Поделиться
Перепись должна стать базой для глобальной корректировки государственной политики в сфере АПК. Поговаривают даже, что государство возьмется переселять народ из регионов, избыточных в плане рабочих рук, туда, где рук не хватает. Однако ряд экспертов уже заявляет о серьезных методологических изъянах переписи и предупреждает, что, если за два года их не исправить, государство может сделать неверные выводы и принять неверные решения.
Итак, 84 года назад большевики решили "все подсчитать" и узнать, что осталось на селе после нескольких лет Гражданской войны. Оргвыводы не заставили себя ждать: страна перешла к нэпу, продразверстку сменил сельхозналог. Насколько радикальны будут перемены после переписи нынешней, пока остается только гадать. Но очевидно, что только они могут оправдать эту масштабную и очень затратную кампанию: ее стоимость, по оценкам Росстата, составит 5,5 миллиарда рублей (перепись населения обошлась бюджету на 1,5 миллиарда рублей дешевле). В ходе тотальной "ревизии" предстоит переписать более 30 тысяч сельхозпредприятий, 264 тысячи крестьянских (фермерских) и 16 миллионов подсобных хозяйств.
Участники пробной переписи пока не имеют юридических гарантий тайны сообщаемых ими сведений и уповают на обещания чиновников.
Регионами пробной сельхозпереписи стали Краснодарский и Красноярский края, Саратовская и Пензенская области. В этом заключался замысел - взять "типичные" регионы Сибири, Юга и Поволжья России, то есть тех мест, где производится львиная доля аграрного продукта.
Крестьянская хитрость вошла в поговорки, и, конечно, первый вопрос к статистикам: удалось ли "раскрутить" тружеников села, сидящих зачастую на картотеке, обвешанных долгами и выживающих лишь за счет невинного лукавства (скажем, производство продукции, которой на бумаге как бы и нет), на откровенный разговор? По словам заместителя начальника Управления статистики предприятий и других хозяйствующих субъектов Федеральной службы государственной статистики Александры Епихиной, недоверие быстро сменилось доброжелательным отношением. "Люди с радостью делились своими проблемами, особенно пожилые", - сказала она корреспонденту "РГ". Помогло, по ее словам, то, что переписчиков набирали в основном из числа местных жителей. Местные СМИ провели свою "артподготовку": сообщали, что информацию разглашать не будут и налоговики данными пробной переписи воспользоваться не смогут. В итоге "сельхозперепись обошлась без происшествий"- такими оптимистичными сообщениями пестрели местные газеты, что по нашим временам уже неплохо.
Обобщенные итоги переписи будут обнародованы в декабре этого года. По словам г-жи Епихиной, они помогут выяснить, например, каков удельный вес личных подсобных хозяйств на продовольственном рынке. Не секрет, что многие из них де-факто не являются факторами товарного производства, а стали средством элементарного выживания и продукцию свою реализуют не на рынке, а продают или преуспевающему соседу, или, чаще, подвернувшемуся под руку перекупщику.
Статистики рассчитывают получить и детальную информацию об использовании земель: какие площади пустуют, сколько гектаров находится в собственности, а сколько в аренде и где урожай выше. Впрочем, такие сведения есть и в районных отделах землепользования, но динамики все равно не видно. А между тем динамика-то интереснейшая: где-то земля нарасхват, а где-то ее плавно выводят из сельскохозяйственного оборота, передают или дачникам, или под промышленную застройку.
Еще одна сфера интересов - инфраструктура села. Если представить себе начальника, который не ведает, где плохие дороги, нет транспорта и телефонной связи, то результаты переписи будут для него руководством к действию.
Потенциально заинтересованы в получении таких данных и специалисты Российского зернового союза, которые на затею отреагировали позитивно. "По крайней мере, она облегчит проблему кадров", - заявил один из руководителей этой организации, пояснив, что перепись поможет выявить территории с избытком и с дефицитом сельскохозяйственных работников. А правительство и региональные власти смогут осуществить программы переселения. Это и будет одно из весомых и действенных экономических последствий мероприятия.
