Поделиться
Инна Желанная - сегодня одна из самых непредсказуемых и талантливых певиц отечественной альтернативной сцены. Никто так самобытно не смешивает рок и фольклор, звучание аутентичных народных инструментов и электронику. После того как Желанная представила очередные песенные премьеры, она рассказала "РГ" о готовящемся альбоме, новом составе и отношениях с гуру мировой музыки Питером Гэбриэлом.
Российская газета: Ваша предыдущая премьера называлась "Зима", да и нынче вы показали новые песни именно в это холодное время года. Оно вас как-то особенно вдохновляет?
Инна Желанная: Ну да, зимой, после всех этих длинных новогодних каникул самое время показать что-нибудь новое. Но, конечно, хотелось бы показывать и больше, и чаще. Пока же мы сыграли несколько премьер, например, песни "Регги" и "Си-Бимоль" - обе настолько новые, что и названия у них пока только условные, предварительные...
РГ: В нынешней программе уже нет былого этноэкспериментаторства?
Желанная: Да, я больше не смешиваю свои авторские песни с народным материалом, такая теперь принципиальная позиция, и это правильно. А сегодня на репетиции мы с музыкантами договорились сделать акустическую программу из моих старых песен. Тех, что еще не так заезжены-заиграны, да и с группой я их прежде никогда не исполняла. Должно получиться здорово, а главное - своевременно. Мне кажется, что сегодня люди немножко устали от громкой музыки, им хочется спокойных вдумчивых звуков и слов.
РГ: Вы начинали как рок-певица в группе "М-Депо", да и выросли в обычном московском дворе... С чего у вас началась любовь к народной музыке?
Желанная: Не знаю, любовь ли это. Скорее, интерес, как к чему-то божественному или дьявольскому, к тому, что не поддается осмыслению, определению, но воздействует на уровне глубоких, необъяснимых внутренних переживаний. Да, пожалуй, даже очень большой интерес.
РГ: Ваш недавний коллега Сергей Старостин неделями ездил по деревням, искал народные песни для репертуара. Сейчас такие произведения еще создаются или все они - "преданья старины глубокой"?
Желанная: В этом я абсолютный дилетант. Меня и фолк-певицей нельзя назвать в полной мере. Ведь я исполняю народный материал, но по большому счету не являюсь большим знатоком аутентичной традиции. Единственное, на что смею надеяться, - это то, что пробуждаю интерес к народной музыке. И слава богу, если это кому-то на пользу.
РГ: Прежде вы делали такие обработки народной музыки, что ее хотелось слушать и многим ортодоксальным поклонникам рока. Такова была ваша сверхзадача?
Желанная: Нет, дело в другом. В сочетании и смешении разнообразных стилей я нахожу для себя профессиональный интерес и возможность самовыразиться. И в этом смысле, на мой вкус, смешение современных технологий с древней традицией является самым оригинальным и неожиданным решением. Синтезировать их на компьютерах нельзя. Поэтому, если вы обратите внимание, все электронщики используют сэмплы живых инструментов, с их дыханием, вибрацией... Вот, например, группа "Волга" делает это как нельзя лучше - аккуратно, бережно, интеллигентно, умно, в этом им просто нет равных.
РГ: Сегодня вы считаете себя рок- или фолк-певицей? Или термин world music, который культивирует Питер Гэбриэл, некогда издавший вас на своем рекорд-лейбле в Лондоне, подходит к вашему творчеству исчерпывающе?
Желанная: Я не знаю, что такое рок, - в музыке от названия ничего не изменится.
Я просто считаю себя музыкантом. А сейчас мы звучим так: голос, барабаны, бас и саксофоны. Плюс масса процессоров и приборов у каждого. В итоге мы вчетвером производим столько шума, сколько не под силу и военному оркестру.
Сотрудничаем и с приглашенными музыкантами, например, в этом концерте с нами играл Аркадий Марто - клавиши, электроника, сэмплы и калимба. И в дальнейшем будем стараться не отказывать себе ни в чем и ни в ком - кто понравится, того и позовем сыграть с нами...
РГ: И все-таки, что скажете про легендарного музыканта и продюсера Питера Гэбриэла?
Желанная: Нет, здесь я вас ничем не обрадую. Да, Гэбриэл слышал наши альбомы, но о работе под его руководством в его же студии и речи не шло. Однако сейчас я заканчиваю запись сольного альбома "Кокон" и надеюсь, что в нем сыграет Трей Ганн (экс-басист King Сrimson, который уже выступал с Инной Желанной несколько лет назад в этномарафоне "Золотая маска". - Прим. автора). Пока его треки не записаны, но надежда на это есть - в начале февраля мы вернемся к обсуждению перспектив сотрудничества с Треем. Большие надежды я возлагаю и на международную выставку WOMEX (world music expo), с которой начиналась многолетняя зарубежная история моей прежней группы. Хочу, чтобы заметили и мой нынешний коллектив. Как раз сейчас веду переписку об этом с организаторами выставки: надеюсь, что им понравится и то, что мы делаем теперь. Кстати, из тех, с кем я работала раньше, со мной остался только басист Сергей Калачев.
РГ: Вашей главной аудиторией всегда были студенты, интеллигенция. Сейчас аудитория меняется или вы по-прежнему поете для умных, мыслящих и креативных людей?
Желанная: Большая часть аудитории считает нашу музыку сложной. Я-то полагаю, что наоборот: некоторые песни играются на одном аккорде - куда, казалось бы, проще?!
А вообще я думаю, что аудитория делится так: есть небольшое число вменяемых, достойных людей, живущих духовной жизнью. Но они рассеяны по России территориально настолько широко и настолько изолированы от необходимой информации... И в результате - фактически не имеют точек соприкосновения. А у остальной, подавляющей части населения есть хлеб и зрелища, и большего им не надо. И сколько вы ни сейте им "разумное, доброе, вечное" - семя не взойдет. Наша музыка, возможно, - средство против культурной изоляции друг от друга тех, кого меньше...
РГ: Поп-артисты зависят от вкусов аудитории, от сиюминутных требований хит-парадов. Насколько можете себе позволить быть независимыми вы?
Желанная: Как бы ни хотелось быть такими, все равно мы от чего-нибудь зависим. Но я никогда в жизни ничего не делала из расчета покорить людей. Делаю только то, что нравится мне. А если это нравится кому-то еще, то я рада. А работать на потребу публике - значит потерять собственное лицо. Сделаешь один раз, а потеряешь навсегда.