Горожане сдают в аренду свои квартиры, некоторые решаются продать жилье, чтобы обосноваться в сельской местности.
Кто-то обзаводится хозяйством и вписывается в традиционный крестьянский уклад. Другие не принимают привычные деревенские устои и организуют коммуны, существующие по своим законам. Третьи живут отшельниками, не желая общаться ни с кем за пределами своего мирка. Почему они это делают?
Сельские философы
Адрес экологического поселения неподалеку от речки Кундрючья без труда нашелся в Интернете. Договариваюсь о встрече, но когда до места остается совсем немного, раздается звонок и категоричное: "Мы не будем общаться". Но из окна автомобиля уже виден хутор, и я решаю расспросить жителей об их необычных соседях. Местный фермер Федор Плечнов рассказывает:
- Заехали они несколько лет назад. Кто из Ростова, кто из Таганрога, говорят, есть среди них такие, которые в Питере побросали свои квартиры и обосновались у нас. Все люди грамотные, есть даже кандидаты различных наук. Построили чудные домики, я таких нигде не видел. Мы думали, может, секта, а потом решили: нет, не секта, - дядя Федя смотрит на меня несколько смущенно. - Они ...философы. Общую пропаганду ведут такую: не пить, не курить.
- Отчего горожане бегут из города? - рассуждает пожилая хуторянка, внимательно слушавшая Плечнова. - Изнежились, вот и одурели. Думают, здесь санаторий. С зайцами собираются проводить мысленные беседы, чтобы не обгрызли саженцы, хомяков уговаривают не подъедать семена. Анекдот!
Уставшие драться
Подхожу ближе к поселению. Это небольшие многогранные строения с высокими камышовыми крышами в форме конуса. У кого восемь граней, а у некоторых - шестнадцать. Строительный материал: глина, солома, доски. В стены вмонтированы стеклопакеты. На крыше одного из домиков красуется солнечная батарея. Хозяйку зовут Людмила, живет с двумя дочерьми. Люда - кандидат биологических наук, закончившая в свое время Ростовский госуниверситет. Но она не матрона с ученой степенью, которая приехала на природу поблажить. Загорелая, худенькая, с натруженными руками. Со знанием дела рассуждает о мульчировании и о других способах вырастить достойный урожай.
Людмила считает, что человек должен стать независимым от денег, уйти из Системы. Под Системой она понимает тот образ жизни, который ведем все мы. При этом пластиковых окон и солнечных батарей новообращенные почвенники не гнушаются, рассудив, что некоторые достижения цивилизации игнорировать не стоит. Миф о полном уходе из Системы постепенно развеивается.
- В городе постоянная драка за весьма сомнительные блага. Мы устали драться, теперь хотим жить.
У Людмилы большой участок, на котором посажены деревья, но пока сада как такового нет - слишком маленькие росточки. Умудренные исконным сельским бытием хуторяне убеждены, что в ближайшее время зайцы эти корешки поедят.
Лисья нора
Особенно поразило меня совсем уж странное сооружение - большая землянка под насыпным валом и с крышными окнами, устроенными непостижимым образом на этой насыпи.
- Это общий дом, мы называем его лисьей норой, - говорит Людмила. - Собираемся там, когда надо решить какие-то вопросы и если скучно. Поем песни, общаемся. Чем кормимся? Сдаем квартиры в городах, на эти средства покупаем припасы в сельмаге. Вы лет через десять приезжайте, тут все будет цвести, тогда поймете, почему мы ушли из городов.
Невольно поддаюсь этой симпатичной идее - попробовать жить в гармонии с природой, под чистым небом рядом со спокойными, весьма толерантными людьми. Но включается тревога. Каково тут, когда лютый мороз, ветер, который в открытой степи выдувает из хат малейшее тепло? А в чудных домиках ни света, ни газа... Правда, не все переселенцы построили такие дома. Неподалеку стоит современный коттедж. Хозяин собирается затеять бизнес - экологический туризм. По его задумке желающие могут попробовать себя в роли крестьянина, проверить, подходит ли им такая жизнь.
Я побывала и в других поселениях горожан-отступников. Все они на особинку, в каждом своя изюминка. Вот восьмигранные домики, есть поселение, где пытаются обустроиться художники - немного анархичная, но дружелюбная община. Встречаются отшельники, которые готовы жить хоть в бочке, лишь бы подальше от города. Но большинство стремится жить поселениями, так легче решать юридические и общие хозяйственные вопросы. Прослеживается четкое отличие от дачных товариществ. Не за мешком картошки они отправляются в непаханые земли, их связывает не корысть, а идея. Среди них очень много молодежи.
