Поделиться
Российская газета: Отчего так разошлись взгляды на роль и дальнейшую судьбу ВАК у ее членов и руководителей минобрнауки?
Геннадий Месяц: Совершенствовать работу ВАК необходимо. Но - двигаясь от достигнутого и советуясь с научной общественностью. А что мы видим? Официальные лица из минобрнауки и подчиненных ему служб не устают делать радикальные заявления, подчас противоречащие одно другому. А в печати, электронных СМИ эти сентенции подхватывают.
РГ: На то и пресса, чтобы ни академики, ни чиновники не дремали...
Месяц: Более всего возмущает то обстоятельство, что в качестве главных ревизоров существующей в России системы аттестации научных кадров и самых рьяных обличителей ее "пороков" анонимно и под вымышленными именами выступают именно те деятели, что несколько лет назад сами были уличены во мздоимстве и с позором изгнаны. Это благодаря их "талантам" сложились и пошли гулять в Интернете расценки на подготовку и защиту диссертаций, с их подачи запестрели на заборах объявления "Куплю/продам докторскую". Имен называть не стану, но повторю: их сегодня пригрели в других кабинетах, возвысили до консультантов и советников, дали шанс отыграться, взять реванш. И тех, кто на это решился, похоже, не волнует, что победа может оказаться пирровой.
РГ: Извините за прямоту, Геннадий Андреевич, но, может, вы просто честь мундира защищаете?
Месяц: Я защищаю сложившуюся в нашей стране систему подготовки и аттестации высококвалифицированных научных кадров. Ее особая уникальность в том, что она сочетает в себе элементы государственного регулирования с широким участием научной общественности.
РГ: Однако сейчас только ленивый не отпускает колкостей по адресу ВАКа: расплодившиеся как грибы после дождя диссертационные советы, проплаченные защиты для "нужных" людей, кандидатские и докторские "под ключ" и по гибким расценкам... Может, и впрямь здание прогнило и нужна кардинальная перестройка?
Месяц: Все, что вы перечислили, я не отрицаю - такое встречается. Но по каждому факту нужно конкретно разбираться, что мы и стремимся делать. И это, кстати, одна из причин скрытого недовольства той независимой политикой, которую проводит нынешнее руководство ВАК. Однако я понимаю и другое: нет смысла бороться со следствием, если не устранены причины. Будут и впредь существовать кооперативы по написанию диссертаций на заказ, если зарплата у профессора и доктора наук останется на уровне квалифицированного дворника.
Теперь к вопросу о здании - в прямом и фигуральном смысле. До распада СССР статус у ВАК был очень высоким. Это был орган, подведомственный непосредственно правительству. По сути - тот же Госстандарт, только для сферы аттестации кадров высшей квалификации. И размещался он подобающим образом - на Грибоедова, 4, было специально для него выстроено прекрасное здание.
В августе 1998-го положение ВАК было изменено. Утверждалась комиссия, как и прежде, правительством, а обеспечение ее работы возлагалось на министерство образования, где специально для этого было создано управление по аттестации кадров. Статус даже по тем временам сохранялся высоким. Председателем ВАК по положению мог быть избран только вице-президент РАН, а главным ученым секретарем - заместитель министра образования.
РГ: Вы именно тогда и возглавили комиссию?
Месяц: Да. И уже при мне положение о ВАК заметно модернизировалось, но основные, принципиальные моменты сохранялись вплоть до административной реформы прошлого года. Последнее положение, на основании которого мы сейчас работаем, утверждено постановлением правительства N 74 в 2002 году.
Однако попытки раскачать, скомпрометировать существующий порядок аттестации не ослабевают. Причем поползновения такие мы наблюдаем по широкому фронту - от незаконной деятельности так называемых общественных академий, раздающих по сходной цене дипломы и аттестаты с государственной символикой, до предложений в законодательном порядке отменить государственную аттестацию. Пусть, мол, вузы на свое усмотрение кого хотят, того и производят в доктора, избирают в профессоры и доценты. Из этого же рода и совсем "свежие" предложения передать нынешние функции ВАК Рособрнадзору.
