Поделиться
Вот уж подобного мы не ожидали от Севы Новгородцева, всегда предпочитавшего социальный и проблемный рок. Или он считает, что тенденции в современном роке скоро должны так измениться?!
Собственно, сам человек-легенда ответил и на более сложные вопросы обозревателя "РГ".
- Я объясню, почему в этот раз оказался в России, - с улыбкой встретил мое недоумение Сева Новгородцев. - У этого появления есть интересная предыстория. Джо Линн Тернер год назад приезжал, чтобы записать пластинку песен Михаила Меня - те песни, которые он сочинил, когда еще был не губернатором, а рок-н-ролльным гитаристом. Войдя во власть, Мень решил реализовать некоторые свои юношеские мечты. Причем и перевод на английский был сделан довольно удачно, Тернер записал эти песни, и получилась довольно убедительная пластинка. Меня пригласили вести ее презентацию. Разговорились с участниками проекта, и выяснилось, что среди них немало фанатов, в свободное время можно заняться серфингом. И я покатался на доске, у меня честно сломанная рука. А еще я - "парусник", у меня теперь уже есть капитанский диплом, что дает возможность брать яхты напрокат, и, окажись я в любой части света, могу с удовольствием сплавать куда-нибудь дней на тридцать. Сейчас мечтаю набрать денег и махнуть на Эгейское море, попутешествовать по островам Древней Эллады…
Российская газета | У вас как у рокера со стажем, наверное, всегда припасены с собой ящик водки для друзей и мясная тушенка для макарон по-флотски?
Сева Новгородцев | Вот мяса у меня с собой точно не будет! Не ем его уже 25 лет. По убеждениям нравственным и принципиальным. У меня есть приятель, джазовый музыкант Геннадий Гольдштейн, он и сейчас живет в Ленинграде (Новгородцев часто называет родной город по старинке. - Прим. авт.). Он вегетарианец уже много лет, и еще в конце 60-х Гена показал мне книжку "Я никого не ем". Мне она запала в душу. Но реализовать желание отказаться от мяса я смог только в начале 80-х, когда эмигрировал. В Лондоне-то выбор еды был получше, чем прежде у нас, поэтому я смог безболезненно перейти на другую еду, нашел вкусные вегетарианские продукты. Моя жена Ольга до знакомства со мной тоже ела мясо, но сейчас еще более убежденная вегетарианка, чем я.
РГ | Перед свадьбой, ухаживая за Ольгой, наверняка пришлось проявить все навыки красноречия профессионального радиодиджея?
СН | Оля - профессиональный дизайнер по одежде и костюмам. Мы познакомились в Питере, на выставке. И все в общем произошло не так, как вы говорите, а наоборот: Ольга решила, что она должна со мной поговорить, обсудить коллекцию, как с экспертом. Мне она очень понравилась: красивая, к тому же человек скромный, с достоинством. Мы потом месяца два созванивались и встречались в разных городах мира. У нас был бурный роман.
РГ | Как полагается: с цветами и бриллиантами?
СН | Нет, не на материальном уровне. Там была сильная вспышка, надо было каждый день разговаривать, звонить по телефону, иначе мне было не по себе. Я даже и песни Ольге пел, рисовал ее портреты на компьютере и посылал по электронной почте…
РГ | Раньше-то вроде в своей эстрадной карьере вы никогда не пели, только играли на саксофоне и флейте. А стихи писать не начали?
СН | Теперь да - я иногда пою, играю для себя на гитаре и флейте, но публично выступать пока не хочу (о записи альбома тоже пока речи не идет. - Прим. авт.). Со стихами другая ситуация: у меня есть такой жанр - "салфеточные стихи". Когда я попадаю в какую-то дурацкую ситуацию и надо сберечь нервы, или когда приходится кого-то долго ждать, что я тоже не люблю, беру салфетку и начинаю писать стихи. И этих "салфеточных стихов" образовалась целая стопка. Так-то, в нормальном состоянии, мне обычно не до поэзии.
РГ | Издать не собираетесь?
СН | Там есть кое-что. Жене, по крайней мере, многое нравится. А вкус у нее строгий.
