И хотя договоренности об интервью не было, а вышел чистый экспромт, адмирал не стал переадресовывать журналиста по инстанциям, а сам провел и показал на месте, где что летало и что взрывалось.
Российская газета | Позвольте сразу вопрос в лоб: от чего взорвались склады?
Виктор Гавриков | Этим сейчас занимается прокуратура, на месте работает следственная бригада, которая и должна окончательно и однозначно ответить на этот вопрос.
РГ | Сейчас по телевидению и в газетах звучат мнения, что причиной первого взрыва на складах стал пожар от якобы непотушенной сигареты или поджога детворой травы. Если такая версия в самом деле рассматривается, то как детские шалости могли остаться незамеченными охраной?
Гавриков | Действительно, такие мнения поначалу звучали. Версия появилась от местных жителей, которые якобы видели огонь и горящую траву. Сейчас она не подтверждается. Никакого пожара не было. Скорее всего, первый взрыв произошел от механического воздействия на какой-либо снаряд или снаряды. Я думаю, обрушилось какое-то перекрытие и попало по капсюлю одного из них.
Эту версию подтверждает охранница-женщина, которая первой сообщила о ЧП примерно в три часа ночи 1 октября.
РГ | Откуда взялись женщины на охране такого важного объекта и сколько человек вообще караулили склады?
Гавриков | Охрану складов осуществляли силы ВОХР. Девять человек, которые располагаются на вышках и осматривают склады по периметру. И вот одна из охранниц стала первой, кто услышал, как начали рваться боеприпасы. Сначала это не были мощные взрывы, которые прогремели позднее, ближе к утру, а одиночные разрывы, но пожара и огня она не видела.
РГ | Девять человек, по сути, гражданской охраны - не мало ли для стратегического объекта территорией в 75 гектаров?
Гавриков | А кто сказал, что склады занимают такую площадь? Мы не давали подобных цифр, это прессу кто-то дезинформировал. Вы можете убедиться в этом с первого взгляда. Смотрите, всего несколько гектаров и все вышки находятся в зоне прямой видимости. Сами склады состоят из нескольких мощных крытых бункеров и нескольких открытых площадок с высокой обваловкой. Всего 14 складских объектов, выстроенных в ряд.
РГ | Сколько всего на складах взорвалось боеприпасов и действительно ли здесь хранились только обычные снаряды?
Гавриков | Да, на складе были только обычные ракеты и снаряды. Об ущербе мы сейчас говорим только приблизительно. Это несколько условных вагонов. При этом не надо понимать, что это железнодорожные вагоны, а просто принятая мера счета, которая составляет примерно 20 тонн за один условный вагон.
РГ | Насколько я вижу, взорвались не все боеприпасы и некоторые крытые складские ангары вообще остались целыми?
Гавриков | В основном пострадали открытые площадки. Боеприпасы на них первыми стали детонировать от разлетающихся осколков. На крытых складах от сильной взрывной волны вылетели ворота. Особенно пострадал крытый ангар и площадки - не наши, а хабаровской группировки. Там хранились авиационные НУРСы, и один из этих неуправляемых реактивных снарядов при детонации залетел с открытой площадки в ангар, и там произошел взрыв. Из арсенала наших войск Северо-Востока в основном уничтожены списанные боеприпасы, предназначавшиеся к утилизации, которые хранились на открытых площадках.
РГ | Почему боеприпасы лежали под открытым небом? В этом не было нарушения?
Гавриков | Несколько лет назад старые снаряды были доставлены сюда с Чукотки. Последние девять лет их там в массовом порядке отстреливали, но все количество не отстреляли, и было принято решение переправить остатки сюда, на Камчатку, для дальнейшей утилизации во Владивостоке. Там есть заводы, предназначенные для этого.
РГ | Почему боеприпасы с Чукотки сразу не отправили во Владивосток, а сделали странный крюк и остановку на Камчатке? Это выглядело бы логично - отслужившее свое вооружение в один присест по воде отправитьв Приморье. А посередине пути взрывоопасный груз снова выгружать, везти за пятьдесят километров через густонаселенный город от порта, чтобы через пару лет весь этот смертоносный хлам снова загрузить и снова отправить морем дальше - это не кажется вам странным?
Гавриков | Такое решение принималось на уровне Генерального штаба, я за него не отвечаю, а приказы, как известно, не обсуждаются, а выполняются.
РГ | Но кто-то же должен нести ответственность за то, что произошло?
Гавриков | Меру ответственности установит следствие. Я же со своей стороны хочу наградить людей. Я, например, собираюсь направить представление к награждению орденом Мужества полковника Полякова. Он в течение полутора часов сумел организовать эвакуацию самых близких к складам двух многоэтажных домов радио-технического полка. Благодаря ему никто из людей, которые в то время мирно спали всего в пятистах метрах от рвущихся боеприпасов, не пострадал, хотя сами дома теперь представляют собой плачевное зрелище. Вообще от ЧП пострадала только одна женщина, которая порезала ногу осколком стекла.
РГ | Значит, теперь, вы считаете, инцидент исчерпан?
Гавриков | Что касается взрывов складов, то, да. Всем жителям разрешено вернуться в свои дома. Сейчас на территории склада работают 9 команд разминирования, обнаруженные неразорвавшиеся боеприпасы со всеми мерами безопасности перевозятся на полигон, отведенный для их уничтожения. За прошедшие сутки обнаружено и вывезено 8 неразорвавшихся боеприпасов. В ликвидации последствий взрывов на складе задействовано свыше 400 военнослужащих.