Поделиться
Нехороший домик
Дело было так. Четыре года назад поехали мы с семьей отдыхать в Белоруссию, в Беловежскую Пущу. Были в Вискулях - там, где подписывались Беловежские соглашения.
И вот один раз, когда мы гуляли всей семьей, я ушел немного вперед. А Оля, моя младшая дочь, идет вместе с мамой и спрашивает:
- Мама, а почему папа никогда не ходит вон по той дорожке и к тому домику не подходит.
- Нехороший это домик, - отвечает мама. - Вот папа его и не любит.
Но Ольга не отстает, она дотошная. Мне потом Елена рассказывала, что дочь все переспрашивает, "почему нехороший", "почему папа не любит"?
Тогда жена остановилась и объясняет ей:
- Понимаешь, Оля, была у нас большая страна. И было в ней много всего разного. Очень большая и очень разная. В ней жили очень много людей. Было много республик. Разговаривали на разных языках. На одном конце страны могла быть зима, а на другом - уже лето. Где-то день, а где-то уже ночь. Но страна у всех была общая. Все друг друга понимали, потому что очень давно вместе жили. А вместе стали жить, чтобы помогать друг другу, чтобы всем лучше было.
Дочь молчит, голову наклонила, слушает.
- Такая вот была страна, - продолжает Елена. - Большая и сильная, которую все уважали. Называлась Советский Союз. И у страны этой был один президент - самый важный человек. Он страной руководил, и для этого у него была власть. Он решал, что и как нужно сделать. Люди его слушали.
- И что же случилось? - переспрашивает Оля, оборачиваясь на "нехороший домик". Потому что не может пока понять, как же так получилось, что вот на этом самом месте что-то с этой большой страной и произошло.
- А случилось, - продолжает мама, - то, что нашлись три дяди, которые тоже захотели, чтобы у них была власть. Чтобы они руководили и решали, что нужно делать. И чтобы слушались их, а не президента большой страны. И вот в этом самом "нехорошем домике" они и написали такую бумагу, чтобы большой страны не было. А вместо нее возникло несколько стран помельче, в которых эти дяди были бы самыми важными и главными.
Тут уж я вижу, что Оля с мамой чуть отстали, остановились. Оборачиваюсь и наблюдаю, что Елена что-то дочке объясняет. Потом обе замолчали, а Оля стоит и по сторонам как-то задумчиво смотрит. Вдруг, смотрю - вроде даже как-то нахмурилась. И бежит. Но не ко мне, а старшую сестру Алену увидела. А та по дорожке идет, как раз к тому "домику". И вот проносится младшая моя мимо меня, бежит к Аленке и кричит: "Не ходи туда, там три болвана страну развалили"...
Отцы и дети
И тогда, и позже я много раз думал, почему она так сказала? Ведь до той поездки в Вискули мы никогда с детьми на эту тему и не говорили. Может, просто для детей слово "развалилось" проще и понятнее, чем "распалось". Вот кулич в песочнице может развалиться. И снежная баба тоже.
Противники Советского Союза тут радостно воскликнут: "Вот-вот, именно. Сами же и проговорились. Пытаетесь свести сложнейший процесс к "детским" категориям "развала страны". Ну что ж, отвечу.
В истории человечества постоянно происходит одно и то же. Новые поколения часто (и слишком часто) абсолютно справедливо задают своим предшественникам сакраментальный вопрос: "Как вы это допустили? Почему вы были так недальновидны?".
Наши дети и внуки всегда наделены большим опытом и знанием. То, что для нас - муки поиска, для них - наука. Там, где мы не можем преодолеть идеологические и психологические барьеры "очевидцев" и "современников", они сразу видят смысл событий.
Мы сегодня часто повторяем: "Кто не жалел о распаде СССР, тот не имеет сердца, а кто хотел бы его сохранить, тот не имеет разума". Многие скажут, что Союз в своем забронзовевшем советском виде выжить уже никак не мог. Собственно, поэтому и считается, что сохранение СССР было делом неразумным.
Может быть, отчасти все и так. Да я не о том и спорю. Я говорю о другом. О том, что развал и реформа - не одно и то же. И о том, что между развалом Союза и не менее маниакальными попытками его законсервировать в неизменном виде были и другие сценарии.
Причем сценарии куда более жизнеспособные и, главное, полезные для всех республик и народов СССР. У нас же, к сожалению, тяга к крайностям - вещь до сих пор неизбывная.
В конце концов, историческое, культурное единство, единое экономическое и геополитическое пространство, общность семей и судеб - вещи куда более важные и ценные, чем начальственные желания "дядей". Перед лицом этой непреложной истины граждане Советского Союза вправе были рассчитывать на более бережное отношение к их интересам и интересам большой общей страны.
