Поделиться
То, что Доку Джантемиров будет осужден и получит суровое наказание, никто не сомневался. Даже его адвокат не пришел на вынесение приговора. И так все ясно. Во время процесса 30-летний уроженец Грозного признался в том, что принимал участие в подрыве вертолета. Он входил в банду, члены которой специально готовились к проведению подобных терактов.
19 августа 2002 года пятеро боевиков приехали к полуразрушенному двухэтажному дому на улице Тухачевского в Грозном. Двое из них - Джантемиров и Аслаханов - поднялись на второй этаж с переносным зенитно-ракетным комплексом "Игла". Джантемиров подготовил ПЗРК к пуску, а Аслаханов приготовился к стрельбе.
В 16.54 в небе показался транспортный вертолет Ми-26 (бортовой номер 89), прилетевший из Моздока. На его борту находились 147 человек - главным образом, солдаты и офицеры, возвращавшиеся к месту службы в Чечне. Когда машина начала совершать посадку на военный аэродром Ханкала, Аслаханов выстрелил. Ракета попала в правый двигатель, вертолет загорелся, упал на землю и взорвался. Джантемиров снимал все это на видеокамеру. Кадры горящего Ми-26 впоследствии обошли весь мир.
Из 147 человек, находившихся в вертолете, погибли 127. Большинство из них сгорели, когда горящее топливо прорвалось из бака в салон Ми-26.
Следствие сумело найти и предъявить суду только одного из членов банды. Остальные числятся в розыске.
- Мы не надеемся, что кого-нибудь еще найдут, - безнадежно говорили накануне оглашения приговора родственники погибших.
Жены и матери военных уже не плачут. За полтора года они выплакали все слезы. Остались только воспоминания.
Татьяна Смирнова из Волгограда пережила двойное горе. 19 августа 2002 года она похоронила мужа. Она еще не знала, что в этот же день в вертолете сгорел ее сын, гвардии лейтенант Дмитрий Смирнов из 242-го мотострелкового полка. Но и когда пришла страшная весточка, мать не сразу смогла найти останки сына.
- Дима не числился в списках тех, кто сел в вертолет, - рассказывает Татьяна. - И среди погибших его не нашли. Мне даже говорили, что он жив. Но он сгорел целиком. От него остались только медальон с его именем и часы.
Мать показывает обгоревшие часы. Стрелки на них остановились на 17.03. Больше от сына не осталось ничего. Родственники намерены привлечь к суду министерство обороны. По их словам, военное командование несет ответственность за случившееся. В частности, минобороны обвиняется в том, что оно не сумело организовать надлежащей безопасности полета и нарушило инструкции по эксплуатации воздушного судна, в результате которого в вертолет сели 147 человек вместо 85. Сами военные говорят, что война диктует свои правила.
Но у матерей своя правда. Лишившись своих сыновей и мужей, они столкнулись с равнодушием властей.
- На годовщину гибели о нас никто из военного командования не вспомнил, - говорит Татьяна Смирнова. - Когда утонул "Курск", об этом писали все газеты. О нашем горе словно забыли.
Всех погибших наградили посмертно орденами Мужества. Но половина матерей этих наград до сих пор не получили. Наградные документы блуждают где-то .
- О наших сыновьях вспоминают только военкоматы, когда им надо их призвать на службу, - вторят ей другие родственники. - В свое время закидали повестками. А хотя бы выразить соболезнование никто из военного командования не удосужился.