Почему Главный государственный санитарный врач РФ так протестует против табакокурения? Чем картошка с бабушкиного огорода хуже шаурмы? Какую воду мы пьем?..
Академик Российской академии медицинских наук Геннадий Онищенко, пришедший на "Деловой завтрак" в "РГ", стал рекордсменом по числу адресованных ему вопросов. Многие из них выходили далеко за рамки формата встречи. А на все ответить было просто невозможно. Но Геннадий Григорьевич обещал разобраться в каждой ситуации.
В никотиновом угаре
Российская газета: На прошлой неделе вы сделали самое жесткое, как считают многие СМИ, заявление по поводу никотинового геноцида российского народа: четыре транснациональных компании травят россиян, изживают его генофонд. Некоторые критики считают, что это очередное политическое заявление господина Онищенко: надо, дескать, от плохих транснациональных компаний этот самый прибыльный в мире бизнес передать хорошим российским компаниям...
Геннадий Онищенко: Это не бизнес! Это преступление в любом государстве, в том числе и в нашем. Я уже говорил, что иностранные инвестиции у нас идут в алкогольную и табачную отрасли. Не идут в детское питание, хотя его можно было бы сделать очень выгодным, очень прибыльным. Политика? В сентябре этого года в Европейском союзе будет обсуждаться директива о полном запрете на территории Европы продажи и потребления табака в любом виде.
РГ: Вы считаете, что это реально?
Онищенко: Вполне. Европейцы это сделают.
РГ: А мы?
Онищенко: Мы - другие, увы. Когда господин Клинтон пришел к власти, он не побоялся четырех своих табачных компаний: начал с ними судебную тяжбу и заставил выплачивать неустойки за нанесенный нации ущерб здоровью. И крупнейшие транснациональные табачные компании пришли к нам, выкупили нашу табачную промышленность. Сегодня "Беломорканал", "Прима", "Ява" только по вывескам российские. Это полностью иностранный капитал.
Россия сегодня производит 400 миллиардов штук сигарет в год. Это на 143 миллиона населения. У нас за последние годы 400 тысяч человек начали курить. В одном Нью-Йорке за это же время 300 тысяч человек отказались от курения. Нью-Йорк большой город, но Россия все-таки больше. Вот уровень взаимоотношений. Эти недруги россиян, прикрывающиеся фиговым листочком ими же написанных средневековых законов, критикуют появившиеся запреты. Стремятся во что бы то ни стало создать в России некий оазис для табачного беспредела.Страдают отечественные производители? Да наши хилые Моршанская и Ростовская фабрики производят всего-то 8 процентов всех табачных изделий. У нас в стране нет производства ни одного куста табака - он не выращивается. Только привозной табак.
РГ: Табак отнесен к наркотикам?
Онищенко: Табак - это наркомания, которая способствует привязанности ко всякой другой наркомании.
РГ: Пенсионерка Маргарита Андреева, которая живет в Чувашии, пишет, что во время войны, чтобы спастись от голода, начала курить махорку. Втянулась и курит до сих пор. Ею снимает стресс, плохое настроение. Сейчас, в связи с острым наступлением на табак, боится, что будет запрещена и махорка.
Онищенко: Нет таких бабуль в России! Наверняка письмо написала какая-нибудь табачная компания. К сожалению, нет пока и острого наступления на табак. А что касается старшего поколения, которое в болезненной зависимости от никотина, то есть медицинские возможности избавиться от нее.
РГ: Николай Петрович Уваров из Москвы сообщает, что его дед всю жизнь курил, а прожил все-таки 85 лет, болезни подкосили.
Онищенко: Отвечу Николаю Петровичу. Если бы дед не курил, прожил бы дольше и не страдал бы от болезней. Главное сейчас - не допустить втягивания молодого поколения в табачную зависимость. А этому весьма способствуют искусственно удерживаемые низкие цены на сигареты. И это часть циничной политики производителей табака.
РГ: Нет, как вы говорите, острого наступления на табак. А вот гражданское общество США практически разорило табачные компании своими исками за вред, принесенный здоровью...
Онищенко: Нет у нас таких исков. Не созрели. Нет у нас и настоящего противотабачного законодательства. Ведь почему именно сейчас так обострилась полемика вокруг табака? Да потому, что в Госдуме готовится во втором чтении принятие технического регламента по табаку. Та же "Филип Моррис" в своей стране, во всех странах Европы соблюдает цивилизованные нормы содержания в сигаретах никотина и смолы. А для России добивается установить законом нормы двадцатилетней давности. Разве это не геноцид?! Разве это не рейдерство по отношению к России? Находятся и российские радетели, которые ради донского табака, ради Моршанской табачной фабрики, разглагольствуя о сохранении отечественного производителя, забыв о здоровье отечественного народа, обвиняют медиков в пособничестве иностранному капиталу.