Алена Боянова, кинолог:
- Устала от ощущения проходящей мимо жизни. Все идет как заведенный механизм. Здесь, на своей земле, я задумалась о предках, мне захотелось составить генеалогическое дерево. Еще я хочу много детей и чтобы выросли они здесь, в пространстве любви, а не в городе.
Александр Румега, выпускник радиофизического факультета РГУ:
- Я против неразумного потребления и культа денег. Сейчас у меня сорок соток земли. Я фактически отрекся от профессии.
Многие считают, что научные знания нейтральны, но применять-то их будут конкретные люди, что может принести массу бед. Я не позволил воспользоваться моими знаниями в целях, которые не поддерживаю. Но чувствую в себе внутреннее противоречие. В городе не живется, однако и вдали от цивилизации долго не задерживаюсь. Скучаю по Интернету. Наверное, я по натуре кочевник.
Ольга Кайда, портниха:
- Я наблюдатель. И что же я вижу? Город вырождается в совершенно неприемлемую социальную среду, усилилась тотальная гонка, в которой теряешь друзей и любимых, а новые связи не возникают - некогда. Над городом навис смог от автомобильных выхлопов, но не только. Это еще и смог ненависти, усталости, отчаяния. Агрессия зашкаливает за все мыслимые пределы. Быть может, нам удастся создать новую деревню, основанную на иных принципах существования.
Володя Пшеничников, предприниматель:
- На своем участке я посадил персики. Из 12 деревьев выжили 4, что для этой местности настоящая победа. Не надо к нам приезжать, здесь не зоопарк. Очень уж много критиков. Каждый человек должен жить на земле, тогда и общество будет здоровым.
Маша, бывший чиновник:
- Живу в сторожке садового товарищества с любимым человеком, строим свой дом. Я сельская и не понаслышке знаю, что такое крестьянский труд. У деревенских мнение такое: настоящая жизнь в городе: карьера, театры, рестораны... Ну вот я и поехала город покорять. Всего добилась: квартира в центре, была руководящая должность, на работу шофер возил. Существовала в треугольнике: работа, аптека, дом.
Иногда мы наезжаем в город, впечатление эти поездки оставляют гнетущее, будто попадаешь под колпак - и морально и физически. Мои городские знакомые говорят: "Приедем посмотреть, не сошла ли ты с ума". Но кто из нас сумасшедший?
А здесь все по-другому. Утром проснешься, вода в кружке заледенела, но как хорошо, спокойно на душе!
Марина Клименко, кандидат психологических наук:
- Складывается яркая мозаика из причин, следствий, конфликтов и внутренних противоречий, которая наводит на мысль: происходит тихая, без манифестаций и громких заявлений миграция горожан в сельскую местность. Это можно расценивать и как внутреннюю миграцию. Кто же они, эти экс-горожане? Продвинутые философы? Социальные аутсайдеры, которых наша суетливая жизнь выкинула на обочину? Вряд ли. Возможно, у них просто своя дорога. Ведь хватает сил и воли сооружать симпатичный мир. И никто не вправе осуждать их за попытку вырваться из привычной, но не всегда милосердной среды.
Мне показался мудрым совет одного из поселенцев: "Если приходит сильная эмоция - гнев, обида, радость, удивление, не руби с плеча, возьми паузу". Прежде чем воскликнуть: "Нам все про это понятно!", хорошо бы взять паузу. Пройдет время - сады поднимутся. Или нет.
Отец Иоанн Осяк, настоятель храма Серафима Саровского:
- Сейчас во главе общественных ценностей стоит понятие успешности. Будь успешным, думай только о себе, все остальное за борт. Вот что мы постоянно слышим по телевизору, читаем на страницах различных СМИ. А успех бывает разный. Посадить в степи 12 персиковых деревьев, как сделал один из "новых крестьян", и ухаживать за ними так, чтобы хотя бы четыре саженца выжили - это в нашем-то не самом благоприятном для этого климате - это тоже успех, и быть может, не менее важный, чем стать топ-менеджером или купить себе новую иномарку.
Как оградить своих детей от современной жестокой философии, охватившей самые разные слои населения. Научить милосердию невозможно, только беседуя на эту тему. Получится протез гуманности. Вот люди и предпочитают обособиться от агрессивного социума и тем самым уберечь от него детей, да и самих себя.
Неудивительно, что в обществе, где все возрастающая агрессивность едва ли не самая его точная характеристика, защита своей индивидуальности, своей жизненной позиции нелегка. Задача, конечно, непростая.
Общественное мнение нередко, не разобравшись в сути явления, приклеивает ярлыки и даже осуждает тех, кто пытается идти иным путем. А надо бы задуматься над тем, в каком духовном пространстве существуем мы сами. Наверняка не всем подходит столь кардинальное изменение жизненного уклада, но большинство из нас нуждается в пересмотре ценностей. Если люди делают это с верой, у них все получится.