Намерение Дмитрия Медведева обновить государственный управленческий корпус приобретает все более реальные очертания. Только что обнародован список из 500 человек, зачисленных в президентский кадровый резерв. Среди них 32,4 процента составляют работники федеральных органов власти, 18,8 процента - региональные чиновники, 29,8 процента - бизнесмены, 19 процентов - представители общественных организаций, науки и образования. Это второй "транш". Первый поступил в феврале и насчитывал 100 кандидатов на замещение руководящих должностей. Итого 600 - более половины из так называемой президентской "тысячи". А всего в федеральный кадровый резерв должно войти 5 тысяч человек. Их отбором занимается специальная комиссия под руководством главы президентской администрации Сергея Нарышкина. В ее составе - полпреды в федеральных округах, председатель РСПП, ректоры Московского и Санкт-Петербургского госуниверситетов, а также эксперты от органов власти, политических партий, духовенства и общественных организаций.
Что власть на всех ее уровнях испытывает острый кадровый голод - факт общепризнанный. Нет новых источников для пополнения управленческого корпуса. Долгие годы таких источников было два - Санкт-Петербург и силовое сообщество. Понятно, что эти кадровые резервуары не бездонны. Не хватает квалифицированных кадров для замещения не только министерских должностей, но даже и на посты глав муниципальных образований. А нынешняя система назначения на руководящие посты (Дмитрий Медведев назвал ее "архаичной") во многом напоминает "подбор и расстановку кадров", то есть те приснопамятные правила, по которым формировалась советская номенклатура. С одной лишь разницей, отмеченной президентом: современные кадровые службы "работают менее эффективно".
Одна из причин кадрового застоя в органах власти - отсутствие конкуренции. Нормальной конкуренции между профессионалами. Ее, по сути, нет. Понятие "рынок труда" на сферу государственного управления почему-то не распространяется. На смену иерархическому отбору с присущим ему тасованием одной и той же кадровой колоды не пришел открытый рыночный отбор. Даже административные преобразования подчас копируют советскую практику. Суть ее известна: реорганизация управления происходит, как правило, тогда, когда требуется переместить большого начальника. Кого-то понизить или отправить в отставку, а кого-то, наоборот, наградить высокой и теплой должностью. С тех пор мало что изменилось. Система органов власти у нас по-прежнему зависит от персоналий. От кадровых раскладов наверху. От борьбы группировок. От вечного, неутомимого создания "сдержек и противовесов". От чьего-то стремления выстроить собственную аппаратную оборону и обеспечить себе максимальный служебный комфорт. "Кадровая диспропорция складывалась годами, поэтому, чтобы исправить ситуацию, необходимо время, - признал глава государства. - Нам необходимо вырваться из порочного круга, вовлекать в работу лучших специалистов". По словам Дмитрия Медведева, в президентскую квоту должны попасть настоящие специалисты, а не "лица, которые нравятся, попали по знакомству или по коррупционной схеме".
База данных с именами потенциальных кандидатов на государственные посты, конечно, должна быть открытой. Ее открытость - одно из принципиальных условий, позволяющих исключить практику, когда "решения о замещении должности порой принимаются по знакомству, по принципу личной преданности или, что наиболее отвратительно, за деньги, то есть должности продаются". Но, с другой стороны, представленный на широкое обозрение поименный список резервистов открывает простор для лоббистских атак. Как сказал начальник Управления президента РФ по вопросам госслужбы и кадров Сергей Дубик, "попасть в резерв - не главное, главное, чтобы люди были востребованы". Пока же статистика такова: из первой президентской "сотни" только 28 человек заняли новые посты или получили должности с большим объемом полномочий. А из 30 тысяч человек, зачисленных в региональные резервы, на сегодняшний день лишь около 1100 пошли на повышение.
Между прочим, один из кандидатов упредил неловкость, какая может возникнуть, если его паче чаяния пригласят во власть. Он сам отказался войти в президентский резерв, сказав, что нынешняя должность его вполне устраивает. Возможно, этот кандидат - предприниматель, а одна из причин, объясняющих, почему сотрудников частных компаний трудно переманить на госслужбу, хорошо известна: по уровню зарплат госслужба везде отстает от частного бизнеса. Поэтому нужны другие стимулы. Тем более что поставлена задача - превратить госслужбу в привлекательное место работы. Привлекательное в том числе и для тех, кто мог бы перейти туда из негосударственного сектора. "Это должны быть сообщающиеся сосуды, - сказал президент. - А сейчас государство находится с одной стороны, храня свою чистоту, которой нет, а бизнес - с другой". Как бы то ни было, в список попали гендиректор международного аэропорта Шереметьево Михаил Василенко, гендиректор ГУП "Мосгортранс" Петр Иванов, гендиректор "Почты России" Александр Киселев, замгендиректора компании "РУСАЛ" Олег Мухамедшин, исполнительный директор "ОКБ Сухого" Игорь Озар, вице-президент ОАО "РЖД" Александр Бобрешов, председатель совета директоров Трубной металлургической компании Дмитрий Пумпянский, председатель совета директоров Одинцовской кондитерской фабрики Андрей Коркунов, другие представители бизнес-сообщества.
Вообще-то власть и бизнес в России достаточно тесно соседствуют. Скажем, переход от парламентской деятельности к предпринимательской - обычное дело. Но явственна и другая тенденция: люди бизнеса идут в политику, становятся депутатами. В Госдуме немало людей, представляющих солидные корпорации. То же и в Совете Федерации. Доля сенаторов, пришедших из бизнеса, достигла 32 процентов. Если же взглянем на состав законодательных собраний, то увидим, что в Липецкой, Астраханской областях более половины мандатов имеют бизнесмены. А в Чувашии их доля среди законодателей достигает 60 процентов. Бизнес очень озабочен своим дальнейшим развитием. И не видит для этого более эффективного способа, чем собственное проникновение во власть. Занимая тот или иной пост в иерархии власти, бизнесмен, чье предприятие достигло достаточного уровня, может стимулировать дальнейшее развитие своего бизнеса или ухудшать положение конкурентов. Я это все к тому, что пришедшие во власть бизнесмены заняты преимущественно решением собственных задач. Их пребывание на государственных должностях мало повлияло на качество управления, иначе президент не был бы столь остро обеспокоен этим качеством.
Дефицит управленческих кадров особенно ощутим в регионах. Кадровая стратегия губернаторов долгие годы была направлена исключительно на удержание власти. Потенциальным наследникам веры не было. Казалось, с отменой губернаторских выборов кадровая ротация пойдет энергичнее. Но нет, большинство глав регионов остались на своих постах: были избранными, стали назначенными.
Постепенная смена лиц на всех этажах управления неизбежна и необходима. По тому, кого назначат, можно будет судить о кадровой стратегии верховной власти на ближайшие несколько лет. Второй "транш" президентских резервистов в этом смысле чуть-чуть добавил ясности.