РГ | В среде российской интеллигенции 70-90-х слушание ваших программ с бодрым джинглом "Сева-Сева Новогородцев, город Лондон, Би-би-си" считалось знаком продвинутости и уже почти духовной потребностью, на грани нон-конформизма и образованности. Как вы прокомментируете ситуацию со своей аудиторией сейчас?
СН | Когда дождь идет, он не спрашивает: ловит ли его кто-нибудь в свою кастрюлю?! Или когда ветер дует… И свою работу радиовещателя я тоже рассматриваю как некие силы природы. Туманчик рассеивается, и уже только тогда видно, что там проросло и как. Сколько бы меня народа ни слушало - через Интернет или на каких-то оставшихся волнах - мне все равно. Если никто не будет слушать, я все равно буду работать точно так же. Сейчас у меня выходит ежедневная программа в 19.00 по Москве - Новости с человеческим лицом. Это такая попытка очеловечить новости. В ней тоже есть музыкальная составляющая, но она уже не самая главная. А те программы, которые все слушали, на корпорации Би-би-си закрыли. Особенно жалко программу "Севооборот", которая шла целый час, и у меня там были в эфире гости: от Умки до "ЧайФа". Причем музыканты играли в прямом эфире. "ЧайФ", Чиж, Умка, еще кто-то потом выпустили альбомы своих концертов с эфиров в моей программе. Умка мне особенно понравилась: она смогла раскрыться в эфире с новой душевной стороны…
РГ | По музыке вы уже научились определять: искренне ли поет артист и хороший ли он человек по жизни? Вот Пол Маккартни, например, исполняет такие задушевные песни, а на самом деле натура достаточно жесткая, практичная.
СН | У нас (прожив почти 30 лет в Лондоне, Новгородцев по-прежнему говорит о России "у нас". - Прим. авт.) есть аналог Пола Маккартни - гигант, совершенно, талантище! - Юрий Антонов. Он такой (подбирает слово) …суровый. Но когда пишет песни - переключается. Такое бывает. Это тоже своего рода дар. А Джон Леннон, Чиж, Борис Гребенщиков, Андрей Макаревич - такие же, как и их песни…
РГ | С кем из музыкантов вам приятнее всего общаться вне эфиров?
СН | У меня есть старинные приятели, с которыми я общаюсь уже много лет, например, с Борисом Гребенщиковым, Андреем Макаревичем. Но если вы думаете, что мы на радостях ходим пить пиво, то ошибаетесь: когда делаешь ежедневную радиопрограмму, катастрофически мало свободного времени. Недавно Андрей приезжал в Лондон записывать альбом на студии Abbey Road, то мы единственное, что успели за месяц - четыре раза созвониться. Но ни у кого не оказывалось времени - ни у меня, ни у него. А, нет - еще был вечер, который устраивали какие-то богатенькие люди, день рождения какого-то банкира. Позвали и "Машину времени". Евгений Маргулис играл на гитаре, а Андрей спел одну песню. Ну и, конечно, сидели мы с ним за одним столом. Так хоть пообщались.
РГ | Когда ваша приемная дочь Настя решила выйти за муж за музыканта и поэта - Николая Елисеева из "Сегодня ночью", слушали ли вы вначале его песни, чтобы оценить, что за человек будущий зять?! И не отговаривали ли дочь выходить замуж за парня из шоу-бизнеса?
СН | Конечно, я знаю "Сегодня ночью": эта группа проходила через меня (ее первый альбом - "Кофе и сигареты" записывался именно в Лондоне. - Прим. авт.) И с Николя мы в чудесных отношениях, созваниваемся иногда. Но сейчас Настя уже вернулась в Лондон, живет с нами, учится в колледже - она блестящий, талантливый дизайнер. К счастью, их брак развалился. Он рассыпался очень хорошо, Настя и Николя остались в очень хороших, нежных отношениях. То, что дочь вернулась в Лондон, очень изменило ее жизнь в лучшую сторону. Потому что в Лондоне нет провинциализма - самого страшного врага дизайнера и художника. Идеи в Лондоне витают, и ты все время должен думать, генерировать собственные идеи, а не пережевывать чужие. В Лондоне есть столичность. Она учится, и главное требование для студентов здесь - быть оригинальным.