Вопреки существовавшим опасениям лидерам 27 стран ЕС на экстренном саммите в Брюсселе удалось довольно быстро, не превращая свой рабочий ужин в завтрак, утвердить кандидатуры постоянного председателя Совета ЕС и высокого представителя по вопросам внешней политики и общей безопасности.
Президентом Европейского союза стал премьер Бельгии Херман Ван Ромпей, наименее известный из четверки вероятных претендентов, в которую также входили опытный и харизматичный Тони Блэр, эксперт в области евростроительства Жан-Клод Юнкер и экс-президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга.
И если бельгийский премьер все-таки числился в списке вероятных кандидатов и одно время даже считался его фаворитом, то назначение, причем единогласное, главой европейской внешнеполитической службы комиссара ЕС по торговле Кэтрин Эштон оказалось абсолютно неожиданным. Причем даже для самой британской баронессы. Она призналась, что совсем не была готова к такому решению и у нее нет соответствующей подготовленной заранее речи.
Помимо того, что оба избранных политика, мягко говоря, не очень известны ни в самой Европе, ни за ее пределами, так еще и сам выбор оказался парадоксальным.
Именно Бельгия вместе с Нидерландами и Люксембургом выступала против самой идеи создания должности постоянного председателя (президента) Совета ЕС, опасаясь, что это отрицательно скажется на всей институциональной системе союза. А теперь первым президентом Евросоюза становится бельгиец. Что касается второй должности, то Лондон еще в период обсуждения и редактирования Лиссабонского договора категорически настаивал на том, что высокий представитель по вопросам внешней политики не может быть одновременно министром иностранных дел ЕС. Но именно представительница Британии возглавила дипломатическую службу в ранге высокого представителя по внешней политике.
Свое первое выступление уже в качестве формального главы Евросоюза Ван Ромпей провел как настоящий европеец, на трех разных языках, без заминок переходя с английского на французский и фламандский, обратив на себя тем самым дополнительное внимание аудитории. Но для самого бельгийца это не было каким-то экстраординарным шагом. Ведь проводившиеся ранее Ван Ромпеем заседания возглавляемого им федерального правительства Бельгии проходили в двуязычном формате, когда он сам и все выступавшие постоянно чередовали французский язык с фламандским.
Однако уже сегодня все чаще начинают звучать критические нотки относительно сделанного европейскими лидерами выбора: насколько оправданным стало то, что ключевые посты достались не харизматичным и узнаваемым в международном масштабе личностям, а малоизвестным даже по европейским меркам политикам.
Между тем
Весьма неоднозначно на избрание Ван Ромпея отреагировали в Бельгии. С одной стороны, жители испытывают гордость, что представитель их страны занял одну из ключевых европейских должностей. Но с другой - уход Ван Ромпея "в Европу" автоматически приведет к очередному политическому кризису, связанному с выбором нового главы кабинета министров и формированием правительства.
Херман Ван Ромпей
Родился 31 октября 1947 года в семье профессора экономики в Брюсселе. Он фламандец. Окончил Католический университет Левена по специальностям "философия" и "экономика". Он женат. Имеет двух дочерей и двух сыновей. На досуге занимается составлением хокку. Отпуск любит проводить, путешествуя вместе с супругой по незнакомым странам. Этим летом чета Ван Ромпей покоряла Австралию.
Кэтрин Эштон
Родилась 20 марта 1956 года в неблагополучном пригороде Ливерпуля. Окончила Лондонский университет по специальности "экономика". Долго работала над созданием нескольких движений социальной направленности. В 1999 году получила пожизенный титул баронессы и стала членом палаты лордов.
Британская пресса анализирует назначение Кэтрин Эштон на пост министра иностранных дел ЕС. Как пишет "Индепендент", премьер Гордон Браун "принес в жертву свою поддержку Тони Блэру, чтобы выиграть для Соединенного Королевства пост министра иностранных дел".
В другом комментарии на эту же тему издание отмечает: "Нехватка женщин позволила одержать победу темной лошадке. Кэти Эштон имеет счастливое свойство оказываться в нужном месте в нужное время, хотя она малоизвестна даже в собственной партии".
По мнению "Дейли телеграф", Эштон займет новую должность после всего 13 месяцев, проведенных в Европейской комиссии, "имея за плечами лишь одну трансатлантическую сделку по бананам, а также торговое соглашение с Южной Кореей".
Вышли из тени
Тьерри Шопен, директор отдела исследований Фонда Робера Шумана:
- Херман Ван Ромпей - политик менее харизматичный, нежели, к примеру, Тони Блэр. В этом, как считают многие специалисты, отразилось желание руководителей крупных европейских стран иметь на этом посту человека, от которого трудно ждать, что из-за его действий они окажутся в тени. Думаю, что они имели на это свои резоны. Если обратиться к тексту Лиссабонского соглашения, то там записано, что президент призван осуществлять руководство таким образом, чтобы обеспечивать "единство и консенсус" внутри Евросоюза. То есть упор сделан на том, чтобы глава ЕС своей деятельностью способствовал бы достижению компромисса и сближению позиций между странами - членами организации. С этой точки зрения, как представляется, Ван Ромпей - фигура вполне подходящая.
Ален Ламассур, депутат Европарламента:
- При выборе людей на ключевые в ЕС посты главы государств не руководствовались ни их известностью, ни опытом. Хермана Ван Ромпея знают только в Бельгии, дипломатический опыт Кэтрин Эштон, как считают сами англичане, равняется практически нулю. Конечно, это хорошо, что на их избрание согласились все страны - члены ЕС. Но Евросоюзу нужны руководители, которые не равняются только на то, что думают в Париже, Берлине или Лондоне. В отличие от распространенного мнения я полагаю, что уравновешенный, стабильный президент ЕС не должен заниматься только тем, чтобы облегчать принятие решений. Он обязан быть достойным лицом Европы, защищать ее интересы и намечать ориентиры.
Мари-Ноэль Льенеман, член национального бюро французской Социалистической партии:
- Бесцветный и безвкусный президент, своего рода общий знаменатель по минимуму для Евросоюза, - вот что мы получили в результате обещавшего так много Лиссабонского договора. В большей степени, чем когда-либо, недостаток прозрачности при принятии решений, отсутствие продуманного политического курса и четкого видения перспективы взяло у европейских лидеров верх над поиском программ, которые так нужны для выхода из нынешнего кризиса. От произошедших в структуре руководства ЕС перемен трудно ожидать, что они подтолкнут европейское строительство. С этой точки зрения избрание Ван Ромпея не является сигналом, вселяющим надежду на будущее.
Подготовил Вячеслав Прокофьев (Париж)