Поделиться
В 55 лет Барри Смит покинул благополучный "Финикс" и своего друга, знаменитого Уэйна Гретцки, чтобы попробовать вытащить вечного хоккейного середнячка питерский СКА со скучных и далеких мест в российском первенстве. И знаете - удалось.
Он - просто Барри
Российская газета : Мистер Смит...
Барри Смит : Просто Барри.
РГ : Как вообще родилась идея приехать в Санкт-Петербург? Вы хотя бы знали, кого взялись тренировать?
Смит : Меня пригласили Алекс Медведев из "Газпрома" и Игорь Ларионов. С Игорем, Славой Фетисовым, Славой Козловым, Константиновым и другими вашими ребятами я работал в "Детройт Ред Уингз". Отношения сложились прекрасные. И когда получил предложение в феврале 2007-го, крепко задумался. Но не из-за 13-го места питерского клуба. Я сомневался: ведь моей семье придется остаться в Америке.
РГ : Почему?
Смит : У дочери новая работа, жена должна ей помогать, а сын - военный пилот. Не хотелось расставаться и с Гретцки. Это такой парень, работать с которым приятно. Но Уэйн сказал: давай, Барри, попробуй. И я принял решение.
РГ : Американцев обычно особенно пугает наше жилье. Где вас поселили - в каком-нибудь пятизвездочном отеле?
Смит : Нет, живу в квартире - две спальни и столовая. Подобрал с помощью переводчика Миши, который лет 20 как перебрался из СССР в Штаты, а теперь отправился попереводить мне в Россию.
РГ : Жена-то к вам наведывается?
Смит : Была дважды. Визиты короткие - у нее немало дел дома.
РГ : А как с пищей? Наша здорово отличается от вашей, американской.
Смит : Ну уж что-что, а еда здесь отличная. По крайней мере на нашей базе (это единственное слово за всю беседу, которое Барри произнес по-русски весьма уверенно. - Н.Д.) она получше, чем в роскошном ресторане.
РГ : Частенько остаетесь ночевать на базе?
Смит : Никогда. Всегда сплю дома.
РГ : А как добираетесь на тренировки? Водите машину?
Смит : Меня возит шофер из клуба. Туда, обратно, куда угодно.
Язык до Питера доведет
РГ : Барри, усилия многих иностранных тренеров разбивались здесь, в России, о бетонный языковой барьер.
Смит : Я через него перепрыгнул. И с помощью переводчика Миши, и благодаря трем моим тренерам, один из которых, Эдвард Занковец, здорово говорит по-английски.
РГ : А сами выучили наш могучий и исключительно сложный?
Смит : Не останусь голодным в ресторане, выучил хоккейные термины: "пошла игра", "защитник, внимательней!" и все в таком роде. Да, я могу примитивно объясниться на несложные темы. Жаль, не взялся за изучение языка с первого месяца, ведь мог бы.
РГ : Шаг за шагом, как прилежный ученик.
Смит : Глава за главой, как человек, находящийся в вечном цейтноте. Но главный тренер не должен слишком много объясняться с игроками во время матча. Иначе теряется нить игры. Да и громко орать не в моем стиле: многолетний опыт убедил, что ребята не слишком-то любят, когда им громко подсказывают со скамейки. Судей же весь этот ор всегда только раздражает. А объяснить что-то хоккеистам могут помощники, подойдя к каждому во время короткого отдыха. И еще один мой принцип: когда идет матч, ни в коем случае нельзя упрекать игроков. Хоккеисты должны получать только позитивные эмоции.
РГ : Приходится ли беседовать с хоккеистами один на один?
Смит : Да, но не очень часто. Тут я выбираю нужный момент. И часто именно короткое слово, произнесенное вовремя, дает больше, чем тысяча просто так, для проформы сказанных.
РГ : Долго смотрел на вашу тренировку, напомнившую мне те интенсивные, с полной выкладкой и отдачей, что проводили Анатолий Тарасов и Владимир Юрзинов. И ребята не ропщут, они довольны, а вы сами заводите их, убыстряя темп и придумывая разные упражнения.
Смит : Спасибо за сравнение с Юрзиновым, которого я считаю своим добрым приятелем. Моя цель - не перегрузить ребят монотонностью, сделать так, чтобы им не было скучно. Должен сказать, никто на нагрузки пока не жалуется. И в игре все выкладываются на сто.