Никто ведь не станет утверждать, что в СССР не было проблем и нечего было исправлять. Но ведь из этого совсем не следует, что нужно было избрать самый глупый способ преодоления трудностей и противоречий. По известному принципу - "нет Союза, нет проблемы".
В результате развалили Союз как-то по-нашему - бессмысленно и беспощадно. Кто-то ведь правильно в свое время перефразировал: "Весь мир насилья мы разрушим до основанья. А зачем?".
Катастрофа и ренессанс
"Снявши голову, по волосам не плачут". И пишу я эту статью не для того, чтобы просто посожалеть о развале СССР. Напротив, мы должны думать о будущем. И не делать новых ошибок.
А еще иногда нужно посмотреть вокруг себя и увидеть, что не только наши потомки, но и многие наши современники оказываются намного умнее нас.
Сценку в Вискулях я вспомнил в конце прошлого года, когда смотрел по телевизору церемонию подписания в Риме лидерами европейских государств договора о единой "Конституции для Европы". Вспомнил, наверное, потому, что испытал даже некую зависть к европейцам. Подумалось о том, как люди умеют ценить свою историю, родину и культуру. Распоряжаться своей судьбой и будущим.
Если крушение Советского Союза мы справедливо называем крупнейшей геополитической катастрофой нашего времени, то стремительное по историческим меркам возникновение Единой Европы впору назвать пусть не крупнейшим, но чрезвычайно значительным геополитическим и цивилизационным возрождением современности.
50-60 лет назад, когда европейский континент только приходил в себя после войны, было сложно себе представить, что Европа станет единой. Тем более помня историю европейской цивилизации, которая вместила в себя сотни войн, внутренних конфликтов, интриг, недоверия и как апофеоз - две самых страшных мировых войны XX столетия.
Тем не менее за минувшие полвека принципы интеграции и единства превратились в ценностную основу возрождения Европы, ее экономического развития, восстановления и повышения уровня жизни европейских обществ, нового возвышения роли Европы в мировой политике.
Бегство от Европы
Мы же оказались в противофазе и, в полном смысле слова, в противоречии с главным мотивом и логикой развития европейской цивилизации в конце XX столетия и на долгосрочную перспективу.
При минимально бережном отношении к той ценности, которую представляла собой единая государственность республик и народов СССР, нам следовало использовать те опыт и алгоритм развития, которые уже в начале 90-х годов демонстрировала нам Европа.
Тогда вместо развала СССР мы получили бы вполне современную и отвечающую общим интересам модель реформирования Советского Союза. Она была связана со значительной децентрализацией и суверенизацией республик.
Но при одновременном сохранении единого экономического и валютного пространства, общего рынка, общей внешней и оборонной политики, единого гражданства, правового, информационного и гуманитарного пространств.
Такой сценарий, в отличие от того же СНГ, и можно было бы считать примером "цивилизованного развода". Да и "развод" такой не был бы необратимым. Децентрализационные тенденции рано или поздно сменились бы новой "волной интеграции" республик Советского Союза. И сегодня вместо фактических похорон СНГ мы могли бы, возможно, наблюдать восстановление единого государства.
Однако все эти возможности использованы не были. В память же нам останется ироничная улыбка истории. 9 декабря 1991 года, на следующий день после "беловежских соглашений", в голландском Маастрихте лидеры европейских государств приняли решение учредить Европейский союз. А буквально через пару месяцев после того, как над Кремлем был спущен флаг СССР, Договор о Европейском союзе был подписан.
Урок вполне назидательный. И даже слишком наглядный.
Этот мир придуман не нами
В XXI веке наступает завершающий этап формирования глобального мира - крупных "геополитических материков", новых надгосударственных политико-экономических систем, глобальных общих рынков, культурных и информационных "ареалов влияния".
Формирование единой Европы. Американский проект "идеологической империи свободы". Усиление культурно-идеологических и экономических интеграционных тенденций в исламском мире. Звучащие в последнее время идеи "африканской федерации". Экспансия китайских диаспор и формирование своеобразной культурно-демографической и экономической "всемирной Поднебесной".
Все это и многое другое - признаки нового мира и примеры нового типа существования и развития государств в нем. Главным здесь является способность не выпасть из общего потока мирового развития. Она определяется наличием у государства или группы государств собственного глобального интеграционного проекта, позволяющего выжить и укрепить свои позиции. В том числе перед лицом таких новых явлений мирового масштаба, как международный терроризм или возникновение целой инфраструктуры институтов и механизмов "внешнего управления" развитием тех или иных стран.
Что все это означает для России, да и других постсоветских государств? Говоря просто, в современном мире у наших стран есть только три варианта действий.
Во-первых, примкнуть к тому или иному глобальному проекту, как, например, это сделали многие страны бывшей Восточной Европы и Прибалтика, вступив в Евросоюз.
