"Белый китаец" косит россиян

Созданная пять лет назад спецслужба, предназначенная для борьбы с наркомафией, сумела остановить национальную катастрофу - темпы роста количества наркоманов в стране уменьшились в разы.

Американцам понадобилось полтора десятилетия, чтобы снизить количество наркоманов с 26 миллионов наполовину. Однако в России опасность не исчезла - свыше пяти миллионов человек знакомы с употреблением наркотиков. Директор Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков Виктор Черкесов рассказал на "Деловом завтраке" в "Российской газете" о деятельности ведомства.

Проверка на укол

Российская газета: Виктор Васильевич, инициатива ведомства ввести обязательное тестирование молодежи на наркотики вызвала шумную дискуссию. Вы будете и дальше ее отстаивать?

Виктор Черкесов: Идея тестирования принадлежит не нам. Хотя мы поддерживаем эту инициативу. Наша задача - бороться с преступностью. Но когда обсуждается тема тестирования, многое остается недосказанным. Мы исходим из того, что есть перечень профессий, где в общественных интересах необходимо четко знать о состоянии здоровья человека.

РГ: О какой группе риска идет речь?

Черкесов: Это те случаи, когда человек управляет транспортными средствами, сложными технологическими процессами, работает на оборонном производстве или атомной станции. Мы уличали в торговле и употреблении наркотиков военнослужащих, которые обслуживали серьезные боевые комплексы. Разве можно это считать нормальным явлением?

Общество должно обезопасить себя. В ряде регионов страны регулярно задерживаются водители, которые, находясь в состоянии наркотического опьянения, везут в автобусе или маршрутном такси десятки людей. Они даже сбивали пешеходов, в том числе матерей с грудными детьми. Это реальные факты сегодняшней жизни. И мы не имеем права закрывать на них глаза.

Поэтому, когда понимающие остроту проблемы представители органов образования, здравоохранения, общественных организаций, депутатского корпуса заявляют о необходимости тестирования, я с ними согласен. Если у нас на туберкулез проверяют и отправляют на флюорографию человека, то почему не выявляются люди, пораженные наркотическим дурманом? Безусловно, такого рода инициативы должны быть оформлены юридически, соответствующим законом.

Дурные деньги

РГ: Что вы можете сказать о степени наркоугрозы?

Черкесов: Пять лет назад именно здесь, в стенах "Российской газеты", мне впервые пришлось говорить о том, чем конкретно будет заниматься наша служба. В 90-х годах, когда в страну хлынул небывалый поток наркотиков, в России сложилась весьма драматичная обстановка. В исторически короткие сроки - в течение каких-то десяти с небольшим лет - число наших соотечественников, с разной степенью регулярности допускающих немедицинское потребление наркотиков, достигло 6 миллионов человек. Динамика ежегодного роста количества больных с диагнозом "наркомания" в период с 1997 по 2002 год в среднем составляла 24 процента. Наркотизация населения обусловила рост общеуголовной преступности. Резко возросло количество насильственных и корыстных преступлений, совершаемых в состоянии наркотического опьянения. Сегодня страна отодвинулась от этого критического порога. За последний период среднегодовой прирост больных наркоманией составляет лишь 0,5 процента. Обеспечено значительное сокращение уровня наркотизации населения, в первую очередь молодежи. По данным всероссийского мониторинга, проведенного в прошедшем году, число потребителей наркотиков сократилось в России по сравнению с 2004 годом более чем на 800 тысяч и составляет около 5 миллионов 100 тысяч человек. Как видите, опасный диагноз для страны все еще не снят, но кризис переломлен.

РГ: В России быстро появились не только миллионы наркоманов, но и сформировалась пресловутая наркомафия.

Черкесов: Торговля наркотиками давно и во всем мире превратилась в отлаженный высокодоходный бизнес с эффективным маркетингом и даже лобби в различных властных структурах. В российской наркоторговле постоянно в разных ролях задействованы сотни тысяч участников. Так называемая наркомафия - сложнейшее явление. Иногда это семья, потому что есть этнические группировки, где родственные связи позволяют очень серьезно защищать свои интересы и успешно заниматься криминальным бизнесом. Здесь сосредоточены огромные финансовые ресурсы, обеспечивающие в том числе и коррупционные связи преступников. Эта система, которая держится не только на криминальном каркасе, но и за счет административного и экономического влияния.

