Поделиться
В три года он сыграл на слух "Реквием" Моцарта. В восемнадцать стал победителем международного конкурса имени Чайковского. Его выделял среди современников Святослав Рихтер, с которым они много музицировали в четыре руки.
В 1980-м уехал из страны. Но политического убежища не просил: первым из российских эмигрантов сохранил за собой советское гражданство. И вот теперь, по его собственному признанию, "примирение с Родиной" состоялось.
Российская газета: Не появилось ли у вас желание вернуться в Россию "насовсем"?
Андрей Гаврилов: Вопрос о "возвращении" одновременно простой и сложный. Я - гражданин четырех стран, в том числе и России. И сейчас, живя в Швейцарии, узнал свою Родину гораздо лучше, чем тогда, когда жил здесь еще мальчишкой. До своей эмиграции я бывал всего в трех городах - Москве, Ленинграде, Свердловске. Потом в силу разных глупостей, которые происходили в нашей стране, я четыре года находился практически под домашним арестом и в конце концов вынужден был уехать. Точнее даже - бежать. Сейчас увидел полстраны, многое понял. Мне кажется, Россия меня приняла и простила, если я в чем-то был перед ней виноват. Я тоже ее простил и все больше и больше в нее влюбляюсь. Что касается постоянного места жительства... Там я пустил корни, а сюда всегда рад приехать, и, надеюсь, меня будут приглашать чаще.
РГ: Как у вас собралась такая коллекция гражданств?
Гаврилов: Эмигрировал я в Лондон, сама Маргарет Тэтчер приняла материнское участие в моей судьбе. Стал тогда подданным Соединенного Королевства. Немецкое гражданство я получил за серию концертов, которые сыграл в Восточном и в Западном Берлине еще до падения стены. Мне привезли домой паспорт, письмо от канцлера Коля и тогдашнего министра иностранных дел Геншера - с просьбой принять гражданство. Германия - родина Баха, я очень горжусь этим. От советского гражданства я не отказывался, когда эмигрировал, - у меня просто не было документов, когда я приехал в Великобританию. Затем Горбачев подтвердил, что я по-прежнему являюсь гражданином советской страны, ну и ее правопреемницы - России. Наконец, четвертое гражданство - страны, где живу сейчас, - Швейцарии.
РГ: Отличается ли российская публика от западной?
Гаврилов: Я бы сказал, драматически отличается. Не могу сказать, какая публика лучше, какая хуже. Европейская публика, несомненно, более искушенная. Но у российского зрителя, может быть, менее подготовленного, это компенсируется сильнейшей эмоциональной энергией. Наш народ способен многое чувствовать интуитивно. Этого нет, конечно, в старушке Европе - то, что мы сейчас здесь чувствуем, она пережила в эпоху Возрождения. Вообще, думаю, в культурном смысле мы сейчас переживаем настоящий Ренессанс.
РГ: Мне кажется, не все живущие в России разделяют эту точку зрения...
Гаврилов: Пожалуй, буду настаивать. Я нахожу очень интересными процессы, которые происходят в культурной жизни этой страны. В России очень сильно в последнее время вырос интерес к классической музыке. Ей стали уделять серьезное внимание. Например, в концертном зале Красноярской филармонии я нашел просто невероятное количество великолепных музыкальных инструментов. Только роялей класса "люкс" - пять! В мире я знаю лишь несколько городов, обладающих такой роскошью. Да и звучание в зале я бы оценил по высшему баллу.
РГ: В прессе пишут, что вы совершенно по-новому трактуете Баха, которого исполняете в программе нынешнего турне по России. Вы согласны?
Гаврилов: Нет, я напротив стараюсь исполнять любого композитора - Баха, перед которым я преклоняюсь, Шопена, которого люблю, Моцарта, Прокофьева - так, как по моим представлениям играли бы они сами. Попытаться понять, почувствовать великого композитора - вот сверхзадача, которую я ставлю перед собой.