Белла Ахмадулина любезно согласилась ответить на наши вопросы в первые минуты после известия о присуждении ей Государственной премии.
Российская газета | Белла Ахатовна, ваши эмоции в этот момент?
Белла Ахмадулина | Хочу поблагодарить всех. Что я могу еще сказать? Большее было бы с моей стороны, наверное, отступлением от собственного образа, который не искусственно мною содеян, но совершенно для меня естественен. Я, конечно, благодарю. Я, конечно, горжусь. Это не значит, что я как-то себя переоцениваю.
РГ | Если не ошибаюсь, вы уже были лауреатом Государственной премии 1989 года?
Ахмадулина | Я надеюсь, что нынешняя премия будет важна для всех, и для писателей, и для их читателей. Потому что я еще очень хорошо помню те времена, когда государственные награды писателям совершенно не имели столь же высокой ценности для читателей этой страны. Будем надеяться, что сейчас это что-то значит и для них тоже.
РГ | Ваши планы на будущее?
Ахмадулина | Я не лукаво, как умею, буду продолжать служить русскому слову, русской словесности. Я другой такой же драгоценности на белом свете не знаю. Это правда. И все мои самые высокие достижения, если кто-то их оценил, относятся к самой русской речи, к ее важности в нашей жизни. Она есть изыск, наша драгоценность, наша сложность. Если от этого не уклоняться, то тогда можно принять эту награду с чистой совестью и, поклонившись, сказать: "Спасибо, я старалась. Я старалась не провиниться перед тем, что мне на роду было написано, перед тем занятием, которое было мне предопределено".
| ЗВОНОК ИЗ РЕДАКЦИИ |
Корреспондент "РГ" первым поздравил с высокой наградой кандидата технических наук Аркадия Верешкина, который удостоен премии за научно-исследовательские разработки и создание оптико-электронного комплекса контроля космического пространства.
Российская газета | Аркадий Евтихьевич, есть ли аналоги этим разработкам?
Аркадий Верешкин | Российский оптико-электронный комплекс контроля космического пространства "Окно", в который внедрены элементы искусственного интеллекта, поистине уникален. Подобного в мире нет. Причем хочу подчеркнуть, что все оборудование комплекса, включая оптику и программное обеспечение, - отечественные.
РГ | Говорят, что каждый космический аппарат, выведенный с любого полигона мира на орбиту с высотой более 2 тысяч километров, на первых же витках окажется в зоне ответственности "Окна". Что оно представляет собой?
Верешкин | Это гигантская обсерватория: сегодня там 6 мощных оптико-электронных станций с телескопами, высокочувствительная телевизионная аппаратура, опорно-поворотные устройства, система цифрового наведения аппаратуры, система вычислительных средств и т.д. Комплекс существенно расширил возможности контроля космического пространства. Достаточно сказать, что он позволяет обнаружить в космосе предмет диаметром около 1 метра на расстоянии до 40 тысяч километров. А вообще способен полностью решить проблему точности измерения координат космических объектов как на геостационарных, так и на высокоэллиптических орбитах.
Находится комплекс на Памире. Место выбрано не случайно: на таджикском высокогорье (2,2 тысячи метров над уровнем моря) большое количество ясных ночей, высокая стабильность и прозрачность атмосферы. Кстати, работа комплекса полностью автоматизирована. Он может функционировать без операторов в реальном масштабе времени, выдавая информацию как об известных, так и о вновь обнаруженных космических объектах.
РГ | Вы главный конструктор телевизионной аппаратуры комплекса. Она тоже уникальна?
Верешкин | Безусловно, поскольку методы формирования обработки видеосигнала, передачи коррекции совершенно необычны для традиционного телевидения. Новые технические решения в значительной степени обеспечили выполнение требований по проницающей способности и точности определения координат.
| ТОЧКА ЗРЕНИЯ |
Людвиг Фаддеев, Академик РАН:
- Присуждение Государственной премии за труды в области фундаментальной науки - это хороший урок тем, кто задает вопросы: мол, почему в течение двух лет нет практического приложения тем или иным исследованиям? В позапрошлом веке Фарадей попробовал вкрутить в магнит проволочку, и у человечества появилось электричество. Максвелл обосновал этот эффект расчетами, так оба этих ученых оплатили занятия фундаментальной наукой на все времена, forever! Занимаясь математическими вопросами современной квантовой теории пятьдесят лет, даже я не могу сегодня предсказать, какое открытие наш институт подарит миру в ближайшие годы. В теоретической математике это сделать невозможно. Раньше к нам, бывало, народный контроль приходил и меня спрашивали: "Кто вам дает задания?" Я отвечал: "Господь бог дает!" Сегодня вопросы формулируют по-другому, но желание добиться от исследователей немедленных результатов осталось. К счастью, эта проблема все равно не отбивает охоту у талантливых молодых ученых заниматься математической физикой. Правда, сейчас они работают в самых престижных научных центрах во всем мире, что для страны является большой потерей. Тем не менее, надеюсь, талантами наша земля не иссякнет.