РГ: Насколько же это влияние велико?

Черкесов: Вот только один штрих. Пять-десять лет назад более 80 процентов осужденных за преступления в сфере незаконного оборота наркотиков (а это сотни тысяч человек) состояли из наркоманов, которых брали, простите за прямоту, на микроскопическом количестве зелья. И привлекали к ответственности за хранение наркотиков без цели сбыта. Ведь в то время по российскому законодательству в сто-двести раз ниже были пороги количества наркотических средств, которые являлись основанием для уголовной ответственности. И как-то не сильно это всех волновало. Я не помню полемики о том, за что же таскают этих несчастных наркоманов по изоляторам, судам, а потом и по колониям. При этом работа правоохранительных органов всерьез не задевала собственно интересы наркобизнеса. Например, не было практики возбуждения уголовных дел по отмыванию наркодоходов. Когда государство стало активно менять стратегию борьбы с нарко преступностью, картина изменилась. Вот пришлось наступательно выйти на запущенные проблемы развлекательных клубов, где разворачивались очаги торговли наркотиками. Начали мы свою работу в различных городах, и, как по команде или единому плану, телеканалы запестрели картинками, где возбужденные молодые люди жаловались: мол, пришли отдохнуть, а их почему-то задержали и проверяют на наркотики, в общем, мешают жить.

РГ: А почему такая реакция возникла именно после рейдов наркополицейских в клубы?

Черкесов: Наши сотрудники пошли именно в те точки, где были организованы, так сказать, "площадки" для массового вовлечения в употребление наркотиков. Уже начинался бум наркотической "синтетики", который сегодня в России еще сильнее ощущается. Мы уже тогда столкнулись с тем, что на нелегальном рынке с традиционно сильным присутствием героина стали конкурировать синтетические наркотики. Наши визиты в клубы и на дискотеки сильно задели интересы наркобизнеса. Ведь именно наркодельцов мы выявляли, а не пугать танцующую молодежь собирались.

Нашествие "белого китайца"

РГ: Синтетические наркотики действительно менее опасны?

Черкесов: Нет, конечно. Степень вреда здоровью потребителей от синтетической отравы ничуть не меньше, чем от других видов наркотиков. В последние годы мы стали изымать на северо-западе и в центральной части России огромные партии 3-метилфентанила, или так называемого белого китайца. Этот наркотик синтезируется в кустарных условиях, в подпольных химических лабораториях. Он в тысячи раз сильнее героина. Поэтому резко увеличилось количество смертей от передозировок. Нельзя не считаться с тем, что такого типа наркотики обладают свойством привыкания, порой с первого употребления.

РГ: Вы нашли, где производили этот наркотик?

Черкесов: Да, в Ленинградской области наркополицейские задержали гражданина с шестью килограммами 3-метилфентанила, что соответствует сотням миллионов так называемых средних разовых доз и по токсическому воздействию эквивалентно 300 килограммам героина. Подготовка к этому эпизоду шла в течение нескольких месяцев. В результате операции была обезврежена крупная организованная преступная группировка. Одновременно ликвидирована подпольная лаборатория, снабжавшая отравой всю европейскую часть России. Замечу, что в прошлом году нашими сотрудниками было ликвидировано более тысячи подпольных лабораторий, занимавшихся производством различных видов синтетических наркотиков.

Опасная география

РГ: В каких регионах больше распространены наркотики?

Черкесов: Самыми нарконапряженными остаются регионы с наи более высоким уровнем жизни. Там, где компактно проживают миллионы граждан, наркоторговцы рассчитывают быстрее найти потенциальных потребителей. Это Москва, Московская область, Санкт-Петербург, Краснодарский край, Ростовская и Свердловская области, Ямало-Ненецкий и Ханты-Мансийский автономные округа, где социально-экономические условия высоки и достаточно молодое население.

РГ: Наркотиками увлекаются только в больших городах?

