Вооруженный конфликт между Грузией и Южной Осетией высветил и неблаговидную роль Украины в нем, и стал одним из факторов внутриполитического противостояния.
В то же время у украинцев возникло немало вопросов к руководству страны по поводу его действий накануне нападения Грузии. Эти процессы не могли остаться без внимания депутатов, и 2 сентября была создана временная следственная комиссия Верховной рады по вопросам выяснения обстоятельств поставок в Грузию украинской военной техники с целью установления фактов нарушения законодательства Украины и норм международного права. О результатах работы комиссии "РГ" спросила председателя комиссии, депутата от фракции Партии регионов Валерия Коновалюка.
Российская газета: Валерий Ильич, на какой стадии работы сейчас находится комиссия?
Валерий Коновалюк: Фактически наша работа закончена, но комиссия сделала только предварительное заключение, каждый день мы получаем новую информацию. Проблемы, которые мы подняли, оказались настолько значительными, что уже сейчас понятно - дело не ограничится исключительно грузинским контекстом. Нам, вероятно, придется разбираться и с теми событиями, которые уже вызвали такой резонанс в мире: с захватом украинского судна у берегов Сомали. Мы видим, насколько порочно была построена система торговли вооружениями и что во многом это делалось в ущерб национальным интересам, интересам украинской армии, ее боеготовности и, главное, в ущерб национальному бюджету.
РГ: Говоря об ущербе обороноспособности, вы имеете в виду информацию о продаже Грузии зенитно-ракетных комплексов "Бук"?
Коновалюк: Безусловно, но не только это. "Бук" - самый современный зенитно-ракетный комплекс, который был передан Грузии практически за бесценок. В то же время мы поставляли Грузии и другое современное вооружение, которого нет, к сожалению, в самой украинской армии. Это и модульная система "Шквал", и кое-что другое - то, о чем мечтают украинские военные уже много лет. Здесь возникает вопрос о месте и роли Украины на мировом рынке вооружений. Мы действительно занимаем шестое место в мире по объему оружейного экспорта, но это все исключительно за счет арсенала, оставшегося с советских времен. Фактически мы не обеспечиваем развития своего ВПК, не занимаемся разработками новейших систем вооружения, что опять же подтверждает порочность политики, направленной исключительно на то, чтобы любой ценой тянуть Украину в НАТО.
РГ: Кто производитель оружия, которое поставлялось в Грузию?
Коновалюк: Весь цинизм в том, что "Буки" производились в России. В том-то и вопрос, что мы сегодня фактически спровоцировали этот конфликт, подтолкнув Грузию к активной агрессии на Кавказе, и создали неприятный прецедент, когда даже для имеющегося и остающегося у нас ЗРК "БУК" М1 мы не сможем обеспечить должного ремонта, обслуживания и модификации, поскольку нарушены отношения в области военно-технического сотрудничества с Россией. И, безусловно, Украина, создав конфликт, вынуждена будет столкнуться здесь с серьезными последствиями.
РГ: И все же имела Украина право продавать это оружие или вопрос этот больше этический?
Коновалюк: Это вопрос коммерческий. Украина, конечно, имеет право продавать оружие в те страны, на которые не распространяется эмбарго, по поводу которых нет решения Совета Безопасности ООН. Но мы должны были осознавать, что производим поставки в район конфликта, что это неминуемо может спровоцировать военные действия с гибелью мирных граждан, российских миротворцев. Понимали, что все это происходит вблизи наших границ, что действия могут быть направлены против нашего стратегического партнера, с которым у нас подписан Договор о дружбе и сотрудничестве. И накануне его пролонгации демонстрировать такое недружественное отношение, на мой взгляд, было неправильно. Здесь действительно нужно было действовать более осторожно и ответственно.
РГ: Но ведь и с Грузией у Украины есть договор о военно-техническом сотрудничестве также от 1997 года. Получается, что власть просто определила, какой из двух договоров приоритетнее?
Коновалюк: Вопрос не в договорах. Мы понимали, что усиление поставок вооружения, особенно накануне конфликта - в первую половину 2008 года, значительно превышало оборонные потребности Грузии. Мы поставляли наступательные вооружения и боеприпасы как раз в апреле - июле этого года. Это говорит о том, что политическое руководство знало о начале военного конфликта, что, на мой взгляд, уже достойно негативной оценки.
РГ: Когда последний раз Украина продавала оружие Грузии?
Коновалюк: Те данные, которые нам предоставлены, ограничиваются 8 августа. Но есть информация, которую мы проверяем: поставки происходили и в сентябре, уже после того, как конфликт произошел и все увидели результаты этой кровавой политической авантюры. В то же время хочу сказать, что для Украины как для достаточно крупного экспортера вооружений важно, чтобы эта деятельность была совместима с нашими национальными интересами и не подрывала обороноспособность нашей собственной армии.
