Судьба нового фильма Глеба Панфилова "Без вины виноватые" сложилась странно. Сначала по телеэкранам прошел двухсерийный вариант, хотя киноверсия должна была появиться раньше, именно ее должен был дополнить телефильм. Там многое домыслено, дописано за Островского, и меня, честно признаться, телевариант скорее озадачил, чем порадовал.
Именно потому, что мне повезло увидеть вариант кинематографический. Он был как сжатая пружина, сыгран и снят на одном нерве, он поражал даже человека, знающего пьесу Островского наизусть. По сравнению с великолепной экранизацией 1946 года с Аллой Тарасовой и Владимиром Дружниковым картина Панфилова все равно была открытием хрестоматийной пьесы как в психологическом обосновании ее ситуаций, так и в характере главной героини - знаменитой актрисы Кручининой, прибывшей на гастроли в город своей юности и там нашедшей сына, которого она оплакивала всю жизнь.
Итак, телепремьера состоялась раньше кинопремьеры и сместила все акценты, все тактические планы автора фильма. Тем интереснее теперь увидеть фильм таким, каким он был задуман. Эта премьера, наконец, добрела до нас. Она состоится во вторник 17 марта в киноклубе "Эльдар" на Ленинском проспекте. Роль Кручининой в фильме играет Инна Чурикова, роль Незнамова - Иван Панфилов, сын Панфилова и Чуриковой.
Напомню по этому случаю, что рассказывал "Российской газете" Глеб Панфилов сразу после окончания съемок фильма "Без вины виноватые". Вот наш диалог, записанный почти год назад.
- Я снимать стал, потому что меня давно интересует эта пьеса. Хотел ее ставить в театре - с Инной (Чуриковой - В.К.). Хотел, чтобы Мурова играл старший Александр Лазарев, а Незнамова - Лазарев-младший. То есть, чтобы исполнитель роли Мурова действительно был родным отцом актера, играющего Незнамова. Но это не состоялось. Время шло, и однажды меня осенило: пусть Незнамов будет родным сыном Кручининой - это еще лучше! И так как Ваня (Иван Панфилов - В.К.)находился в подходящем возрасте, я решил с ним поговорить.
- И что?
- Конечно, он наотрез отказался. Сказал, что никогда не собирался в театральный институт. Парень наш был в актерском деле человеком диким. Но я был настойчив и в конце концов его упросил. Потому что мне было важно, чтобы в роли Незнамова был сын актрисы, играющей Кручинину.
- Требование неожиданное и в абсолютном большинстве случаев невыполнимое. Почему это тебе казалось таким важным?
- А вот подумай. Допустим, мы знаем, что в ролях матери и сына просто актеры - люди друг другу посторонние. Это одна ситуация. Теперь вообрази, что на сцену выходит реальный сын актрисы. В зале сразу возникнет масса новых ощущений. Возникнет желание увидеть их сходство. Ведь по ходу пьесы они не узнают друг друга, и процесс узнавания - один из ее сюжетов. Зритель становится многократно активнее, он теперь соучастник происходящего. Потому что грань между условностью и фактом теперь отсутствует.
- А не случится так, что фамильное сходство двух актеров как раз испортит дело: герои окажутся менее проницательны, чем зрители?
- Ваня похож на Инну, но - неочевидно. И надо очень вглядываться, чтобы это сходство уловить. И это обстоятельство для меня важно.
- Но ты его отец - в этом случае тебе нужно было играть Мурова!
- Слава богу, его замечательно играет Олег Янковский. Но все это переводит рассказанную в пьесе историю из очень условной в безусловную. Поэтому я уговорил Ваню сыграть Незнамова.
- Как он входил в профессию?
- Ему было очень трудно. Навыков у него нет никаких. Я уже в процессе работы понял, насколько я оказался жестоким.
- Эта роль содержит один из самых ярких театральных монологов во всей русской драматургии!
- И самых трудных! И я собственного сына собственными руками беспощадно бросил в эту пучину.
- Поплыл?
- Поплыл. Надо сказать, природа свое берет. Генетика, если хочешь. В нем оказалось и понимание, и чувство. И еще - нечто. Вообрази львенка, который вырос среди овец. Он все равно, того не желая, этих овец будет трепать. Любя, но будет. Есть какие-то проявления чисто природного свойства. И я их у Вани наблюдал. Мне это инстинктивное, естественное, подсознательное было важнее и интереснее выученного. И в конечном итоге я благодарен судьбе за то, что все так получилось.
