Вчера президент Дмитрий Медведев встретился со своим сирийским коллегой Башаром Асадом, который выразил поддержку действиям России в Южной Осетии.
Переговоры в Сочи для двух лидеров стали хорошим поводом для знакомства. Медведев и Асад - люди одного поколения. Разница в возрасте составляет всего три дня. Но при этом сирийский лидер в большой политике оказался намного раньше президента России. Во главе Сирии Асад встал еще в 2000 году, когда ему было всего 34 года. А в 2007 году он был переизбран на очередной семилетний срок.
Молодой сирийский лидер сразу выбрал Россию в качестве одного из стратегических партнеров своей страны. Вчера он только подтвердил Дмитрию Медведеву этот внешнеполитический курс. "Сирия стремилась и продолжит стремиться развивать стратегические отношения с Россией, которые всегда были нацелены на интересы безопасности во всем мире, - заявил Асад.
Дмитрий Медведев согласился с тем, что российско-сирийское сотрудничество приобрело поступательное и уверенное развитие. В прошлом году товарооборот достиг отметки в 1 миллиард долларов, а в этом ожидается чуть ли не его удвоение.
Вместе с тем у отношений Москвы и Дамаска есть и особое международное значение. В частности, Россия выступает одним из посредников по урегулированию ситуации на Ближнем Востоке. Поскольку Израиль отказывается общаться с Сирией напрямую, Москва взяла на себя роль связующего звена.
Этого, конечно, не скажешь о ситуации на Кавказе, сложившейся там в свете недавних событий вокруг Южной Осетии. Однако Дамаск всецело разделяет действия и позицию России в ответ на грузинскую агрессию. "Благодарен за поддержку в конфликте с грузинской стороной, которая совершила акт агрессии в Южной Осетии", - сказал гостю российский лидер.
"Мы понимаем суть российской позиции и с пониманием относимся к военной реакции со стороны России и считаем, что это была реакция на военную провокацию со стороны Грузии, - отреагировал Башар Асад. - Мы поддерживаем Россию в этой ситуации".
Накануне визита в Россию президент Сирии довольно откровенно давал понять, что хочет использовать новую ситуацию в отношениях России с западными странами для развития двустороннего партнерства между странами. Он призывал российское руководство больше не стремиться к сближению с Западом, а обратиться к своим надежным союзникам. В частности, к Сирии.
Сирию даже многие стали рассматривать в качестве возможного места будущей дислокации российского Черноморского флота после его ухода из Севастополя. Новой базой уже назвали военный порт в Тартусе. Правда, Башар Асад заметил, что никаких предложений по этому поводу с российской стороны не поступало. Но наверняка, если таковые поступят, то сирийское руководство долго задумываться не будет.
Конфликт между Москвой и Западом официальный Дамаск сейчас может попытаться использовать в своих интересах. Сирия давно пытается заполучить современное российское оружие, в том числе оперативно-тактический ракетный комплекс "Искандер". Несколько лет назад предыдущий президент России Владимир Путин запретил подготовку соответствующей сделки. С тех пор вопрос так и замер на этой точке.
При этом, понимая, что заполучить "Искандеры" будет достаточно сложно, сирийское руководство пробует пойти другим путем, играя на натянутых отношениях России с НАТО. Президент Сирии, опять же не получая никаких запросов по этому поводу, высказал готовность предоставить территорию своей страны для размещения там "Искандеров" как ответный шаг на американскую ПРО в Польше.
Министр иностранных дел России Сергей Лавров подтвердил, что в ходе переговоров действительно поднимались вопросы сотрудничества в военно-технической сфере. Но о подписании в обозримом будущем новых контрактов с Сирией говорил осторожно. Наоборот, из его слов выходило, что ракетные комплексы Дамаск может в принципе не получить.
"Мы готовы рассматривать новые предложения от сирийской стороны, - подчеркнул Лавров. - Мы будем готовы поставлять Сирии вооружение оборонительного характера и не нарушающее баланс сил в регионе".
То есть Москва не готова взять на себя ответственность за поставки на Ближний Восток вооружений, которые могли бы стать дополнительным стимулом для эскалации конфликта.