РГ: Иными словами, на данном этапе работы комиссии речь пошла о банальном воровстве?
Коновалюк: Это уже предмет комплексной проверки, которую по поручению премьер-министра начало Главное контрольно-ревизионное управление. Мы только указали и обозначили те моменты, где, на наш взгляд, есть серьезные нарушения финансовой дисциплины. Но я убежден, что стоимость вооружений и методика оценки должны были, безусловно, утверждаться в соответствии с нашими внутренними законами и правилами, чтобы стоимость этих вооружений не вызывала улыбку. Потому что не может танк, пусть и подержанный, продаваться по цене внедорожника. Не может современный ЗРК продаваться по цене в 5-6 раз меньшей, чем его продают другие государства. Не может стоимость БТР или БМП быть для разных стран разной. Здесь я усматриваю нарушения, которые требуют кардинальных изменений в самом подходе к экспорту вооружений и усилению государственного контроля.
РГ: Получается, что на Украине ценообразованием оружия ведают единицы чиновников, прикрываясь соображениями секретности?
Коновалюк: В ряде европейских парламентов существуют специальные постоянно действующие комиссии, которые мониторят ситуацию и следят за законностью экспорта вооружений. В Украине этого нет. И если мы понимаем, что под грифом "Секретно" можно предпринимать какие-то противоправные действия, это не значит, что государство должно оставлять их безнаказанными. На наш взгляд, взгляд нашей политической силы, сейчас нужно не только выявлять уже имеющиеся нарушения и недостатки, но и создавать совершенно новую политику в этой сфере, необходимо принять закон о военно-техническом сотрудничестве, закон о контроле над деятельностью спецслужб. Наконец, у нас нет государственной программы по утилизации устаревших боеприпасов, которых на складах лежит до двух миллионов тонн. Это опасно для самих нас.
РГ: Зато каждое лето они утилизируются сами собой.
Коновалюк: Да, мы видим как из года в год взрываются арсеналы и склады. И опять же это наводит на мысль о том, насколько там обеспечивается учет и сохранность боеприпасов. Возникает вопрос: нет ли там контрабанды и хищений? Мы понимаем, что как раз наша комиссия и должна в этом до конца разобраться.
РГ: Последуют ли по итогу политические выводы?
Коновалюк: Мы должны, представив отчет, четко обозначить и дать политическую оценку самой ситуации и участия в ней определенных должностных лиц. Мы уже сейчас располагаем рядом документов, которые показывают, что действия, нанесшие урон обороноспособности страны, напрямую связаны с теми людьми, которые, по идее, должны ее обеспечивать. И здесь возникает вопрос о дальнейших действиях со стороны генпрокуратуры. Мы сейчас только в начале нашего пути. И роспуск парламента можно рассматривать в том числе и как одно из средств воспрепятствования нашей деятельности. Мы же, со своей стороны, приняли на заседании комиссии решение, что если не удастся отчитаться перед парламентом, то мы это сделаем публично перед украинским обществом.
РГ: Но опасность, что итоги проверки в условиях противостояния властей все равно не увидят свет, все же существует?
Коновалюк: Срок проверки контрольно-ревизионного управления истекает 6 ноября. С точки зрения координации, взаимодействия и эффективности их деятельность намного мощнее и шире. И, знаете, проблема настолько острая, что, невзирая на конфигурацию и персональный состав украинской власти в будущем, ее нужно решать. Мы подвергаем серьезной опасности прежде всего наших граждан, не обращая внимания на систему экспорта оружия или хранения боеприпасов. Ведь сегодня десятками отключаются от электроэнергии и воды военные части и городки. Социальные проблемы военнослужащих, офицерства и их семей настолько вопиющи и очевидны, что пора определяться, какой должна быть армия и за счет каких средств ее обеспечивать. Мы же понимаем, что значительная часть средств, которые поступают от продажи оружия, должна идти в том числе и на решение этих проблем. Поэтому и вопрос стоит так категорично - не только выявить недостатки, но и предложить новую государственную политику в области вооружений, которая будет способствовать поднятию боевого духа и безопасности страны.
РГ: После начала работы комиссии и определенного международного резонанса украинская власть стала путаться в показаниях. Правительство фактически обвиняет президента в санкционировании теневых схем оружейного экспорта и втягивании в них оружейного монополиста "Укрспецэкспорт". "Укрспецэкспорт" утверждает, что за торговлю оружием отвечает правительство и все вопросы - к нему.
Коновалюк: Давайте я впервые их помирю, потому что все "оранжевые" политики последние четыре года только тем и занимаются, что перекладывают ответственность друг на друга. На мой взгляд, та власть, которая создала коалицию, сформировала правительство, должна была, обязана была всеми этими проблемами заниматься.