- А кто, кроме Островского, писал сценарий?
- Писал я, потому что мне же и снимать! В пьесе есть важное обстоятельство, которое во всех постановках - в театре или кино - как правило, опускалось. Это ведь не просто история матери, которая потеряла сына, тоскует о нем и надеется на чудо, потому что не видела его мертвым в гробу. Это история актрисы, причем незаурядной, обожаемой зрителями. То есть на эту роль необходимо брать не просто талантливую исполнительницу, но - известную. Есть и еще одно поразительное драматургическое обстоятельство. Ты знаешь, что с первых шагов в кино меня интересовали натуры художественные: художница Таня Теткина, девушка, играющая Жанну д’Арк… И вот тут дело дошло до актрисы. И меня поразило чутье Островского, который так тонко и глубоко чувствует особенности актерской профессии. В разговоре Кручининой с Дудукиным есть слова, которые при постановках вычеркивались. Она признается, что очень любит вызывать образы сына, беседовать с ним, а когда Дудукин советует ей лечиться, говорит: "Мне нравится моя болезнь!". Для меня, постоянно имеющего дело с актерами, эта фраза дорогого стоит. Настоящий актер действительно погружается в драматические или даже трагические обстоятельства своего героя так глубоко, что это становится частью его жизни. Он расходует себя жестоко и беспощадно. Это обстоятельство меня тоже давно волновало, и пьеса Островского позволила мне этого коснуться.
- Кто играет Шмагу?
- В фильме снялись замечательные актеры. Шмагу играет Виктор Сухоруков. Дудукина - Альберт Филозов. Прекрасно сыграл Мурова Олег Янковский.
- Поскольку это фильм, а не спектакль, был соблазн выйти за пределы пьесы, использовать возможности кино, показать Кручинину, скажем, на сцене?
- А мы и показали! В пьесе "Мистер Сэвидж - сын своей матери". Той самой, что описана у Островского. Мы взяли ее в Бахрушинском музее.
- В твоих картинах скромную по объему, но значительную по смыслу роль играет музыка - я до сих пор помню "народную революционную" песню, написанную для фильма "Прошу слова" Вадимом Биберганом: "Вперед, друзья, вперед, вперед, вперед!". Кто пишет музыку к новой картине?
- Вадим Биберган. У нас есть музыка драматургическая - та, что характеризует персонажей и написана специально для фильма. И есть "музыка времени": марши, романсы. Я их отобрал, а Вадим их оркестровал.
- Где снимали?
- По пьесе, это должен быть губернский город. И там есть театр, солидный, классического стиля - как театр в Нижнем Новгороде или оперный театр в Екатеринбурге. Такого класса. Эту "роль" в фильме сыграли Малый театр и его филиал на Большой Полянке. А натуру снимали в Плесе.
- Когда фильм выйдет?
- Думаю, осенью. Будет два варианта: для кинотеатров и для телевидения - двухсерийный.
- Как твой сын Иван воспринял готовую картину?
- Ему сейчас предстоит трудное время - я представляю, сколько начнется злословия. И ему надо учиться не только актерскому мастерству, но и душевной устойчивости. А он спустился с гор и к этому совсем не готов. Его может ранить любая инфузория.
- Инфузорий у нас хватает, это правда. Но этот опыт ему понравился?
- Еще рано задавать ему такие вопросы: он должен увидеть не только результат, к которому он сам относится критически, но и реакцию. Без этого опыт не завершен. А тут, на последнем этапе, и вступают в дело инфузории.
- Тогда все будет зависеть от его качеств. Он по натуре - боец?
- К этому я его и готовлю. Знаешь, я себя считаю в достаточной степени бойцом, но - в процессе работы. А когда работа готова - человек всегда предельно уязвим. Я это знаю, наблюдая и актеров и многих своих коллег.
- А ты удовлетворен этим экспериментом?
- Может быть, для Ивана это все так и останется эпизодом. Но у меня, честно скажу, появилось желание с ним работать и дальше. Говорю это не как отец, а как режиссер…