Российская газета | Еще великий Гаусс хотел вывести уравнения для общественной жизни, чтобы прогнозировать будущее. И потом такие попытки предпринимались неоднократно, но безуспешно. История оказалась слишком сложной даже для всемогущей математики. И вот вы проводите конференцию по математическому моделированию истории. Неужели что-то сдвинулось с мертвой точки?
Геннадий Малинецкий | Во-первых, сегодня математика уже не та, что была даже 20 лет назад. Она, если можно так выразиться, и поумнела, и обросла мускулами. Ведь появились мощные компьютеры. Кроме того, бурно развивается новая наука синергетика, изучающая вопросы самоорганизации. С ее помощью ученые делают удивительные прорывы в самых разных областях знаний, в том числе и в истории.
И, наконец, пожалуй, самое главное. Сейчас на альянс истории и математики появился спрос. Дело в том, что человечество становится все более могущественным, и каждое его неверное движение может привести уже в ближайшем будущем к последствиям, которые могут оказаться катастрофическими как для него, так и всей планеты. Поэтому мы не можем и дальше учиться методом проб и ошибок. Нужно заранее знать, к чему приведет каждый шаг. Заглянуть в это будущее должен помочь союз математики и истории.
РГ | Но, как известно, главный урок истории в том, что она ничему не учит. Говорят, что это наука мнений, а не знаний. Скажем, недавно десять ученых высказали свое видение причин и значения Февральской революции. И все оказались разными. Но какое же верное? И какие уроки можно извлечь из такой истории?
Малинецкий | Великий философ Кант говорил: в каждой области знаний столько науки, сколько в ней математики. Конечно, наивно думать, что кто-то составит уравнение революций или проведения реформ. Но историк в союзе с математиком уже способны дать конкретные ответы на многие конкретные вопросы. Например, почему так часто были властные перевороты в Древнем Египте или Китае? Или почему Великий шелковый путь возникал и исчезал с удивительной периодичностью? Причем это будут не десять вариантов ответа, как в вашем примере, а всего 1-2. То есть история перестает быть наукой мнений, становится точной, формализованной.
РГ | И все же как можно оцифровать историю? Задача кажется неподъемной. Ведь ход истории - это клубок из самых разных причин, где и экономика, и политика, и социальные вопросы, и климат, и психология, и демография, и личность лидера, и еще множество факторов. Вся проблема историков в том и состоит, что они не могут распутать такой огромный клубок информации. Отсюда и разноголосица мнений. И тут не поможет даже самый мощный компьютер. В него что заложишь, то и получишь.
Малинецкий | Причина полярных взглядов на один и тот же период истории понятна. Вспомните притчу об ученых, которые пытаются понять, что такое слон, изучая по отдельности хобот, ногу, хвост и т.д. То же происходит и в истории. Каждый ученый выбирал из огромного объема информации всего несколько, по его мнению, решающих факторов, считая остальные второстепенными. Но как определить кто прав?
Так вот теперь появилась возможность это выяснить, ведь у историка появился мощный электронный помощник. Он может на математических моделях быстро оценить разные сценарии событий, определить, какой же из них ближе к истине.
Кстати, нередко именно математики помогают историкам составлять модели исторических событий, основываясь на своем богатом опыте. Оказалось, что самые разные, вроде бы совсем далекие друг от друга процессы, скажем, в химии, биологии, социологии, астрономии, энергетике описываются одними и теми же уравнениями. Поэтому, увидев определенные аналогии, математик может подсказать историку, как строить модель событий. И результаты получаются совершенно неожиданные.
РГ | Но как, имея самую прекрасную модель прошлого, можно прогнозировать будущее?
Малинецкий | История развивается циклами, многие процессы повторяются, только на новом этапе, но механизмы событий, их закономерности могут быть примерно теми же. Скажем, социологи говорят о правиле 20 лет. Если хотите понять, хотя и очень грубо, что произойдет в ближайшее время, взгляните на 20 лет назад. Вспомните 1987 год - оптимизм, новые люди во власти. А что сейчас? Нацпроекты, повышение пенсий, судя по опросам,- оптимизм.
Чтобы с помощью математических моделей заглядывать в будущее, надо найти в прошлом период, примерно аналогичный нынешнему. И имея для него математическую модель, проиграть на ней самые разные варианты событий, в зависимости от действий власти, общества, внешних факторов и т.д. Тогда можно выбирать тот путь развития, который представляется оптимальным.