РГ: Известно, что помимо "Укрспецэкспорта" правом заниматься внешнеэкономической деятельностью обладает еще целый ряд украинских оборонных предприятий.
Коновалюк: Действительно, есть перечень предприятий, утвержденный постановлением правительства, который определяет, кто имеет такое право. Что касается их торговой номенклатуры и торговой деятельности, то я не думаю, что их продукция может послужить причиной международного скандала. Это не те "товары", которые несут смерть, не ракеты и боеприпасы. Речь идет о двигателях, электронике, системах связи... Предоставляя этим предприятиям право заниматься внешнеэкономической деятельностью, правительство решало их внутренние экономические проблемы.
РГ: Кто входит в состав комиссии и как вам работается в условиях кризиса власти?
Коновалюк: В комиссию входят представители всех фракций, кроме "Нашей Украины-Народной Самообороны", которая с самого начала блокировала ее создание и препятствовала работе. Теперь мы понимаем, по каким причинам. Помехи и блокирование идет с точки зрения непредоставления информации по нашим запросам. Мы не смогли, к сожалению, пообщаться ни с министром обороны, ни с секретарем Совета безопасности, хотя неоднократно их приглашали на свои заседания. Но, слава богу, в Украине достаточно офицеров, которые помнят о долге и чести. Их много и в министерстве обороны, и в силовых структурах. От них мы получаем информацию практически ежедневно.
РГ: Будет ли распространена деятельность комиссии и на ситуацию с захватом судна "Фаина"?
Коновалюк: Парламент был практически готов проголосовать за такое решение, но Ющенко распустил Раду. И сделал это, на мой взгляд, унизительно и цинично - его заранее записанное обращение транслировалось в то время, когда он сидел в каком-то римском ресторане. Ему было не до интересов национальной безопасности, престижа страны и судеб наших моряков. Комментарии здесь излишни.
РГ: Парламент Украины распущен, отправной точки для дальнейших действий нет. Что будет с выводами комиссии дальше?
Коновалюк: Мы принципиально настроены обнародовать результаты нашей деятельности, и, поверьте, эту информацию ждут наши граждане. Они впервые видят принципиальную и мужественную позицию. Проблемы, которые возникли после начала войны на Кавказе, изменили психологию, представления и мировосприятие людей. Украинцы увидели, что их помимо воли могут втянуть в конфликт на собственной территории исключительно из-за авантюрной позиции отдельных политиков, люди видят, что война может прийти и на их землю. При этом мы слышим заявления министра обороны о том, что ему не на что кормить солдат, когда видим, как сотни миллионов долларов проходят мимо бюджета, какая коррупция в армии, и становится ясно, что момент созрел и общество готово к серьезному разговору. Ведь только за последние несколько лет мы недосчитались от продажи вооружений только в Грузию порядка полумиллиарда долларов.
РГ: Почему вопрос стал ребром только сейчас? Неужели у производителей оружия, также страдающих от коррупции и непродуманных действий власти, не было до этого возможности пролоббировать свои интересы?
Коновалюк: Пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Это характерно не только для братьев-россиян. Если говорить утрированно, то, конечно, тема эта традиционно закрыта и лишена публичности, оценки и контроля со стороны парламента и специальных структур. Сегодня те ведомства, которые предназначены для контроля и обеспечения оружейного экспорта, показали свою полную несостоятельность. Поэтому и вопрос стоит глобально: нужно новое видение как оборонной политики, так и экспорта вооружений. Сейчас же приоритетом для когорты чиновников от обороны является только распродажа земель и имущества.
РГ: Надо понимать, что в ближайшие месяцы исправления ситуации ждать не приходится?
Коновалюк: Для меня это одна из ключевых проблем. Любая власть должна была сделать выводы из войны на Кавказе. Но поскольку власть наша исключительно марионеточная и живет под диктовку заокеанских идеологов, то мы и дальше будем терять суверенитет, независимость, не сможем формировать политику, основанную на национальных интересах, и будем услужливо выполнять все то, что чревато национальным раздором и колоссальными социально-экономическими последствиями.
РГ: Создается впечатление, что спасением моряков с "Фаины" в Украине никто всерьез не занимается.
Коновалюк: Партия регионов вносила соответствующие предложения, мы требовали оперативного вмешательства и чрезвычайных действий. То, что такое впечатление создается, это наглядный пример того, что государство в сегодняшнем своем состоянии слабо, в нем отсутствуют эффективные спецслужбы, отсутствует политическая воля и авторитет для того, чтобы действительно быть активной стороной в этой ситуации. Я был бы горд, если бы современный украинский крейсер со спецназом на борту отравился к берегам Сомали и на глазах у американцев провел успешную спецоперацию и освободил наших граждан.