Поделиться
Когда он умер - в Старый Новый год 87-го, - мы были еще "товарищами". С тех пор изменилось многое. Но, слава Богу, молодым, пришедшим на сцену, не надо объяснять, кто такой Эфрос и что значит для всех - и прежних, и настоящих - его театр.
"Я родился в Харькове, но родным городом считаю Москву - жить после Москвы в каком-то другом городе трудно. День мой начинается с 12, я раньше 2-3 часов ночи спать не ложусь. У меня жена - критик, а сын - художник. В доме вечером, на кухне обычно, сидят гости, если не у него, то у нее... У нас режиссерами становятся актеры. Это очень плохо. Правда, я сам закончил актерскую школу. Но был артистом маленьким, плохим и почувствовал, что этим заниматься мне глупо - не из-за внутренних данных, а из-за внешних. Хотя показываю я очень хорошо, и актерам я всегда показываю на репетициях, и они знают, что делаю я это лучше их..." - пусть спустя время голос Анатолия Эфроса прозвучит так, как будто и не было того печального 13 января 87-го года...
Сегодня Ольга Яковлева, Елена Коренева, Станислав Любшин, Сергей Юрский, Валерий Золотухин и многие другие эфросовские актеры вспомнят сцены из его спектаклей, эпизоды из жизни. Как он часто повторял, что актер не должен становиться режиссером, и сам же давал гениальные тому опровержения. Как общался с драматургами, объясняя с помощью "та-та, а потом хоп-хоп", что за спектакль выйдет из пьесы, и как приходилось соглашаться, что это замечательно, хотя сначала, конечно, ничего не было понятно. Как рождалась музыка эфросовского театра, если актеры точно трактовали его ноты. Как он разрушил обязательную фиксированность каждого жеста и дал актерам свободу на сцене. Как в письмах советовал "меньше нойте и лучше чаще вспоминайте, как шофер, садясь за руль, плюет на руки". Как он радовался актерам и как он любил их. Как был строг, но справедлив. Как он был...
Прямая речь |
Лев Дуров, актер:
- Я проработал с Эфросом 27 лет. Он мой главный театральный учитель - и не только мой, но и многих других известных сегодня актеров. Однако его основной сценический треугольник составляли именно мы с недавно умершим Николаем Волковым и ныне здравствующей Ольгой Яковлевой. Я в спектакле, если можно так выразиться, крутил пружину, Волков был мыслитель, а Ольга плела психологические кружева. Вместе мы сыграли и в "Ромео и Джульетте", и в "Отелло", и в "Дон Жуане".
Когда мы говорим "гений", мы ведем отсчет от Пушкина. Так вот - в режиссуре Эфрос был Пушкиным. Нет ни одного режиссера, который был бы так же театрален, и в то же время так глубок и психологичен, как он. В его "Женитьбе" щедрости хватило бы на десять спектаклей!
Понятие "гений", как правило, подразумевает, что человек сумел что-то изменить в своей сфере, приоткрыть что-то новое. И в этом Анатолий Васильевич, безусловно, тоже был гением: до него актеры так не играли, а режиссеры так не ставили.
И это очень ценили его современники. Я видел фотографию гостей на одной из его премьер - там в ряд сидят Утесов, Михалков-старший, Бабочкин, Марецкая... После "Трех сестер" Шостакович написал Эфросу письмо, в котором говорил о том, как созвучны его музыкальное творчество и режиссура Анатолия Васильевича. Я знаю, с каким почтением относился к Эфросу Иннокентий Михайлович Смоктуновский, а он был как никто строг в своих оценках...
Я уже не первый год пытаюсь добиться, чтобы на Театре на Малой Бронной была установлена мемориальная доска в память об этом великом человеке, но пока как-то процесс стопорится. Впрочем, я не теряю надежды и уверен, что своего добьюсь.