Во-вторых, рано или поздно попасть под внешнее управление и быть, таким образом, опять же включенными в тот или иной глобальный проект, но на заведомо проигрышных и подчиненных условиях. К сожалению, сегодня признаки подобного развития событий в ряде стран СНГ наблюдаются.
И наконец, последний вариант - это найти в себе силы на реализацию собственного глобального интеграционного проекта и сохранить на союзной основе свою самостоятельность и субъектность в новом мире.
Других возможностей, к счастью ли или к сожалению, сегодня у нас нет. Попадая в глобальный политический поток, мы не можем избрать для России изоляционистскую стратегию. "Глобальное одиночество" в формирующемся новом мире выжить не позволяет.
Похищение Европой
Проще всего было бы сказать, что принадлежность России к европейской цивилизации требует от нас присоединиться к европейскому интеграционному проекту. Однако вне зависимости от того, насколько такая перспектива кому-то нравится или не нравится, объективно это невозможно. Причем ни для нас, ни для Евросоюза.
Такой эксперимент, скорее всего, плохо закончился бы для обеих сторон - в результате невозможности "переварить" весь комплекс политических, экономических, социокультурных, да и собственно геополитических проблем, которые при этом бы возникли.
Между прочим, аналогичные проблемы "воссоединения" с Европой характерны и для некоторых других стран бывшего СССР. Даже несмотря на существующую там сегодня эйфорию по поводу ближайшей европейской перспективы.
Кроме того, Россия не может себе позволить избрать стратегию медленного, в течение 20-30 лет, присоединения к Европе. Такое присоединение к тому же сопровождалось бы соответствующим угасанием самостоятельной роли России в мире и стремительно ослабевающей способностью противостоять внешним угрозам. Правда заключается в том, что в таком случае через пару десятилетий Россия прекратила бы свое существование как единое государство в нынешних границах. А в Евросоюз вступали бы Кенигсбергская республика и Центрально-Черноземная федерация.
Очевидно, что подобная ситуация противоречит национальным интересам, а логика мирового развития диктует нам необходимость действовать уже сегодня, здесь и сейчас. Те же самые задачи стоят и перед другими государствами бывшего СССР.
Необходимость соответствовать современности требует от наших республик и народов найти политическую волю для того, чтобы перейти на качественно новый уровень интеграции.
Европейские уроки
Здесь как раз и может оказаться востребованным доказавший свою эффективность опыт Евросоюза.
Первый урок Евросоюза заключается в том, что глобальная конкурентоспособность может быть обеспечена в конечном счете только благодаря интеграционным процессам. Двухпроцентная доля в мировой экономике не позволяет России использовать экономический фактор воздействия на международные отношения - фактор наиболее существенный и эффективный в современном мире.
Интеграция же дает возможность формирования общего рынка и расширения спроса для национальных экономик, что сегодня является ключевым условием ускорения экономического роста России и структурной перестройки экономики, ухода от экспортно-сырьевой модели развития.
Одновременно интеграционные механизмы позволяют сформировать принципиально новые отрасли и сектора глобальной экономической конкурентоспособности. На примере таких европейских проектов, как "Эрбас" или космическая программа, это видно очень отчетливо.
Наконец, создание макроэкономического пакта стабильности и формирование широкого единого валютного пространства интегрирующихся государств позволяют существенно повысить не только их роль в мировой экономике, но и создает дополнительные импульсы для привлекательности и расширения интеграционного объединения. Что на примере Евросоюза опять же работает на его глобальную устойчивость и суверенитет.
Второй ключевой момент в опыте евроинтеграции заключается в необходимости последовательного заимствования самих интеграционных алгоритмов, политико-правовой культуры объединения.
В центре особого внимания европейского взаимодействия всегда оставалось тонкое политическое регулирование проблемы соотношения национальных суверенитетов и процесса интеграции, его наднациональных органов и механизмов. Происходил постоянный поиск новых механизмов и форм выработки совместных решений, достижения компромиссов между государствами, иногда - принуждения к сотрудничеству.
Это могло притормаживать общий ход интеграционного процесса до тех пор, пока все участники не созреют до понимания необходимости нового этапа и уровня объединения. Но одновременно обеспечивалась четкость и поступательность интеграционных процессов в тех сферах, где решения уже достигнуты. Кроме того, минимизировалась возможность срыва интеграции, отказа сторон от уже достигнутого.
Наконец третий, и самый важный вывод состоит в том, что основой европейского успеха является превращение идей сотрудничества и интеграции в систему ценностей современной Европы, некий вариант "европейской общенациональной идеи".
Подобная общая идея необходима и нам. И для того чтобы она возникла, нужно понять главную цель европейского объединения. Она состоит в использовании интеграции в качестве механизма повышения благосостояния, уровня жизни европейских обществ и всех граждан Евросоюза.
