Поделиться
Приглашены были также представители ведущих мировых агентств. Сегодня мы публикуем запись этой беседы, подготовленную специально для "Российской газеты".
Во вступительном слове Дж.Буш, в частности, сказал:
- Я с радостью ожидаю этой поездки. Для меня это будет возможность встретиться со старыми друзьями, завести новых друзей. Обсудить повестку дня, основанную на свободе, и обязанности тех из нас, кому посчастливилось жить в свободном обществе, помогать тем, кому не так повезло.
Разумеется, центральным пунктом в программе визита станет саммит "большой восьмерки". Но я очень серьезно отношусь и к своим двусторонним визитам.
Встреча "восьмерки" будет важна, как и все такие встречи. В этом году я буду говорить о необходимости нашей общей совместной работы в борьбе с ВИЧ/СПИДом и малярией, об образовании. Конечно, и глобальное изменение климата будет одной из тем.
Я еду в Польшу - уже в третий раз. В Чехию - во второй, в Польшу - в третий. Разумеется, в обеих странах дискуссии будут отчасти посвящены противоракетной обороне. Это вопрос, который нам важно обсудить и в котором для меня важно успокоить опасения людей.
Мой друг Владимир Путин изображает дело так, будто это поставит под угрозу отношения в Европе, сделает мир более опасным местом. На самом деле - наоборот. Ведь и отстаиваешь-то систему ПРО, и работаешь над ней для того, чтобы защитить свободные народы от ракетного удара со стороны враждебного режима.
Россия нам не враждебна. Россия нам друг. И хотя я не всегда согласен с Россией, я рассматриваю Россию как дружественную страну, не враждебную. И я буду работать с Владимиром Путиным не только на "восьмерке", но и когда он приедет к нам с визитом.
Вопрос: Вы только что назвали Владимира Путина своим другом.
Джордж Буш: Да, и это правда.
Вопрос: С учетом его гневной реакции по ПРО вы не жалеете, что выбрали Чехию и Польшу для возможного развертывания элементов системы?
Буш: Нет. Эти страны были выбраны из-за того, что это сделает противоракетную оборону более эффективной. Мы будем обеспечивать защиту большинства наших союзников по НАТО.
Во-вторых, друзья могут расходиться во мнениях.
Вопрос: Его реакция вас разочаровала?
Буш: Он встревожен по поводу системы ПРО. Он считает, что она направлена против него. Но это не так. Она направлена против режимов-изгоев, способных использовать ракету, чтобы достичь политических целей или вызвать беспорядки.
Поэтому я и посылал нашего министра обороны Роберта Гейтса объяснить российскому руководству наши намерения. Он пригласил россиян к участию в программе. Мы совершенно транспарентны в своих замыслах. Мы хотим, чтобы они видели нашу технику. Пусть приезжают.
Ангела Меркель сыграла важную роль в этом протягивании руки русским, ее очень заботили последствия этого решения. И мы работаем очень аккуратно, но мы считаем, что делаем то, что нужно.
Во-вторых, повторяю, нам нечего скрывать. Боб Гейтс говорил, что заниматься риторикой такого рода - все равно, что заново переживать "холодную войну". Но "холодна война" окончена. И теперь, в ХХ1 веке, нам надо заниматься реальными угрозами. Это угрозы со стороны радикальных экстремистов, готовых убивать во имя идеологии, и угрозы распространения опасных вооружений и технологий. И мы многое можем сделать вместе для отвращения этих угроз. Так что я буду продолжать говорить об этом с президентом Путиным.
Вопрос: Наверное, справедливо будет сказать, что отношения между Россией и Западом осложнились в последние месяцы?
Буш: Да, это так.
Вопрос: Что необходимо сделать, чтобы избежать дальнейшей дегенерации этих отношений до состояния глубокого и продолжительного кризиса? И в развитие того, о чем вы говорили, - Россия, уверенная в себе Россия - это друг и союзник или вызов?
Буш: Я скажу за США, я не могу говорить об отношениях ЕС с Россией. Как вы знаете, они в последнее время были довольно напряженными.
Что касается США, американо-российские отношения - сложные отношения. У нас есть области согласия, есть сферы разногласия. Мы глубоко верим в демократию.
Владимир Путин меня убеждает, что и Россия является демократической страной, что она развивает демократию. У нас, конечно, на этот счет есть некоторые вопросы.
Вот мы, к примеру, считаем, что то, что делалось в Эстонии, в связи с событиями в Эстонии... дало нам противоречивый сигнал. Разумеется, сложная проблема существует в Косово. Мы считаем, что надо продвигать в Совете Безопасности ООН соглашение Ахтисаари по Косово.
Но, знаете, разногласия по тем или иным вопросам не означают, что отношения не носят сердечного характера. На самом деле я убедился, что расходиться во взглядах по каким-то вопросам легче, когда имеются сердечные отношения. Это означает, что можно обсуждать эти разногласия без враждебности. Соответственно легче находить общий язык.
Мы с Россией находим общий язык по таким вопросам, как Иран. Мы тесно сотрудничаем с россиянами в Совете Безопасности ООН, чтобы дать ясный сигнал иранцам, что их попытки приобрести ядерное оружие натолкнутся на сопротивление, общее сопротивление.
В вопросе о нераспространении также имеется хорошее взаимодействие между США и Россией. В интересах всего мира, чтобы США, Россия и другие страны сотрудничали и не допускали попадания в руки тех, кто занимается распространением, таких материалов, которые могут повредить ни в чем не повинным людям.
