Эти люди придерживаются умеренных взглядов, и они хотели бы возобновить переговорный процесс с Израилем, который фактически в течение двух лет полностью заморожен. Но для этого они должны оказать сильнейшее давление на экстремистов и террористов. Таких, как организация ХАМАС, которая настроена на полный срыв мирного процесса, не признает никаких переговоров с Израилем и официально объявляет своей целью уничтожение еврейского государства.
Сейчас Израиль столкнулся с новой ситуацией. Шарон давно объявил, что он не видел в Арафате партнера по переговорам, изолировал его в Рамаллахе и тем самым получил возможность действовать в одностороннем порядке. Для Шарона было бы лучше, чтобы Арафат как можно дольше оставался в своей изоляции. Но получилось иначе, и сейчас Шарону волей-неволей придется иметь дело с новыми лидерами, про которых уже нельзя сказать, что они фактически являются вдохновителями терроризма, как Арафат, и обвинить их в том, что они фактически способствуют развитию экстремистского движения.
С другой стороны, положение Израиля становится более сложным еще и потому, что президент Буш, избранный на второй срок, сразу же заявил, что он намерен возобновить мирный процесс. И только что сегодня подтвердил свое намерение помочь создать Палестинское государство. Это делает поражение Шарона весьма двусмысленным. Сейчас все надо начинать сначала. И первым критерием искренности намерений нового руководства Шарон будет считать его способность положить конец терроризму, покончить со взрывами смертников-самоубийц.
Но новому руководству Палестины это также будет сделать чрезвычайно трудно по двум причинам. Во-первых, если сам Арафат пользовался колоссальным авторитетом как отец народа, то в целом руководство Палестинской автономии рассматривается палестинским населением как сборище коррумпированных бюрократов, так как всем известен колоссальный масштаб коррупции в Организации освобождения Палестины. В то время как ХАМАС известен своей благотворительной деятельностью, помогает населению, создает школы, больницы, кассы взаимопомощи.
Кроме того, в условиях полного тупика именно ХАМАС выглядит как организация боевых революционеров, готовых пожертвовать жизнью во имя освобождения Палестины. Все это привело к огромному росту популярности ХАМАСа за последние годы. В течение ближайших нескольких месяцев могут состояться выборы. Выборы в Национальный совет Палестины, где, вероятно, впервые будет участвовать и ХАМАС. До сих пор ХАМАС находился вне спектра руководящих политических организаций, не входил в ООП, но сейчас намерен потребовать для себя участия в руководстве.
Это будет серьезной угрозой для ООП, который в течение 40 лет монополизировал власть в палестинском освободительном движении. Но если ХАМАС и другие террористические организации войдут в Палестинское руководство, то это будет на их собственных условиях и будет означать резкое ужесточение позиции в отношении к Израилю, что сыграет на руку Шарону, который больше всего на свете боится создания такого Палестинского государства, какого бы хотел арабский мир.
Речь идет об освобождении всего Западного берега, оккупированного израильтянами с 1967 года, и о ликвидации всех еврейских поселений на этой территории. На что Шарон не может пойти ни при каких условиях. Сейчас Шарон хочет осуществить план ухода из Газы с тем, чтобы еще прочнее закрепиться на Западном берегу. Но если в руководстве Палестины будут представлены экстремистские группы, они категорически потребуют именно этого. То есть полного ухода Израиля с Западного берега, включая ликвидацию всех еврейских поселений. Таким образом, здесь уже виден тупик.
Для того чтобы его как-то избежать, новые палестинские лидеры в принципе могли бы сделать то, на что никогда не решался Арафат. А именно: полностью загнать в угол террористические организации, с тем чтобы иметь возможность сказать израильтянам: мы выполнили свою часть соглашения, мы добились прекращения террора, теперь вы выполните свою часть - уйдите с Западного берега. В таком случае Шарон попал бы в очень сложное положение, потому что это именно то, чего от него требует все мировое сообщество, и он мог этому противиться все последние годы, выставляя в качестве аргумента продолжающийся палестинский террор. Если бы этот аргумент исчез, Шарону было бы невероятно трудно противостоять натиску, который будет осуществляться на него во всех сторон. Все, таким образом, упирается в способность новых палестинских властей справиться с террористами.
Но добиться прекращения террора крайне трудно не только потому, что у новых палестинских властей, может, не хватает сил, чтобы совладать с экстремистами, популярность которых выросла, но и потому, что Шарон, которого на самом деле отнюдь не устраивает такой исход мирного процесса, который привел бы к образованию настоящего, полнокровного Палестинского государства, будет со своей стороны стараться спровоцировать новое обострение обстановки. В этом смысле его интересы сходятся с интересами палестинских экстремистов. Но нельзя забывать, что, если бы даже удалось прекратить террор, это еще не означало бы, что уже открыт прямой и быстрый путь к урегулированию.