Можно достаточно долго говорить о том, как эта цель достигается через макроэкономическое регулирование, создание единой европейской политической и судебной системы, формирование общего мобильного и свободного рынка труда, институт единого гражданства и многие другие решения. Несомненно одно - результатом является очевидная и устойчивая тяга европейцев к объединению, добровольный и усиливающийся характер того "притяжения", которое создает Евросоюз.
Евразийский Союз
Все сегодняшние интеграционные форматы на пространстве бывшего СССР для решения интеграционных задач неэффективны. Родовые пятна "эсэнгового цивилизованного развода" отравляют любые попытки объединения.
В свою очередь, не имеют реальных интеграционных перспектив и проекты типа ГУУАМ. Отвлекаясь от громких деклараций, единственным смыслом их существования оказывается стремление доказать свою независимость от России. Причем доказать даже не самим себе, а авторам других глобальных интеграционных проектов.
Значит, необходимо, опять же используя европейский опыт, выделить ядро интеграции, каким в Европе 50 лет назад было франко-германское партнерство.
В наших условиях таким новым интеграционным проектом, интеграционным ядром, может стать создание Евразийского Союза, способного объединить на первом этапе Российскую Федерацию, Белоруссию и Казахстан.
Из всех государств СНГ именно в России, Белоруссии и Казахстане политические элиты и народы обладают наибольшим потенциалом и готовностью к полноценной интеграции, вплоть до создания единого союзного государства.
Именно у наших государств достигнут на сегодня наивысший текущий уровень интеграции. Он примерно соответствует уровню интеграции стран нынешнего Евросоюза в начале 80-х годов прошлого века.
Это значит, что, используя европейский опыт, в рамках Евразийского Союза можно в течение 5-8 лет реализовать программу интеграции до уровня, соответствующего нынешнему состоянию Евросоюза. Сформировать систему наднациональных органов. Прийти к формированию общего экономического, инфраструктурного пространства. Сформировать единую политику и политику безопасности. Создать валюту. Разработать и принять единую конституцию Союза.
Экономические же и геополитические вопросы глубокого уровня интеграции с другими постсоветскими государствами могут рассматриваться как стратегические, долгосрочные задачи. И решаться в будущем по мере расширения Евроазиатского союза (по аналогии с процессами и "волнами" расширения Европейского союза). А такие "волны расширения" обязательно последуют. Как только Евразийский Союз покажет свою эффективность и интеграционную привлекательность.
Одновременно результатом реализации Россией совместно с другими постсоветскими государствами своего объединительного процесса должно стать создание "общего пространства" взаимодействия и партнерства двух глобальных интеграционных проектов - нашего и европейского.
За нашу и вашу Победу
Символы в истории играют огромную роль. Часто они превращаются в реальную движущую силу политики.
9 мая отмечен в Европейском союзе как "день Европы", официальный праздник образования Союза.
Эта дата выбрана потому, что 9 мая 1950 года был опубликован меморандум министра иностранных дел Франции Робера Шумана. Меморандум формально был адресован ФРГ и содержал идею интеграции сталелитейной и угольной промышленностей двух стран, причем прежде всего в традиционно конфликтных для Франции и Германии рейнских областях. Однако политический смысл меморандума Шумана оказался намного глубже. Этот документ заложил смысловую основу всего европейского интеграционного проекта, идеологию "единства в разнообразии" как программы модернизации европейской цивилизации и ее расставания с тяжелым наследием прошлого.
Поэтому-то и появление на свет меморандума именно 9 мая, в годовщину окончания Второй мировой войны, было совершенно не случайным. А результатом уже через год, в апреле 1951 года, стало подписание Договора об учреждении Европейского объединения угля и стали - первого полноценного интеграционного образования в Европе.
Для нашей страны 9 Мая, День Победы, был и навсегда останется самой величайшей датой в истории. 9 мая 1945 года - высшая точка развития и триумф величия СССР, всех республик и народов Советского Союза.
Сегодня более 2/3 граждан России уверены, что ничего более значительного, чем Победа в Великой Отечественной войне, в нашей истории не было. Большинство граждан бывших советских республик могут сказать то же самое.
Традиции, заложенные братской и многонациональной Победой, должны поддерживаться и развиваться. Центробежные политические тенденции в границах бывшего СССР могут быть преодолены только тогда, когда мы будем помнить об общем героическом прошлом. Понимать, что наша история, День нашей великой Победы являются краеугольным камнем общенациональной идеи. Общей для всех республик и народов СССР.
Именно это должно нас привести к пониманию единой судьбы в будущем. Возрождению братства, единства, Союза наших народов. Убежден, что так и будет.