Поделиться
- Андрей Андреевич, надо ли бояться прихода иностранных банков на российский финансовый рынок? Не приведет ли это к разрушению отечественной банковской системы?
- Само по себе вступление России в ВТО, о котором так много говорят, кардинально ситуацию на банковском рынке изменить не может. Вопрос в том, какие тенденции будут развиваться в отечественной экономике, какие мотивации у иностранных банков, решивших прийти на российский рынок. До последнего времени те, кто действительно хотел прийти в Россию, это уже сделали. Создали тут небольшие кредитные организации, работали с международной клиентурой, выходили немного на российский рынок - и все. Однако последний год я ощущаю возросший интерес иностранцев к инвестированию в российскую экономику. Наша позиция: пусть приходят в Россию, создают у нас дочерние банки и работают на тех же основаниях, что и наши, российские. Чем больше инвестиций в банковский капитал на территории Российской Федерации, тем лучше.
- На форуме обсуждались вопросы, связанные с переходом на Международные стандарты финансовой отчетности. Но есть и другие вопросы, вызывающие обеспокоенность в банковской среде. К примеру, на прошедшем на днях "круглом столе" в Ассоциации коммерческих банков Северо-Запада многие банковские работники высказали озабоченность в связи с введением с 1 августа новых правил оценки рисков при резервировании сумм по ссудам. Говорят, что эти изменения могут привести к увеличению резервов, а стало быть, сделают кредитование промышленности менее выгодным.
- Я не слышал сам этих высказываний, а потому не возьмусь комментировать. Просто объясню свою точку зрения на новую инструкцию.
До этого года действовала инструкция по оценке активов и созданию резервов на потери по этим активам, принятая еще в 1997 году. Но она, по нашему мнению, была чрезмерно формализована и не отражала современного состояния кредитного дела. Нужно было сделать так, чтобы и коммерческий банк, выдающий ссуды, и Центральный банк, его проверяющий, имели полный инструментарий для адекватной оценки рисков. Если этот инструментарий не работает, значит отчетность искаженная и вводит в заблуждение владельцев, кредиторов, орган банковского надзора.
Поэтому мы и разработали новый вариант инструкции. В ней основной упор делается на качественную оценку платежеспособности заемщика, его финансовое состояние. Раньше состояние это было только одним из дополнительных критериев, учитываемых при выдаче кредита, а сейчас стало главным. Вокруг него строится вся логика.
Однако в инструкции предусмотрено, что если какое-то количество формальных показателей неадекватно отражает величину риска и банк имеет потребность оценить актив иначе, чем предписано инструкцией, то он имеет право сделать это, применяя собственное профессиональное суждение. Причем банк должен обосновать свое решение. Обосновать, опираясь на документы, чтобы суждение это было профессиональным. Специалисты Центрального банка, приходя с проверкой, могут перепроверить это суждение и вынести свое: адекватно или неадекватно отнесение риска к той или иной группе. Кроме того, внутри каждой группы риска есть "вилка" размера резерва.
- Вот банкиры и жалуются на то, что проверяющим из ЦБ предоставляются теперь слишком широкие права в этом смысле.
- Но ведь люди, занимающиеся проверкой, не имеют права решать, что банку немедленно нужно делать. Они только фиксируют факты, высказывают сомнения. И докладывают результаты проверки специалистам, осуществляющим дистанционный надзор. А у тех есть еще данные статистики, отчетности, публикации в СМИ, информация, полученная непосредственно от руководства банка. В конечном счете специалисты оценивают все имеющиеся материалы, прежде чем вынести суждение.
Так что банки зря волнуются. Конечно, при внедрении новых правил некоторые шероховатости неизбежно возникнут. Но, думаю, на объемах кредитования это не отразится. Мы специально дали четыре месяца от принятия инструкции до введения ее, чтобы банки могли пересмотреть свои кредитные портфели. Пожалуйста, кредитуйте. Но делайте это корректно.
- Мы с вами говорили об усилении ЦБ надзора за работой коммерческих банков. А как вы относитесь к предложению вывести из круга полномочий Центробанка надзорные функции вообще?
- Дискуссия по этому поводу идет уже с 1990 года, когда только возникало новое законодательство о банковской деятельности. Тогда приняли решение, что надзор должен действовать внутри структуры Центробанка. Сейчас эта тема обсуждается снова. Однозначного ответа нет. Мы обсуждали эту тему с коллегами из Международного валютного фонда, из Всемирного банка. И нам сказали: "Делайте так, как у вас получается. Не надо обязательно оглядываться на чей-то опыт. Тем более, он в различных странах разный. Будет потребность объединить органы надзора, поскольку каждый из них в отдельности работает хуже - объединяйте. Работает неплохо нынешняя система - пусть работает. Ломать надо только тогда, когда система неэффективна". А качество банковского надзора в России, как признается всеми специалистами, как нашими, так и иностранными, улучшается.
Что же касается того, надо ли выводить надзорный орган из Центробанка сейчас, в ближайшие два-три года, то тут я категорически против. В реальной жизни надзор - это очень большая, сложная и дорогая "машина". У нас работает 4 тысячи человек. Оплачивается их работа ниже, чем на рынке, но все же выше, чем в других государственных органах. Кроме того, есть огромная система технической и социальной поддержки. Вырви надзорные функции из системы Центрального банка - и кто будет за все это платить? Зачем государству такие большие дополнительные траты? Особенно в период реформирования банковской системы.