РГ : Барри, вы начали просто блестяще, очень долго держались на втором, абсолютно непривычном для СКА высоком месте. Но сейчас к вам, по-моему, немного привыкли, и вы чуть опустились в турнирной таблице. И все равно результаты воодушевляют. Сакраментальный вопрос: как удалось?
Смит : Я внушал своим игрокам: ни в коем случае не считайте себя середнячками. Хватит быть индивидуалистами. Играйте вместе, и здесь вы сильнее, нежели тогда, когда играете только за себя. Вы здорово тренируетесь, и я уважаю всех вас без исключения. Но многие получили травмы. Если бы в начале сезона такое можно было предвидеть, то я бы пригласил побольше игроков. Но вышло так, как вышло.
РГ : Существует такое мнение, что в нашем первенстве некоторые тренеры или менеджеры договариваются друг с другом.
Смит : Ко мне это не относится уж точно.
РГ : И не может относиться. Но вы чувствуете: иногда на льду происходит нечто не то?
Смит : К сожалению, бывает. Иногда судья совсем несправедлив и его помощники - тоже.
РГ : И что остается делать вам с вашим американским паспортом?
Смит : Сочувствовать игрокам, потому что не всегда им удается добиться того результата, которого команда заслуживает. И мне приходится говорить моим хоккеистам: вы не награждены теми тремя очками, которые ваши.
РГ : И часто такое происходит?
Смит : Чаще, чем один-два раза. И однажды мы даже попросили не назначать на матч рефери, чье судейство нечестно.
Дамоклов меч привычен
РГ : Барри, в любой стране и в любом виде спорта над тренером всегда дамоклов меч, а уж в хоккее он опускается на ваши головы с частотой необыкновенной. Так, в этом году из девятнадцати главных в Супер-лиге были уволены пятнадцать. А не приходит ли чувство, что в один непрекрасный день это может случиться и с вами? Не давит ли? И так же ли легко расстаются с главными в НХЛ?
Смит : Там их держат чуть подольше. А давлю я себя сам. Я обязан доказать моим игрокам, что мы можем победить даже команду, которая сильнее нас. Я должен заставить своих верить, что нам по силам быть первыми в Супер-лиге. У меня нет врагов среди хоккеистов, ни от одного не жду никакого подвоха. Но вот с некоторыми людьми из менеджмента мне пришлось расстаться.
РГ : Почему? Вы их уволили?
Смит : Поставил на другие должности, чтобы были подальше от команды. Они влияли на нее дурно. Я считаю, что в хоккейном клубе должна быть своя химия и заваривает ее главный тренер. И в этом тоже его искусство. Все мои усилия обязаны сфокусироваться на главном - на успешной концовке этого сезона. Заключит ли со мной "Газпром" новый контракт или нет - об этом и не задумываюсь, потому что решение принимать не мне. Не вступаю в переговоры ни с какими другими клубами, ибо должен быть на все 100 процентов с моим Санкт-Петербургом. Отвлекусь - и вся концентрация пропадет.
РГ : Барри, этот вопрос я припас напоследок. Довольны ли вы суммой вашего контракта?
Смит : Да, но я не наемник, приехавший сюда за деньгами. Нет! И совершенно точно! Я приехал учить и учиться. Хочу добавить профессионализма этой моей хорошей команде. У меня есть моя программа и много идей, которые мечтаю воплотить в вашем большом хоккее и в детских спортивных школах.
РГ : Какие воспоминания пока самые приятные? И поделитесь откровенно тем, что вам тут не понравилось.
Смит : Здесь у меня больше подъемов, чем спусков. И дело не только в выигранных матчах. Это радость, когда чувствуешь за спиной людей, которые пойдут с тобой вперед. Это общение с публикой, которая тебя понимает и видит, что ты в каждой встрече выкладываешься сам и заставляешь это делать других. Это уроки в детских школах, когда на лицах ребят улыбки.
РГ : Ой-ой, как приятно. Но не поверю, что вы не сталкивались и с хамством, и с недоброжелательностью.
Смит : Дело не в них. Знаете, что самое трудное? Вот ты сидишь дома в своей квартире, упершись в русское телевидение. Ты один, но даже домой не позвонить - разница во времени. И в голову твою лезет: что я здесь делаю? Ты сегодня проиграл хоккейный матч, и больше ничего в твоей жизни не происходит. Ты подходишь к окну, а на улице темень и холод. Но приходит утро, начинаю тренировку, и я точно знаю: приехал сюда не зря. Даже если придется уйти, книгу наподобие той, что написал Дейв Кинг о "Магнитке", сочинять никогда в жизни не буду.