РГ: Откуда вдруг такие идеи?
Месяц: Дело в том, что при проведении административной реформы именно этому вновь образованному ведомству - Федеральной службе по надзору в сфере образования и науки - было предписано техническое обслуживание ВАК. Однако при разработке положения об этой службе в недрах министерства образования и науки те самые приглашенные советники-референты скроили текст под себя. А затем, мягко говоря, вывернули пиджак наизнанку: все основные функции ВАК - утверждение советов по защитам, утверждение степеней и званий, утверждение экспертных советов - предписывались не Высшей аттестационной комиссии в составе наиболее авторитетных ученых, как было всегда, а Рособрнадзору. Таким образом пытаются сломать сам принцип ОБЩЕСТВЕННО-государственной аттестации. Рьяные чиновники все желали бы подчинить своей воле...
РГ: Уже подчинили - или только хотят это сделать?
Месяц: Положение о Рособрнадзоре утверждено в 2004 году без какого-либо обсуждения с научной общественностью. Говорим о разделении правоустанавливающих, правоприменительных и контрольных функций на федеральном уровне, а что получается? Служба, которая должна надзирать за исполнением законов и постановлений правительства в сфере аттестации кадров, сама себе вменяет право эти степени и звания присуждать. По мнению юристов (а у нас только в экспертном совете по юридическим наукам более пятидесяти докторов наук), правовое положение ВАК оказалось, мягко говоря, неопределенным.
РГ: Если я не ошибаюсь, в составе ВАК кроме уже упоминавшегося академика Кудрявцева не первый год работает другой известный юрист и правовед - член-корреспондент РАН Вениамин Яковлев, советник президента Путина по юридическим вопросам. Что он по этому поводу думает?
Месяц: Он солидарен с нами и разделяет эту озабоченность. В администрации президента о сложившейся ситуации информированы. Скажу больше - даже в юридическом управлении аппарата правительства признают: постановления от 2002 и 2004 годов в части, касающейся ВАК, противоречат и даже исключают друг друга. Какое-то из них должно быть изменено.
Министерство образования и науки предложило изменить постановление N 74 таким образом, чтобы слово "ВАК" было заменено словом "Рособрнадзор". Предлагается также утверждать состав комиссии не правительством, а приказом министра. Получается, что ВАК уже не сможет выносить самостоятельных решений по ученым степеням и званиям, а будет лишь РЕКОМЕНДОВАТЬ что-то Рособрнадзору. Принять рекомендацию или отклонить, станет решать чиновник.
И неудивительно, что все происходящее воспринято ведущими учеными нашей страны крайне отрицательно. Пленум Высшей аттестационной комиссии, а это 62 авторитетнейших эксперта в разных областях знаний, в том числе более тридцати членов государственных академий, одобрил деятельность ВАК и высказался против снижения ее статуса. К этому решению присоединились президиум Российской академии наук и правление Российского союза ректоров. Они предложили подчинить ВАК напрямую правительству, как это было до 1998 года. Однако в министерстве образования и науки этих обращений словно не замечают.
РГ: А в чем конкретно это проявляется?
Месяц: Все проекты реформирования ВАК рассматривались без приглашения ее руководства, включая главного ученого секретаря - высоко профессионального работника и в недавнем прошлом, кстати, заместителя министра образования. Я был всего на одном совещании в минобранауки у заместителя министра А.Г. Свинаренко, но не как председатель ВАК, а по приглашению, которое было направлено президенту РАН. В дальнейшем приглашения перестали поступать даже в академию!
РГ: А злые языки твердят, что "ВАК отгородилась от научной общественности".
Месяц: Как может ВАК отгородиться от ученых, если в составе диссертационных и экспертных советов работают более 40 тысяч наших же коллег?! Это просто чушь, которую сочиняют обиженные или те, кого попросили "на выход" за мздоимство. Кроме того, что мы выявляем взяточников (это, увы, происходит, но не всегда афишируется), мы ежегодно отклоняем более 1000 диссертаций. Понимаем, что это не увеличивает число наших доброжелателей. Но по-другому не будет!
