полученными методом "закопченной иглы". Что с тех пор изменилось?
- Действительно, чтобы реконструировать внешность по черепу, нужно знать толщину мягких тканей на разных участках головы. Михаил Михайлович измерял ее, прокалывая ткани закопченной на огне иглой. Однако сейчас используются и другие методы - ультразвуковой эхолокации, так называемого "прощупывания" костных структур на живом лице. В результате научных исследований созданы таблицы градации элементов лица.
- Могут ли ваши реконструкции служить доказательством в суде, ведь от субъективности и вам не уйти?
- Представления о форме носа или рта мы выражаем в конкретных цифрах. Следователей ими стараемся не загружать, но словесный портрет погибшего составляем именно на основании количественных показателей. И если мы заключаем, что нос был большой или маленький, то это делается не "на глазок". Был случай, когда меня вызвали прямо в суд. Адвокат требовал доказать, что описанный нами облик соответствует, простите за подробности, именно найденному черепу. И я доказала - с помощью конкретных цифр.
- И все же, каждое лицо уникально. Каким образом возникает индивидуальный портрет?
- Но ведь и череп тоже уникален. А мягкие ткани природа "наращивает" по определенным правилам. Еще Герасимов нашел способ восстановления носа. Благодаря эмпирическим исследованиям он сделал вывод, что внешняя форма носа является точным отображением грушевидной носовой вырезки на черепе. У каждого человека она индивидуальная. Форма губ точно повторяет форму прикуса челюсти. А толщина ее слизистой части равна высоте эмали верхних резцов. Есть и другие закономерности. Например, нос по ширине не может выходить за линию альвеолярных возвышений клыков. От формы подносового шипа зависит, какой у человека был кончик носа: округлый или с расщелиной.
У художников было принято считать, что величина ушной раковины соответствует длине носа. Но наши исследования показали: у разных народов их соотношение разное.
- Ваша экспертиза в следственном процессе обязательна?
- Нет, но мы даем толчок, указываем направление, в котором нужно копать. К примеру, мы можем точно определить и пол, и возраст человека, тело которого очень долго пролежало в земле. Это облегчает задачу милиции. Однажды из прокуратуры к нам поступил череп с комментарием, что это, якобы, мужчина 50 лет. Мы провели исследование, и оказалось, что это 80-летняя женщина.
- А национальность жертвы преступления можете определить?
- Не национальность, это духовное восприятие человеком своих корней, а антропологический тип - расу. К примеру, можем сказать, что обнаруженный череп принадлежит, скажем, к южной европеоидной группе.
- Интересно, а могли бы вы восстановить внешность моего предка?
- Пожалуйста, только для этого надо найти и принести его череп. Графическая реконструкция стоит тысячу рублей, воплощение в пластилине - около 800 долларов. Кстати, не у вас одной такие, мягко скажем, странные прихоти. Один физик пожелал восстановить облик своих предков аж до скифов. Была и еще более экстравагантная история. Приходит молодой человек, известный альпинист. И рассказывает, что он единственный сын у родителей. И на случай своей гибели в горах решил оставить им на память точную реконструкцию своего облика. Дескать, скульптору он в этом ответственном деле не доверяет. Мы категорически отказались.
Иван Грозный глазами ученых
Лаборатория пластической антропологической реконструкции была
организована М.М. Герасимовым в 1950 году в стенах Института этнографии АН СССР. Теперь портреты исторических деятелей его работы украшают школьные учебники.
Сейчас в коллекции более 300 экспонатов. Среди них скульптурные портреты Ивана Грозного, Ярослава Мудрого, адмирала Ушакова, Фридриха Шиллера. В небольшой подвальчик в жилом доме, где работают лучшие в мире специалисты по реконструкции внешности человека по черепу, водят на экскурсии школьников и студентов.
Специалистов, которые могут делать такую работу, можно пересчитать по пальцам. Так, недавно по просьбе британских египтологов они восстановили внешность фараона, которого до сих пор все считали Рамсесом II. И вот теперь в научных кругах обсуждают гипотезу о том, что на самом деле останки принадлежали дяде знаменитого фараона. По силам российским ученым не только воссоздать внешность исторического деятеля, но и "омолодить" его. К примеру, последнему атаману Запорожской Сечи Серко на момент смерти было 90 лет. У него не было ни одного зуба. Так что пришлось вставлять искусственные.
Последнее достижение сотрудников лаборатории - реконструкция облика князя Телятевского, чьи останки были обнаружены прошлым летом в саркофаге Кирилло-Белозерского монастыря. А в работе - графические и скульптурные реконструкции людей из уникального комплекса эпохи бронзы и раннего железа Гонур в Туркменистане.