И еще один скелет вынимается из шкафа. Дескать, совершенствование технологии так поднимет цены на табачные изделия, что неминуемы табачные бунты. Еще раз напомню "Филип Моррис". Даже в африканских странах, не говоря уж о Европе, она соблюдает международные нормы ценовой политики. И никаких бунтов. А мы обкуриваем своих младенцев, подсчитываем количество раковых заболеваний, вызванных табакокурением, смертей, наступивших из-за пагубного пристрастия и... продолжаем жить в табачном дыму.
Латание дыр
РГ: Закончилась вторая смена детского отдыха. Сейчас время подведения ее итогов. И никак не обойти факты повторяющихся из года в год вспышек кишечных инфекций. Вспышки нигде не перешли в эпидемию? Есть ли возможность изменить ситуацию?
Онищенко: К счастью, эпидемий не было и нет. На днях мы подведем итоги второй смены. У нас 21 719 летних оздоровительных учреждений. Это меньше, чем было в прошлом году. Меньше потому, что стало меньше детей. Свыше полутора миллиона ребятишек отдохнули в лагерях. На первый взгляд цифры неплохие. Но нас не устраивает структура этого отдыха. Потому что многие никуда из города не выезжали - им пришлось довольствоваться так называемым отдыхом с дневным пребыванием.
Это лагеря при школах. Ребенок обречен каждый день приходить в те же классы, дышать теми же выхлопными газами, ему негде искупаться, негде на траве полежать. Да, накормят его два раза в день, присмотрят за ним воспитатели. Но никак нельзя такое считать полноценным отдыхом, истинным оздоровлением. А загородных учреждений с 2003 года стало меньше почти на тысячу. Уж очень они притягивают внимание бизнеса: как правило, близко от города, в самых живописных местах, все там более или менее обустроено. Вот их и банкротят.
РГ: А сколько денег выделяется на питание детей?
Онищенко: У нас сейчас не так напряженно с финансированием. Примерно 140 рублей предусмотрено на пятиразовое питание. Мало, конечно. Тем более что и эту сумму пожирают инфляция, повышение цен на продукты.
РГ: А почему случаются отравления?
Онищенко: К сожалению, не всегда соблюдается технология приготовления блюд, некоторые пищеблоки плохо оборудованы, неквалифицированный персонал. Почему такой персонал? Да потому, что раньше, когда была государственная система общественного питания, орсовские столовые направляли своих сотрудников на работу в детские здравницы. Строго отбирали этих сотрудников.
Теперь общественное питание - это частный бизнес. Никого никуда он не направляет. И в летние здравницы порой попадают случайные люди. Иногда это наши бывшие соотечественники, которые не могут найти иной работы. Такое есть в Карелии, Белгородской, Кировской, Новгородской областях. Наша служба сталкивается с тем, что нарушаются сроки прохождения в полном объеме медицинских осмотров, у сотрудников нет санитарных книжек. Значит, носители дизентерии, туберкулеза вполне могут быть допущены к работе с детьми.
Еще одна причина: несоблюдение технологии приготовления блюд, нарушение сроков хранения, транспортировки скоропортящихся продуктов. Это характерно для Красноярского края, Санкт-Петербурга, Ленинградской области. В Адыгее, Воронеже, Иванове, Калуге, Орловской области продукты иногда поступают в здравницы без сопроводительных документов - откуда они, где, кем произведены, когда... Заявляет о себе и тенденция самовывоза детей в лагеря, которые по своему усмотрению и хотению кто-то где-то решил открыть.
РГ: Классический вопрос: что же делать?
Онищенко: Надо принципиально менять структуру учреждений отдыха. Самая лучшая, самая физиологичная его форма: дети уезжают на отдых вместе с родителями. Это и с точки зрения воспитания, с точки зрения здоровья, с точки зрения психологического комфорта - лучше всего. К сожалению, у нас ее организовать пока тяжело. Потому и говорю, что надо принципиально менять структуру отдыха, менять подходы к нему. Пока же мы просто латаем дыры и записываем себе это в актив. Надо увеличивать долю загородного отдыха, надо вкладывать в оздоровление детей иные деньги.
Инвестиции в здоровье
РГ: Опять все упирается в деньги?
