История человечества так трагически устроена, что на каждом новом ее витке вновь и вновь приходится реагировать на явления, которые неоднократно оценены мировым сообществом, осуждены им и, казалось бы, не должны повторяться.
Кто бы, например, мог подумать, что в начале XXI века, в год 60-летия Всеобщей декларации прав человека и 60-летия проведения первой миротворческой операции ООН, России придется проводить миротворческую операцию по принуждению к миру грузинского государства, которое вероломно, в ночь перед открытием Олимпиады-2008 в Пекине напало на мирных жителей Южной Осетии и совершило по существу акт геноцида.
Известно, что принуждение к миру - это один из видов современного миротворчества, которое наряду с превентивной дипломатией, поддержанием мира, постконфликтным миростроительством используется для недопущения и погашения локальных вооруженных конфликтов.
Операции по принуждению к миру - это наиболее радикальная, экстремальная форма миротворческой деятельности. Она не предполагает согласия враждующих сторон. Она применяется для экстренной остановки кровопролития, спасения мирного населения - женщин, детей, стариков. Принуждение к миру - это уже не уговоры, а прямое использование вооружения и военной техники для подавления вооруженных нападений, для уничтожения военных объектов, инфраструктур и самих вооруженных подразделений.
Обычно такие операции проводятся с санкции Совета Безопасности ООН. Но современная история знает и исключения. Операции по принуждению к миру в современной истории на постсоветском пространстве проводились в начале 90-х годов прошлого века в Таджикистане, Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии. Именно тогда, в 1992 году, после локализации кровопролитного конфликта в Южной Осетии Россия получила статус миротворца по Дагомысскому соглашению 1992 года. Все эти годы российская сторона строго соблюдала условия соглашения. И при всех сложностях и правовых пробелах на земле Южной Осетии обеспечивался мир.
Но ситуация резко обострилась с 2004 года, после прихода к власти нового грузинского руководства, которое свои проблемы в экономическом и политическом развитии республики стало компенсировать националистической риторикой и вооруженными провокациями.
В итоге - безумное нападение Грузии на Цхинвали, оценку которому должна дать международная судебная система.
Что в этой ситуации надо было делать России? Ждать получения специального мандата от ООН? Но тогда бы под залпами танков, ракет и одетых в военную форму убийц погибли бы еще тысячи мирных жителей. Причем эти мирные жители - не просто граждане сопредельного государства. Это российские граждане, каковых в Южной Осетии большинство.
Поэтому у наших миротворцев, у наших Вооруженных сил, у правительства и президента России не было иного пути, чем самым решительным образом обеспечить выполнение статьи 61 Конституции, в которой черным по белому записано, что Российская Федерация гарантирует своим гражданам защиту и покровительство за ее пределами. Это конституционное требование развито в положениях Федерального закона "О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом". Например, пункт 5 статьи 14 этого Закона гласит, что "несоблюдение иностранным государством общепризнанных принципов и норм международного права в области основных прав и свобод человека и гражданина в отношении соотечественников является достаточным основанием для принятия органами государственной власти Российской Федерации предусмотренных нормами международного права мер по защите интересов соотечественников".
Россия выполнила свои обязательства перед соотечественниками.
Россия обеспечила свои международные миротворческие обязательства.
Россия очередной раз доказала свою приверженность принципам Всеобщей декларации прав человека, где в статье 3 сказано, что "каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность".
Отстаивание прав человека - абсолютный приоритет для любого политика, присягнувшего гуманизму. Отвержение этих прав - индикатор политического мракобесия. Жизнь показывает, что острота проблемы прав человека будет только нарастать. И что соответственно будет нарастать поляризация сил, признающих или отвергающих права человека.
У меня нет никаких сомнений по поводу того, по какую сторону баррикад надо находиться в этом противостоянии. Мне тут вспоминается прекрасный фильм "В огне брода нет". Да, в этом огне и впрямь брода нет.
Но есть, конечно, желающие нащупать этот брод. Конъюнктурщики за рубежом и у нас в стране всегда будут стремиться занимать удобное положение. Они стремились занимать его и во время контртеррористических операций в Чечне, и сейчас, во время операции по принуждению к миру. Но ясно, что подобное суетливое стремление быть сразу всюду и там, где выгодно, не имеет отношения ни к гуманизму, ни к великим христианским заповедям, учащим нас правильности прямого и бескомпромиссного пути.
Но прямота не означает прямолинейности.
Есть великие принципы и есть циники, желающие вершить злое дело от лица этих принципов и с их использованием. Наличие циников не компрометирует принципы. Но отличать благо от манипуляций оным мы обязаны.
Проблема - как защитить права человека не только от мракобесов типа нынешнего грузинского лидера, но и от циников, пытающихся выступать в роли защитников мракобесов.
Ведь верхом цинизма является попытка поставить на одну доску и тех, кто в упор расстреливал и резал мирных жителей, и тех, кто этих мирных жителей спасал.
Всегда есть люди, ставящие интересы выше ценностей. Эти люди не обязательно будут открыто отвергать ценности. Они могут начать использовать ценности ради интереса, толкуя ценности превратно, извращая их, апеллируя к высоким принципам и внутренне ухмыляясь. Разве не выражением чего-то подобного является утверждение: "Да, это сукин сын, но наш сукин сын"? И разве это утверждение не стало принципом США в отбеливании массовых нарушений прав человека своих марионеточных режимов?
До тех пор пока в политике будут оперировать понятием "наш сукин сын", торжествовать будут даже не интересы в ущерб ценностям, а просто эти "сукины дети".
Нападение Грузии на Цхинвали показало с абсолютной наглядностью, что пора поставить ценности выше интересов, и только тогда интересы тоже получат свою реализацию.
Я убежден, что время таких двусмысленностей позади. Что, потакая им, мы полностью разрушим международное право как основу международной стабильности. Нам нужно быть идеалистами и реалистами одновременно. Нам нужно быть бескомпромиссными в стратегическом плане. А в тактике использовать ту молитву, которую американский писатель Курт Воннегут вложил в уста своего героя Билли Пилигрима: "Господи, дай мне душевный покой, чтобы принимать то, чего я не могу изменить, мужество - изменять то, что могу, и мудрость - всегда отличать одно от другого".
Мы не можем, следуя абстрактному принципу, допустить, чтобы реальная ситуация претерпела решительное ухудшение. Но мы не можем отказываться от принципа в угоду реальности. Так что же мы должны делать?
Мы должны пройти по лезвию бритвы, каждую минуту проверяя свои действия и сердцем, и разумом - и ни на секунду не отказываясь от следования высшему принципу прав человека. Труден путь по лезвию бритвы. Но другого пути нет.