Мы сотрудничаем с Россией по Северной Корее. Вы знаете, что мы с единых позиций обращались к руководству Северной Кореи. Что Россия, Китай, США, Южная Корея и Япония решительно выступают против их стремления иметь оружейную программу. Надо надеяться, мы добьемся прогресса.
Удивляться наличию разногласий не следует. Фундаментальный вопрос в мировой дипломатии - подход к разногласиям. Ведет ли этот подход к появлению возможностей сотрудничества или же к усилению антагонизма. У меня подход к отношениям с Россией твердый - я говорю то, во что верю, основанный на определенных принципах, но при этом и основанный на уважительном отношении к людям.
Я вот обращаю внимание на то, что Ангеле Меркель тоже приходится иметь дело с Владимиром Путиным, и она это делает очень уважительно, но твердо. Мне очень импонирует ее подход к дипломатии. Она показывает себя очень сильным лидером. У меня это вызывает чувство признательности и, думаю, у немецкого народа тоже.
Вопрос: Ваша администрация многое предлагает России, чтобы добиться от нее согласия с идеей создания противоракетного щита. Но пока, насколько можно судить, вы не так много предлагаете Польше, которая должна разместить у себя перехватчики. Как вы собираетесь убеждать поляков, которых, честно говоря, не очень беспокоит иранская угроза, но которые очень внимательно прислушиваются к угрозам, раздающимся со стороны России?
Буш: Я бы прежде всего сказал, что и Польша, и США - члены НАТО. Атака на одного - это атака на всех. Более надежных соглашений в области безопасности мы предложить не можем. И мы относимся к этому всерьез. Если Польша - союзник США и НАТО и вам грозит внешняя опасность, мы вам поможем.
Я бы, конечно, надеялся, что Польше опасность извне больше снова грозить не будет. Я понимаю, почему люди беспокоятся. В конце концов это кошмарная часть истории. Но Польша - союзник по НАТО, и я не могу сделать более веского заявления. Мы стоим с поляками плечом к плечу, как союзники, и это всерьез. И для нас, и для других союзников по НАТО.
Наверное, люди постарше настроены скептически. Мол, Польше и прежде давали заверения, вот только они не соблюдались. На сей раз будут соблюдаться.
Я не считаю, что Польше грозит какая-либо военная опасность. Надеюсь, что и поляки тоже так не считают. Конечно, у Польши с Россией есть разногласия по поводу мяса, мы это вполне понимаем. Это вопрос ЕС. Ангела Меркель, как нынешний лидер ЕС, сейчас серьезно занимается этой проблемой.
Наилучшая компенсация полякам за дружбу - хорошие, прочные двусторонние отношения.
Вопрос: Вы меняете ход мировой истории. Вы довольны своими решениями, они вас не тревожат? Критику вы воспринимаете?
Буш: Да, критика, очевидно, отчасти присутствует. Я слушаю, что говорят люди. Я спокоен за свои решения. Абсолютно. Нашу страну атаковали, и я обещал американскому народу сделать все возможное, чтобы его защитить. А угроза все еще есть. Лучший способ защиты - нападение. И мы действуем не одни, а вместе с союзниками... Если демократии не будут помогать друг другу, то я не буду спокоен за мир и стабильность.
Вопрос: То есть покинутым вы себя не ощущаете?
Буш: Совсем нет. Наоборот. Я ощущаю, что мы ведем эту долгосрочную борьбу вместе со множеством сильных союзников.
Вопрос: Вам осталось полтора года у власти. Какой вы видите Америку и ее роль в мире лет через 10-25? И еще: в Восточной Европе есть ощущение, что Россия использует свои энергоресурсы в качестве политического инструмента. У вас есть хоть какой-то рычаг для влияния на Россию в сфере энергобезопасности?
Буш: Прежде всего я собираюсь "бежать к финишу в спринтерском темпе". Предстоит сделать еще очень много. Тут и Ирак, и Афганистан, и борьба с ВИЧ СПИДом, и борьба с голодом, и вопросы нераспространения, и экология. Очень много забот и дома. Налоги вот надо низкие сохранять. Думаю, многое еще успеем.
Моя забота об Америке: чтобы наша страна никогда не превратилась в изоляционистскую, протекционистскую нацию. У нас были в прошлом такие тенденции. Я не говорю, что сейчас так, но опасаюсь, как бы этого не случилось в будущем.
Легко сказать: мол, конкуренция слишком сильна. Давайте не будем торговать. Или что слишком трудно бороться с терроризмом, слишком трудно продвигать демократию. Давайте, мол, отступимся. Думаю, это было бы для Америки колоссальной ошибкой. Надеюсь, и через 15 лет Америка будет помогать другим странам продвигать вперед дело свободы.
Что касается энергетики, дело вот в чем. Вас беспокоят поставки энергоресурсов, и меня - тоже. Откуда их брать? Поэтому наша стратегия - диверсификация. Хочешь ослабить зависимость от нефти - придумывай другие способы питания для автомашин.
Моя цель - сделать Америку почти полностью независимой от иностранных поставщиков нефти. Такая цель должна быть и у других, кого это тревожит.
Подготовил корреспондент ИТАР-ТАСС в Вашингтоне Андрей Шитов, специально для "Российской газеты".