Онищенко: Не все, но многое. Сегодня считают, что здравоохранение - это бюджетная организация, которая тратит деньги. Между тем здравоохранение - это та отрасль экономики, инвестиции в которую способны вытянуть всю экономику страны. Вот чуть-чуть пошли инвестиции - всего 217 миллиардов, но за этим уже нужно тянуть образовательные программы. Потому что нет кадров для работы с высокими технологиями. Пошел разговор о развитии отечественной медицинской промышленности - а это очень емкая высокотехнологичная отрасль. Нужно создавать фармацевтическую промышленность. Вернее, не создавать, а возрождать - она же была у нас. Но мы ее начиная с 1986 года благополучно развалили. До того времени порядка 60 процентов жизненно важных препаратов мы производили. Сегодня требуются иные вложения в пищевую промышленность. А это тоже сторона охраны здоровья, тоже здравоохранение.
Вот мы получили сейчас поручение правительства о создании концепции здорового питания. У нас лишь 2-3 процента выпускаемой продукции, такой, как молочная, хлебная, отвечает физиологическим требованиям. А нужно как минимум 25 процентов той же молочной продукции, чтобы была она обогащена микроэлементами, витаминами и так далее. И во все это должны идти инвестиции.
Картошка против шаурмы
РГ: Судя по пришедшим вопросам, многих взрослых волнует летний акцент нашей продуктовой безопасности. Москвичку Людмилу Ивановну не устраивает качество фруктов, ягод, овощей: "Они чем-то посыпаны или чем-то политы. На них вечно какой- то налет. Они невкусные. Особенно помидоры - они жесткие, внутри белесые".
Онищенко: Сперва о внешнем виде. Отечественные продукты тут уступают импортным. Зато выигрывают по вкусу, по своим питательным качествам. Но львиная доля овощей и фруктов у нас импортная. Это очень серьезная проблема: мы забыли, что являемся аграрным государством. Ставка сделана на импорт. У нас в Дальневосточном регионе, например, сельскохозяйственные земли используются не в полном объеме - там перешли на обеспечение китайскими продуктами. В Москве 60 процентов импортного мяса, а фруктов и овощей и того больше. Меня непритязательного вида черешня больше прельщает, чем импортная.
РГ: А качество?
Онищенко: Вся продукция - и отечественная, и импортная - соответствует гигиеническим требованиям. Идеология контрольного надзора построена на обеспечении безопасности. А уж выбор - за потребителем.
РГ: Наша газета писала о том, как местные власти запрещают торговать вареной картошкой, огурцами на железнодорожных станциях. И вам адресована просьба Натальи Матвеевны Чуркиной со станции Бурея Хабаровского края: не запрещать подносить к поездам и пароходам вареную картошку, огурчики, свежую зелень, грибы....
Онищенко: Грибы не разрешу, в том числе и сушеные. А вот картошечку, да еще посыпанную укропом, пожалуйста. У нас очень живуча психология бульдозера: запрещать, не пускать. Задача местной власти в ином. Вот проводил я совещание в Туле. Там многие женщины пряники тульские продают. Каждый пряник в целлофан завернут, никакой заразы в нем нет. И стоят эти женщины зимой и летом, в мороз, слякоть, пургу... Раз стоят, значит, чего-то продают, значит, какое-то подспорье семейному бюджету. Наверняка какие-то налоги платят. О поборах не говорю, хотя наверняка они есть. Так не ругать, не гнать надо этих женщин, этих бабуль с картошечкой вареной, а условия им создать. Чтобы не на газетке они свою продукцию раскладывали вдоль пыльной автотрассы, чтобы могли сходить, извините, по физиологическим нуждам. Дайте им возможность свои гроши заработать. Не будут они, уверяю вас, торговать кошатиной в шаурме.
Вообще сейчас мы идем на так называемую упрощенку - развиваем упрощенные формы торговли. У нас все больше сетевых магазинов. Но надо, чтобы производитель отвечал за качество. Это нормальная цивилизованная форма. Вот только при этом за производителем должны бегать сетевики, продавцы, торговцы. У нас же все наоборот.
Вот, допустим, пекарня, производящая 5 тонн хлеба в сутки. Это малый бизнес. Там работают 15 человек. Эта пекарня в год платит сетям миллионы рублей - так называемые полочные, бонусы, штрафы. Причем получается так, что сети не продали весь хлеб. Его им возвращают. И все. И пекарня никуда не денется, она - заложник этих сетей. И цена хлеба сразу возрастает примерно на 30 процентов. И молочник не может развернуть свои сети специализированных магазинов, потому что все занято, потому что страшно дорогие аренда, земля. И чтобы эти дешевые, но такие необходимые продукты, как хлеб, молоко, яйца, стали доступнее, мы ищем возможности существования упрощенных форм торговли. При обязательном соблюдении гигиенических норм.
