Сложнее обстоит дело в тех случаях, когда какие-то значения слова совпадают, а другие отличаются друг от друга. Возьмем английское слово director. В бизнесе это "директор" (поэтому мы говорим "совет директоров"), зато в кино, конечно, "режиссер". И наоборот: по-русски - "директор школы", а по-английски - school principal (в США) или headmaster (в Великобритании). Русский студент учится в университете, в Америке student - учащийся, будь ему десять лет или сорок пять.
Опытные переводчики редко попадаются на эти рифы, хотя число "ложных друзей" в большинстве языковых пар довольно велико (интересующиеся могут проверить, насколько точно они представляют себе значение таких английских слов, как accurate, carton, decade, novel или revision). По мере овладения языком зависимость от родного языка уменьшается и ошибки в употреблении "ложных друзей" встречаются все реже.
Другое дело - проблема так называемых "псевдоэквивалентов" (термин мой). О ней меньше говорят, но такие слова бывают весьма коварны. Так, английское слово leadership очень часто переводится на русский словом "руководство". В девяти случаях из десяти такой перевод неверен. Так, часто встречающаяся в речи американских политиков фраза US global leadership нередко - иногда преднамеренно - переводится на русский, как "американское руководство миром". Но ведь to lead означает вести за собой, а "руководить" - прежде всего контролировать. Понятно, что в искаженном переводе эта мысль вызывает у русского читателя известные ассоциации и активное отторжение.
Правильный перевод, конечно, "лидерство". Само по себе это слово - пример того, как заимствования (в данном случае слова "лидер") осваиваются русским языком и при помощи наших исконных суффиксов превращаются во вполне русские глаголы, прилагательные, существительные. Здесь русским переводчикам легче, чем, скажем, французским коллегам, которым приходится искать другие, иногда довольно многословные способы выражения той же мысли, так как само слово "лидер" французы решили не заимствовать.
Но и правильный перевод не до конца снимает проблему несоответствия, причем скорее межкультурного, чем межъязыкового. Дело в том, что сама американская концепция лидерства воспринимается нами с трудом, независимо от перевода. Российские собеседники удивляются, когда им говорят, что в каком-нибудь американском университете преподается курс leadership studies (т.е. изучения лидерства) - слишком уж это туманно и потому "ненаучно". Либо у человека есть задатки лидера, вожака, говорят они, либо нет, научить этому невозможно.
А то, что американцы называют leadership role, лучше всего передается по-русски словом "инициативность". Заметим, что русское слово "инициатива" и английское initiative заимствованы из французского.
Кстати, сначала употребление слова "лидер" ограничивалось у нас областью спорта. О политиках так не говорили. В сталинское время было извлечено из словесных запасников слово "вождь", сегодня скорее раритетное. Сравнительно недавно некоторые "политологи" стали называть Владимира Путина "национальным лидером". Нравится ли это ему самому - неизвестно, но мне почему-то кажется, что нет.
Как бы то ни было, понятие "американского лидерства" в России воспринимается неоднозначно. Кто знает, может быть, отношение к нему изменится. Недавно Барак Обама заявил, что лидерство должно осуществляться через партнерство и сотрудничество. И даже так: лидерство - это и готовность прислушаться к другим. На такой основе можно попробовать выстроить общую концепцию лидерства.
Статья опубликована во вкладках Russia Now в The Daily Telegraph (Великобритания) 21.04.2009 и The Washington Post (США) 29.04.2009, а также во вкладке Russia&India Report (Индия) 13.05.2009
Английская версия также доступна в формате E-paper на странице 6
Тексты, опубликованные во вкладках, могут подвергаться стилистической правке со стороны газеты-партнера.