Переехав из Краснодара в станицу Азовскую Северского района, молодожены Игорь и Галина Чередий основали здесь движение по спасению лошадей.
Интернет против бойни
Азовский лошадиный приют, в котором находят временное пристанище животные, - это огромное зеленое поле, отделенное от лесной опушки деревянной изгородью. В центре участка - старая яблоня с заскорузлым стволом, а на ней - завязавшиеся крохотные плоды. Рядом еще недостроенная кирпичная конюшня. А где же, собственно, лошади? Оказалось, на воле.
- Лимба, Орлик, Виспа-аа, - лесное эхо подхватывает призыв Галины, жены Игоря, вышедшей встречать нас с трехлетней дочкой на руках. И тут же на фоне леса вырисовываются грациозные шоколадные силуэты: три лошадки и жеребец с белой звездочкой на лбу. Это все, что осталось от той самой партии в тридцать голов из станицы Челбасской, которую в минувшем сентябре хотели пустить под нож. У остальных коней теперь есть свои хозяева. Сам организатор лошадиного приюта, 36-летний Игорь, как и полагается казаку, на лошадь впервые сел в пять лет. А свою дочь Лизу посадил в седло, как только та научилась сидеть.
- Почему каждый человек считает себя богом, который вправе забрать жизнь у животного? - удивляется Игорь. - Понятно, когда убивают, чтобы съесть. Но ведь на бойню в станицу Северскую из других районов привозят чистокровных лошадей, которые едой никогда для кубанцев не были.
Минувшей осенью треть приговоренных к убою лошадок оказалась двухмесячными жеребятами, некоторые - тракененской породы, которую за немалые деньги покупают в Германии. Хозяин сказал Игорю, что кормить ему лошадей нечем, потому и сдал.
- Мы попросили работников бойни подождать, не убивать их, через Интернет и СМИ нашли покупателей, - вспоминает Галина. - Нам помогали люди из разных регионов России, из Белоруссии.
А год назад с той же Северской бойни супруги выручили восьмерых лошадей, которые попали туда из Крыловского района. Только за последние два года семья Чередий спасла от ножа 50 породистых коней.
Один из них хороших, чистых кровей, его родословная велась с 1946 года. Когда поднялась волна общественного возмущения, хозяева уничтожили документы, доказывая, что это чуть ли не "дворняжка". Но ведь породистого коня знаток и на глаз определит. Борьба Чередий закончилась тем, что сами работники боен в районе теперь звонят супругам и сообщают, куда и когда доставили очередного чистокровного скакуна. А некоторые бойни вообще теперь отказываются принимать коней. Ведь случается, они попадают сюда потому, что хозяин относится к нему как к игрушке. Строптивый - значит, непригодный.
Сам себе меценат
- Чистокровные лошадки на соревнованиях хорошо скачут именно потому, что в них селекционно развивали тот самый упрямый характер, - рассказывает Игорь. - Лошадь слишком покладистая скачки не выиграет. Умная, упрямая хозяину унижения не прощает, с ней нужно уметь разговаривать. Можно, конечно, бить ее кнутом, но в один прекрасный момент она улучит момент, когда хозяин повернется к ней спиной - и тогда держись!
Как и для человека, для лошади также важно найти свое место в жизни, соответствующее ее задаткам. Недавно в одном из частных хозяйств обнаружили внука знаменитого советского скакуна Анилина, который был гордостью страны. 18 лет потомок чемпиона занимался тем, что возил тележку.
- Отечественные породы развивать нужно, - считает Игорь. - Чтобы не покупать потом иностранные за бешеные деньги. У нас ведь своего генетического сокровища предостаточно. А привозному животному нужно адаптироваться, акклиматизироваться.
Было время, в станице Игоря с пренебрежением называли конюхом. А он своей неформальной работы и не стесняется.
- Пастух в деревне сейчас может неплохо заработать - в Северском районе предлагают до 15 тысяч рублей в месяц, - говорят Чередий. - Для деревни зарплата вполне приличная. А идут в пастухи алкоголики или старики. Не престижно. Я считаю такое отношение глупостью.
Супругам не раз задавали вопрос: на какие средства лошадей содержат? А на свои. Чтобы лечить и кормить спасенных постояльцев, берут за плату чужих коней на постой. Со временем есть задумка построить современную конюшню, как в иностранных или столичных лошадиных приютах. Однако многие из них имеют богатых спонсоров либо влиятельных покровителей. В Азовской же Игорь пока что сам себе меценат: подрабатывает по ночам еще и в Краснодаре охранником.
Станичный гламур
- Каково горожанке в деревне? - спрашиваем Галину.
Как выяснилось, в городе она работала портнихой. Теперь некогда хрупкая модница лихо орудует вилами с навозом. У Игоря тоже первая специальность доходная - повар. А в станице что можно заработать? Галина демонстрирует в ответ самое главное богатство, что накопили в станице за девять лет - синеглазых дочерей Лизу и Настену. Здоровенькие, розовощекие. Никаких аллергий и простуд.
- Рядом с животными дети моральными уродами не вырастут, - уверена Галя.
Трудности сельской жизни, по словам Галины, их семейную жизнь с Игорем накрепко зацементировали: ни на ссоры, ни на депрессии времени не остается. Впрочем, и материальные богатства у некогда городских жителей есть. Купили хоть и подержанный, но "форд". Выстроили небольшой, но собственный дом на месте приобретенной восемь лет назад развалюхи. А развалюха, надо сказать, была со своей историей. На петлях дверей старой казачьей хаты молодожены нашли выгравированные царские гербы.
- Не в убытке мы, - считает Игорь. - Раньше здесь дома гроши стоили, а сейчас растут в цене. 40 тысяч рублей за сотку покупатели готовы платить, а ближе к лесу - еще дороже. Из людей без собственности, можно сказать, помещиками стали.
В город из станицы супруги уезжать не собираются. Это их краснодарские друзья к ним в гости едут на грибы-ягоды, на чистый воздух.
Шоколадный жеребенок задремал на изумрудной траве. Рядом расположилась коза Розалия, две собаки и кот. Это тоже часть станичного гламура.