РГ: То есть?
Онищенко: Например, продажа молока из емкостей - таких, какие были для торговли квасом. Не везде, конечно, это возможно. Не поставишь такую цистерну на Тверской, а вот в каком-то переулке, во дворе уже можно. Упрощенную форму торговли стоит поощрять. И пусть бабушка свою картошку горячую продает. На этих бабушках мы еще долго будем ехать.
Чипсы в законе
РГ: Многие читатели, в частности Анна Михлевич из Новосибирска, недоумевают: почему вы, постоянно говорящий о вреде быстрого питания, о том, что дети не должны питаться чипсами, не закрываете предприятия быстрого питания и их становится все больше.?
Онищенко: Правовых оснований для их закрытия нет. Более того, туда идут мощные иностранные инвестиции, которые душат нашу экономику, наших производителей. Мы не запрещаем, но мы настоятельно рекомендуем оградить детей от чипсов, газировки. Хотя некоторые директора школ действуют более решительно - запрещают.
Но есть и другие, которые, зная, что от кока-колы или чипсов, даже если они с просроченным сроком реализации, отравлений не будет, кормят этим детей. Но в целом наши настоятельные рекомендации свое действие возымели: стопроцентного отказа от этих продуктов нет, но серьезные положительные подвижки явно налицо.
РГ: И все же рестораны, кафе быстрого питания будут появляться и впредь?
Онищенко: Повторюсь: запретить не получится. Только совместными усилиями мы можем уберечь от них и детей, и себя. Ведь это ваш выбор: есть чипсы или не есть, пить кока-колу или не пить. Не ходите в такие заведения, и они сами себя изживут.
Не мыть пол питьевой водой
РГ: Василий Егорычев из Новосибирской области, обеспокоенный низким качеством питьевой воды, спрашивает: есть ли какие-то федеральные программы, которые повлияли бы на нашу воду?
Онищенко: Есть федеральная программа "Чистая вода". Водная проблема складывается из нескольких компонентов. Прежде всего это проблема собственно воды. Действительно, во многих регионах вода в силу своих физико-химических свойств не отвечает гигиеническим требованиям: то в ней много железа, то других солей, минералов. У нас даже есть регионы, о которых мы можем сказать: здесь состав воды провоцирует то или иное заболевание, например, мочекаменную болезнь в Липецкой области. Там очень жесткая вода. Хотя мы - самая водообеспеченная водой страна. Таких всего в мире три: Россия, Канада и Бразилия. Наши страны обеспечены водой с избытком.
Но проблемы все равно есть. Одну уже назвал. Вторая: мы сами безудержно загрязняем воду. Крупные промышленные предприятия, построенные по старинным технологиям, губят воду. Далее - дефицит современных очистных сооружений. Далее - устаревшие водоразводящие сети. Помните крупную вспышку гепатита в Сормове? Ее виной были эти самые сети, превратившиеся со временем в решето. Потому изменить ситуацию в одночасье невозможно. Но возможно другое: изменение нашего с вами отношения к воде. Начинать с того, чтобы уменьшить ее расход. Мы не привыкли считать деньги за воду, тем более ее экономить. В Москве в сутки в среднем приходится 400-450 литров воды на человека. А нужно-то не более 10-20 литров. Мы льем воду почем зря туда и там, где она вовсе не нужна. Во всяком случае в таких количествах.
РГ: Сейчас стали вводить счетчики на воду...
Онищенко: И это хорошо. Хотя, судя по тому, как мы умеем "химичить" с электросчетчиками, не исключено, что также будет и со счетчиками на воду. Ни одна европейская страна не льет воду на полную мощность и не чистит зубы тремя ведрами воды. Идеально было бы иметь два водопровода: один питьевой, один технический. Ну зачем мыть пол питьевой водой? Но это не о сегодняшней жизни. Однако двигаться в этом направлении надо.
Прививка для буренки
РГ: Читательница Якухина из Оренбургской области пишет о том, что в их местности 80 голов рогатого скота признали вирусоносителями: "Моя единственная буренка подлежит забою. Как быть в такой ситуации? Компенсацию мне обязаны платить?"