РГ | Какие из представленных на конференции моделей истории показались вам наиболее интересными?
Малинецкий | Было сделано около 50 докладов на самые разные темы, порой даже неожиданные, скажем, как связан рост человека с историческим процессом или почему возник альтруизм. Вообще что-то выделить непросто, но лично меня особо заинтересовали два выступления.
Андрей Коротаев из Института Африки РАН задался вопросом: почему за один и тот же период времени численность населения средневековой Европы и Китая выросла намного больше, чем в Египте, хотя исходное количество было везде примерно одинаково?
Как вы понимаете, причин может быть множество - и экономических, и климатических, и социальных, и т.д. Так вот Коротаев с помощью математической модели нашел ту, которая на первый взгляд ну никак не может претендовать на роль главной - перепроизводство элит. И тем не менее это так. Ведь у государей много сыновей, каждому надо дать надел, но наступает момент, когда прокормить всех страна не может. Начинается междоусобица, кризис, нестабильность. К власти приходят новые люди, они наводят порядок, возникает новая элита.
Но такие циклы были и в Европе, и Китае. Почему же именно на Египте они отразились столь негативно? Все удивительно просто: только там государь имел 4 жены, а значит, слишком много сыновей. Элиты менялись очень часто, не было времени на спокойное развитие, на стабильность. А в Европе и Китае циклы намного длиннее.
Другой пример уже из нашей истории. Ученый из МГУ Леонид Бородкин изучал нэп. Когда советская власть его свертывала, то одним из главных аргументов был такой: в деревне кулаков и бедняков становится больше, а середняков меньше. Ученый построил модель и показал: если бы нэп не прекратился, то основную массу составляли бы как раз середняки, намного меньше было бы бедняков, а кулаков - всего 5 - 6 процентов.
РГ | Если бы такая модель появилась в те времена, кто знает, может, и не удалось бы так легко свернуть нэп? Впрочем, оцифрованная, однозначная история может и сегодня оказаться не в чести. Не случайно во многих странах историки сплошь и рядом переписывают прошлое, чтобы власть могла оправдать свои действия.
Малинецкий | Приведу один пример. В 80-х годах наши военные пришли в ужас от планов перевооружения китайской армии, на что намечалось выделить какие-то огромные деньги. В ответ на эту угрозу наши военачальники предложили возвести на Дальнем Востоке мощные укрепления, вложив миллиарды долларов.
Но кто-то там наверху сообразил провести независимую экспертизу. В Институте системного анализа собрали мощную команду из математиков, социологов, экономистов, демографов и.д. была построена математическая модель. О масштабе можно судить по двум цифрам: в ней обрабатывалось более 4 тысяч уравнений и закладывалось в качестве исходных данных более 300 тысяч чисел.
Ответ машина дала неожиданный: если Китай возьмется реализовывать свои планы по оборонке, то он погубит сам себя прежде, чем воплотит их в жизнь. Сверхнапряжение приведет страну к серьезным проблемам. Так наши ученые сэкономили огромные деньги.
Их спросили, а каковы перспективы развития СССР? По той же методике ученые повели расчеты. Оказалось: если ничего не менять, то страна окажется в жесточайшем кризисе. То есть они предупредили о надвигающейся катастрофе.
Более того, на модели просчитали, как выходить из сложной ситуации, какую именно модернизацию экономики надо проводить. Этот прогноз мог изменить нашу историю. Но работу положили "на полку".
Кстати, на Западе давно существуют мощные мозговые центры, которые ведут такие работы и дают прогнозы. В США это корпорация РЭНД, где служат более 5 тысяч высококлассных специалистов. Они занимаются только одним - будущим. А мы уже много лет пишем наверх бумаги, что, если хотим идти вперед с ясными глазами, то надо создавать такие же центры! Но пока без ответа. Никакой реакции.
РГ | А есть работы, где бы просматривались хотя бы контуры будущей России?
Малинецкий | Это очень серьезные и недешевые исследования. Скажем, в той работе, о которой я говорил, участвовали несколько ведущих институтов. Пока, увы, союз математиков и историков - это удел энтузиастов. Но только так и начинаются настоящие прорывы в науке. Сейчас надо показать, что заглянуть в будущее можно даже на простых моделях.