РГ: Вы говорите о большом числе советов, а ваши оппоненты в ответ: многие из них не работают, а лишь числятся на бумаге. Вот цифры. В 2003 году 192 диссертационных совета не провели ни одной защиты, еще 411 собирались не более одного-двух раз...
Месяц: Есть такая проблема, но к ней нельзя подходить с примитивным калькулятором. Во-первых, большинство таких советов уже переведены в режим разовых, то есть утверждаются только на период проведения защиты. Во-вторых, среди таких советов - советы в Математическом и Физическом институтах РАН, в МИФИ, Физтехе, несколько советов в МГУ, в Институте кристаллографии РАН. Диссертаций-скороспелок там не бывает, и требования чрезвычайно высоки. Прикажете закрыть такие советы в ФИАНе, откуда вышло семь нобелевских лауреатов? Ничего более абсурдного придумать нельзя. В среднем по России на один диссертационный совет приходится десять защит в год. Причина недовольства и разного рода придирок к ВАКу совсем не в этом...
РГ: А в чем?
Месяц: В том, например, что мы серьезно ужесточили за три последних года требования к присуждению степеней, в первую очередь, докторских. Теперь нужно предварительно в "Бюллетене ВАК" оповещать о месте и времени защиты докторских диссертаций. Соискатели обязаны заблаговременно опубликовать материалы докторских диссертаций в определенных научных журналах. Уже одно это поставило серьезный заслон компилятивным работам и откровенному плагиату, чем нередко грешили кандидаты в ученые из местных князьков - чиновники, управленцы, предприниматели.
В последнее время, это тоже могу сказать, развернулась подковерная борьба за место председателя экспертного совета ВАК по экономике. Один известный московский вуз, с которым связаны многие реформаторы первой волны и авторы "новейших" экономических реформ, не мытьем так катаньем хочет провести сюда своего человека.
РГ: Почему для них это так важно?
Месяц: Все объясняется банально просто: именно экономика вкупе с педагогикой дают ежегодный прирост числа докторских диссертаций на два процента. Хлебное, в их понимании, место...
РГ: Вас послушаешь, совсем грустно становится...
Месяц: А что вы хотите, если среди главных "идеологов" реформы ВАК оказались люди, не сумевшие окончить даже аспирантуры и не имеющие никакого опыта научной или педагогической работы?! Они не понимают, что делают...
Лишить ВАК его независимого общественно-государственного статуса - все равно, что дать отмашку тем, кто спит и видит, как бы снова развернуть увядший в последние два года бизнес различных "лже-ВАКов", когда любой желающий по сходной цене мог обзавестись хоть докторскими "корочками", хоть дипломом профессора.
РГ: У вас есть предложения, как этого избежать?
Месяц: Следует сохранить и расширить участие научно-педагогической общественности в аттестационной деятельности. Эксперты ВАК должны не сверху назначаться, а выдвигаться тремя структурными элементами нашей научно-педагогической системы: академиями наук, имеющими государственный статус, крупнейшими вузами страны, ведомственными НИИ. Окончательный состав ВАК, на мой взгляд, должен утверждаться президентом или правительством. И должен быть восстановлен его прежний статус специально уполномоченного органа при правительстве страны, как это предлагают президиум Российской академии наук и правление Российского союза ректоров.
PS.
Когда готовилось это интервью, стало известно, что руководители двух профильных департаментов правительства РФ - массовых коммуникаций, культуры и образования, а также оборонной промышленности и высоких технологий - обратились к премьеру Михаилу Фрадкову с предложением обсудить вопрос о дальнейшей судьбе Высшей аттестационной комиссии на специальном совещании. Предлагается целесообразным рассмотреть предложение о создании в системе федеральных органов исполнительной власти Федеральной службы по аттестации научных и научно-педагогических кадров высшей квалификации (ВАК России) в ведении правительства.