Черкесов: К сожалению, эта проблема стала значимой не только для мегаполисов. Причем в провинции много наркотиков кустарного производства, которые порой из лекарств изготавливают, находят всякие суррогаты. Героин в некоторых регионах в большом дефиците - его много изымается. За последние годы только усилиями ФСКН изъято более 7 тонн героина. Он в цене сильно вырос - в 2-3 раза. Умельцы нашли другую жилу. В Россию для нужд продовольственного рынка из других стран завозятся огромные партии пищевого мака. Есть соответствующий ГОСТ на эту продукцию. Но, к сожалению, недобросовестными предпринимателями он не соблюдается. В некоторых партиях пищевого мака, который к нам поступает, содержится много примесей маковой соломки. Из этого полуфабриката наркоманы и делают вытяжки. Такая доза стоит кратно дешевле героина. А воздействие - еще жестче. Ситуация опасна еще и тем, что внешне это вроде бы легальная торговля. Пошел на обычный рынок, купил недорого пачку мака, как муку или крупу. А дома изготовил суррогат не для сбыта, а для собственного употребления. Необходимые ограничительные меры нами уже принимаются, в частности, в Южном федеральном округе.

Притон по интересам

РГ: Но, как правило, наркотики делают и употребляют в притонах.

Черкесов: Притоны в первую очередь - очаги втягивания в потребление наркотиков, особенно молодежи. Они могут быть развернуты в любом жилом доме. Одновременно это и магазин, и фабрика, и приемный покой, а порой и кладбище. В среднем до 2002 года в стране ликвидировалось около 400 притонов в год. В последний период только сотрудниками нашей службы ежегодно ликвидируется в среднем около 4 тысяч нарко притонов. За пять лет таким образом мы закрыли около 11 тысяч таких "заведений".

РГ: Здесь, видимо, создаются и преступные группы?

Черкесов: Наркоторговля - это как клубы по интересам. Где-то торгуют элитным товаром "премиум-класса". Здесь в клиентах те, у кого есть большие деньги. Кто победнее - закупается в других "точках". Нельзя забывать, что, чем больше людей попадают в наркотическую зависимость, тем опаснее и общая криминогенная обстановка. Наркоманы выходят ради дозы с молотком на пенсионерку, которая в сберкассе пенсию получила. Из них и шайки квартирных воров формируются. А квартирных краж в стране ежегодно происходит более миллиона.

Покушение на власть

РГ: Вмешивается ли наркомафия в политику?

Черкесов: Мы имеем дело с противником, который называется наркосистема. Управляется он мозгами, наркотиками не омраченными. В современной мировой истории есть примеры, когда с помощью наркоденег свергались и устанавливались политические режимы, укреплялись новые властные группировки. Уже много лет в некоторых государствах Латин ской Америки значительные территории целиком контролируются наркомафией, которая установила там свои законы и фактически заменяет собой государственную власть. Подобная ситуация и в Афганистане. Все международные наблюдатели признают, что Афганистан стал страной с наркоэкономикой. Значительная часть населения здесь занята выращиванием опийного мака и производством героина. Хотя надо признать, что самим афганским крестьянам от той прибыли, которую приносят наркотики, достается лишь малая доля. Основные деньги уходят тем, кто контролирует этот крупный сегмент мирового наркобизнеса.

Принимаемые международным сообществом в этом регионе меры пока недостаточны и неэффективны. Те силы, которые сейчас обеспечивают правопорядок в Афганистане, так и не сумели предпринять реальных действий по радикальному сокращению посевов мака и борьбе с контрабандой опиатов. Сегодняшнее афганское правительство в достаточно формальной степени управляет страной. И это понимает как оно само, так и мировое сообщество. Часть Афганистана контролируется талибами, часть - старейшинами и вчерашними командующими фронтами. И практически везде выращивается мак. Это и есть конечная фаза наркобизнеса - обладать всем, не только деньгами, но и властью.

РГ: Куда, на ваш взгляд, уходят финансовые ресурсы наркомафии? В другие ОПГ, рейдерство, недвижимость?

Черкесов: Это такая криминальная сфера, где требуется постоянное самовоспроизводство. Надо же новую продукцию закупать. То есть значительная часть средств в этом обороте идет на то, чтобы следующую партию наркотиков купить, оплатить труды участников наркотрафика. Кто-то занимается перевозкой, кто-то держит под контролем места сосредоточения крупных партий, кто-то занимается оптовыми связями. Кто-то решает задачи по отмыванию денег, у кого-то на связи коррупционные "крыши". Конечно, вкладываются средства и в недвижимость, в реальный бизнес, в ценные бумаги.

РГ: Возбуждались ли наркоконтролем уголовные дела по легализации преступных доходов?