Самый сложный вопрос: что делать с полученной уже информацией "здесь и сейчас"? В недрах Росстата еще не решили, до какого уровня власти какую информацию стоит довести. Руководители районных центров точно увидят весь расклад на своей территории. "Распространять ли итоги переписи на уровень поселений, должны ответить эксперты",- подытожила г-жа Епихина. Именно жители сел и деревень наиболее уязвимы от произвола начальства, для которого "обобщенные данные" могут стать "персональным делом". Но вот маленький нюанс: на старте пробной переписи заместитель руководителя Федеральной службы государственной статистики Константин Лайкам сообщил, что подготовлен законопроект, в котором содержатся гарантии закрытости информации и запрет на ее передачу третьим лицам и организациям. Еще только "подготовлен", заметим. А это значит - участники пробной переписи пока не имеют никаких юридических гарантий тайны сообщенных ими сведений и могут уповать лишь на устные обещания чиновников.
Вторая по сложности проблема - насколько достоверны полученные в ходе пробной переписи данные. Можно ли учесть "поправку на хитрость", получить точные данные от тех, кого жизнь научила показывать поменьше, а жаловаться побольше? Как уже говорилось, переписчиков решили набрать из местных жителей, но способствует ли это объективности и будет ли человек, который в этой деревне всю жизнь прожил и надеется прожить и ее остаток, вытрясать из односельчан всю правду-матку? Или, скажем, такой нюанс. Перепись затронула и дачников, но опрашивали только председателей дачных кооперативов. Уверен, что мой председатель, например, точно не знает, что именно я в этом году решил не выращивать больше картошку, а засеять все декоративной травой, и все лето играть на участке в гольф. Пройти же по всем дачным участкам переписчики, видимо, и не планировали. То, что эти опасения - не наши домыслы, подтвердил и сам глава Федеральной службы государственной статистики Владимир Соколин, который, путешествуя с журналистами во время пробной переписи по Саратовской области, вспомнил, что во времена Горбачева ему пришлось "выдумывать, чтобы показать высокий удельный вес сельского хозяйства в экономике".
Наиболее системно эти опасения сформулировала в беседе с корреспондентом "РГ" Евгения Серова, руководитель Аналитического центра агропромышленного комплекса и завкафедрой Высшей школы экономики, "дух сомнения" нашей аграрной науки:
- Безусловно, перепись жизненно необходима, - сказала нам г-жа Серова. - В области сельскохозяйственной статистики страна безнадежно отстала. Но меня очень беспокоит методология. Не всегда интересующие нас явления происходят только там, где мы предполагаем. К примеру, известно, что много сельхозтехники находится не у сельхозпроизводителей. По принятой методике переписчики ее просто "не увидят". Такая же ситуация со скотом.
Тревожит г-жу Серову и то, что статистики собираются переписывать то, что уже и так сосчитано. Нужные данные по технике можно взять в подразделениях Гостехнадзора. А каждый владелец скота имеет право на пять бесплатных прививок, этим правом пользуется, а потому и зарегистрирован. Наивно думать, что если в этих документах есть ложные сведения, то при переписи удастся докопаться до истины, говорит г-жа Серова. Что касается земли - аэрофотосъемка всей территории России, по ее словам, стоит порядка 10 тысяч долларов, что намного дешевле переписи.
Другой коренной изъян мероприятия г-жа Серова видит в стремлении к излишней детализации. В переписном листе для владельцев подсобных хозяйств, садов и огородов есть масса вопросов типа: "Сколько квадратных метров засеяно картофелем, морковью, сколько на участке кустов смородины?", и так далее. Кто будет это обсчитывать? В лучшем случае ответят наобум. Во всем мире, по словам Серовой, переписчики уходят от ненужной, вредной детализации.
- Даже если к 2006 году будет принят закон об обязательности участия в сельхозпереписи, а идея такая витает, - подытоживает Евгения Викторовна, - он не устранит указанные выше причины некорректности итогов. А недостоверные цифры, попавшие на стол к руководителям, повлекут неправильные политические и инвестиционные решения. Скажем, если выяснится, что предприятие использует 30 процентов своей техники - это не всегда значит, что остальная часть никуда не годна и надо ее обновлять, загружать заказами промышленность. Может быть, предприятие работает с меньшим количеством более производительных машин? И ни в чем не нуждается! Перепись в нынешнем виде таких важнейших данных не отразит.
Впрочем, столь жестко пессимистический прогноз может и не оправдаться. Но только в том случае, если два года, оставшиеся до масштабной переписи, уйдут на поиски гибкой и прагматичной методологии. Нельзя не согласиться с тем, что программы помощи селу нуждаются в точном и тонком научном инструментарии.