Онищенко: К сожалению, никто и ничего не обязан. Может местная власть принять решение о компенсации. И тогда ее выдадут. Другого не дано. Когда на Чановских озерах уничтожали кур, то администрация Новосибирской области подобное решение приняла. Компенсацию выплатили. Но не забуду, как подошла ко мне бабуля: "Сынок, зачем мне эти бумажки дали? У меня же полный двор уток был, гусей, кур. Всех передушили". Дали бабуле деньги. А что ей с ними делать? Ей на старости лет ухаживать не за кем. У нее смысл жизни потерян.
Мы как-то все о деньгах, о денежных компенсациях. А о моральной стороне забываем. Вот недавно в Бурятии зафиксировали случаи сибирской язвы. Оказалось, что большинство скота не привито. И начали коровы, овцы падать. Были бы привиты, не было бы потерь. Но прививки - это частное дело хозяев, не государства. За прививки платить надо, а жить по законам капиталистическим не хочется. Раньше падеж на частном подворье государство компенсировало. Сейчас этого нет.
Почему заболели сибирской язвой в Бурятии? Думаете, там не знали, что такое может произойти? Знали все - они же выросли на этой сибирской язве. А вот когда беда случилась, тогда стали думать о компенсации. Если бычка в 280 килограммов забить, сжечь - это же подобно экономической катастрофе для частного подворья. А так хозяин его забил, пока тот еще живой был. Сам поел - хорошо проваренное мясо уменьшает опасность. Продал малому бизнесу зараженое мясо и... Дошли до того, что было семь случаев сибирской язвы. Огромная цифра! Так что и Якухиной, и другим держателям скота очень советую не надеяться на компенсации, не отказываться от вакцинации,
РГ: Клавдия Назарчук из Одинцова Московской области спрашивает, почему рекомендуют не использовать для приготовления пищи мясо глубокой заморозки, а отдавать предпочтение охлажденным продуктам?
Онищенко: Действительно, рекомендую. Потому что и низкая, и высокая температура оказывает отрицательное воздействие на белок - он разрушается, пищевые качества продукта ухудшаются. Поэтому, если есть возможность, выбирайте охлажденное мясо. В ближайшее время мы должны обеспечить изготовление продуктов для беременных и кормящих женщин только из охлажденного мяса. Уже сейчас птицеводческая промышленность выпускает 60 процентов именно такого подукта. Оно доступно потребителю, в том числе и по цене.
Замороженное мясо птицы - благодатная почва для манипуляций недобросовестных производителей и поставщиков. Участились случаи искусственного добавления воды для увеличения массы мяса птицы. Покупает хозяйка килограмм мороженного мяса, а после его разморозки остается 700 граммов. Естественно, возникает возмущение. Вас обманули. Вам вручили кусок льда, увеличили риск того, что в изрядно похудевшем куске мяса куда больше микробов и химических загрязнителей. Правда, не всем по цене доступно охлажденное мясо. Да и не на все территории огромной страны его можно доставить. Отдайте предпочтение мясу отечественных кур. Мы сегодня производим его в количестве 1800 тысяч тонн и почти 60 процентов этого мяса реализуем в охлажденном виде.
Мы не Франция
РГ: Как вы относитесь к ГМО - генно-модифицированным организмам? Можно ли есть продукты, их содержащие, - спрашивают из Читы.
Онищенко: ГМО - это те достижения биотехнологии, которые не остановить, да и делать этого не надо. Свою задачу мы видим в том, чтобы обеспечить адекватный контроль на предмет возможного отрицательного воздействия.
РГ: Значит, оно все-таки есть?
Онищенко: Оно не исключено, как не исключено отрицательное воздействие от продуктов, полученных с использованием пестицидов, ядохимикатов, удобрений. Задача службы - обеспечить безопасность любых, в том числе и генно-модифицированных. Проще всего сказать, что мы не станем использовать такие продукты. И что тогда? Вот если бы мы были такими независимыми, как Франция, которая полностью обеспечивает себя продуктами питания. Вот если бы могли свое население накормить без ГМО... Правда, и там используют различные удобрения, пестициды, ядохимикаты. Но мы не Франция. А при той зависимости от импорта, о которой я говорил, жизненно необходимо обеспечить со стороны государства адекватный контроль безопасности за оборотом ГМО.
РГ: На этикетках надо указывать на то, что продукт содержит ГМО?
Онищенко: Надо. И тогда, придя в магазин, вы можете не брать продукт, на котором написано: ГМО. Пожалуйста. У вас есть право выбора. Если есть достаточное количество денег. Весь мир употребляет продукты, содержащие ГМО. Соя почти на 100 процентов генетически модифицирована. Кукуруза - процентов на 70. Это дешевый и доступный белок.
РГ: В диетические продукты ГМО могут входить?
Онищенко: Могут.