Черкесов: Уже несколько лет подряд ФСКН ежегодно возбуждается тысяча-полторы уголовных дел в год по отмыванию наркодоходов. Есть дела, где фигурируют и десятки миллионов и даже миллиарды отмытых рублей. Например, недавно завершено дело по преступной группе, в которую входили граждане России и Афганистана, занимавшиеся на протяжении нескольких лет легализацией доходов по известной в арабском мире системе "Хавала". Имеется в виду передача денег в одном государстве с обязательством получить деньги в другой стране. Естественно, это делается в обход финансовых учреждений, без уплаты налогов и без проверки происхождения денег. По одному только этому делу обвиняемым инкриминируется отмывание трех миллиардов восьмисот пяти миллионов рублей.

Но мы реалисты и понимаем, что сейчас только выстраивается оперативная и следственная практика по этой категории преступлений. Ее прежде не было вообще. Это ведь сложнейшее дело - собрать доказательства для квалификации содеянного как отмывание преступных доходов. Да и судебная практика формируется только в последние годы. Но отступать от этой темы нельзя ни в коем случае. Мы должны не только удалять с криминального рынка наркоторговцев, контрабандистов, а рушить финансовую основу наркобизнеса.

РГ: Уходят ли эти средства и в наркотическое лобби?

Черкесов: Безусловно, наркобизнесу присущи все формы теневой экономической и сопутству ющей коррупционной деятельности. Организация наркотрафика и торговли, коррупционные связи, разрастание из криминального явления в политическое требуют немалых вложений. Поэтому мы стремимся порой и создать систему, которая не позволяла бы российскому наркобизнесу выйти на качественно новый уровень влияния.

РГ: Удалось ли остановить контрабандный поток наркотиков?

Черкесов: В год подразделениями службы изымается 5-6 тысяч значительных по классификации ООН партий наркотиков. Например, по изъятиям героина Россия находится на втором месте в Европе после Турции. В последние три года российскими правоохранительными органами героина задерживается больше, чем суммарно в Казахстане, Таджикистане, Узбекистане и Киргизии. Хотя "Северный героиновый маршрут", как вы знаете, начинается из Афганистана и следует через эти страны. Но дело даже не в цифрах. В России намного серьезнее, чем раньше, поставлена работа по подавлению организованных преступных группировок в сфере незаконного оборота наркотиков.

РГ: А как велики и опасны эти группировки?

Черкесов: Например, до последнего времени в Тольятти Самарской области действовало и занималось наркобизнесом преступное сообщество, в состав которого входили около 100 человек. В настоящее время идет судебный процесс, на скамье подсудимых находится 41 обвиняемый по уголовному делу, расследованному нашими сотрудниками. В прошлом году органами наркоконтроля в Москве задержано 436 килограммов героина. Это самая крупная партия, когда-либо изымавшаяся в Московском регионе. Задержаны организаторы и участники этой поставки, расследование по уголовному делу завершается. Всего же за пять лет в масштабах страны мы разгромили более 2,5 тысячи организованных преступных групп и преступных сообществ. Только силами ФСКН за это время привлечены к уголовной ответственности 129 тысяч организаторов и участников наркоторговли, задержано и изъято более 175 тонн наркотических средств и психотропных веществ.

Ликвидация некоторых преступных группировок потребовала длительного времени. Как вы понимаете, очень непросто задокументировать достаточно скрытную и порой коррупционно защищенную криминальную деятельность.

РГ: Вы удовлетворены антинаркотическим законодательством? Оно обеспечивает условия для борьбы с преступностью?

Черкесов: В компетенцию ФСКН включено более 50 составов преступлений, связанных как непосредственно с незаконным оборотом наркотиков, так и с должностными преступлениями, незаконным предпринимательством, легализацией преступных доходов. Наши уголовно-процессуальные полномочия позволяют в полном объеме своими силами оперативно раскрыть преступление, в рамках расследования уголовных дел собрать доказательства и направить эти дела в суд. Вообще закон не может обогнать время. Он фиксирует уже сложившиеся условия, ограничения и запреты. Исходя из реалий, я считаю, что и 10-20 лет тому назад, и сейчас у отечественной правоохранительной системы достаточно юридических инструментов, которые можно и должно использовать в борьбе с преступностью, в том числе и с наркобизнесом, и с коррупцией. Надо только умело, настойчиво и активно применять действующее законодательство.