Поделиться
Сантьяго де Сантьяго Эрнандес - один из самых известных скульпторов современной Испании. Творчество мастера представлено во многих странах мира, его произведения хранятся в Эрмитаже и ГМИИ им А.С.Пушкина.
Скульптор, которому исполнится 85 лет, рассчитывает в 2010 году встретиться с экс-президентом СССР Михаилом Горбачевым, чтобы передать ему бюст Раисы Максимовны Горбачевой.
РГ: Вы всегда хотели стать скульптором?
Сантьяго де Сантьяго Эрнандес: Нет, скульптором я стал поздно и, в общем, случайно. Я к тому времени отслужил в армии, был студентом, учился на математическом факультете университета. Однажды кто-то мне дал книгу по хирософии (это такая оккультная наука, изучающая связь линий на ладони и формы руки с характером и способностями человека). По этой книге получалось, что у меня талант скульптора. До этого я и не подозревал в себе склонности к ваянию, так, лепил немного. Решил попробовать заняться всерьез, и оказалось, что это мое призвание на всю жизнь.
РГ: Сохранилась ваша первая работа?
Сантьяго Эрнандес: Да, вот эта маленькая фигура девушки. Мне она дорога, так как напоминает об ощущениях, испытанных в молодости от первой творческой удачи. Коммерческий успех пришел быстро. Я начал делать фарфоровые фигурки животных и птиц, и они хорошо продавались. Это дало мне возможность продолжать учиться.
Конечно, не все получалось так просто. Работы неизвестного скульптора особым спросом не пользовались. Зато востребованы оказались услуги реставратора. Скульптуры, установленные на частных виллах, очень часто страдают от падений, неправильного ухода, перепадов температуры. Вот и приходилось восстанавливать пальцы и другие детали человеческих скульптур, в основном из мрамора, по заказам состоятельных владельцев вилл и коттеджей. Одновременно я начал лепить у себя дома "для души".
РГ: Среди ваших работ много женских образов. А в жизни у вас было много женщин?
Сантьяго Эрнандес: Мне всегда нравилось ваять женщин. Многие бывают удивительно выразительны, гораздо более экспрессивны, чем мужчины. А возможность передать в скульптуре пойманную эмоцию или порыв меня завораживает. Конечно, я любил многих женщин. Состояние влюбленности мне просто постоянно необходимо.
РГ: Не влюблялись ли вы, подобно Пигмалиону, в свои работы?
Сантьяго Эрнандес: Все женщины, в которых я влюблялся, служили мне моделями. Но не со всеми моделями я вступал в близкие отношения. Но самая красивая моя женщина, ее звали Тамико, была настолько прекрасна, что я так и не признался ей в любви. Она принесла мне море вдохновения, и многие работы я лепил с нее. Более того, она послужила началом целой цепочки созданных мной женских фигур.
Как-то мы выходили из кафе, и я сказал ей, что она зацепила чулок. Грациозность, с которой Тамико обернулась посмотреть, что произошло с ее туалетом, была столь выразительна, что я буквально в тот же день стал создавать ее мраморный образ. Потом эту скульптуру полуобернувшейся красавицы с опущенной головой показали на выставке и разместили на высоком постаменте. Я заметил, как одна из посетительниц подошла к этой фигуре, вытянулась и даже привстала на цыпочки, чтобы получше рассмотреть работу. Эта вытянувшаяся девичья фигурка послужила мне еще одной моделью.
РГ: Помимо женских образов, какие работы вам интереснее всего делать?
Сантьяго Эрнандес: О, здесь выбрать очень сложно. Интересно было лепить людей творческих: певца Пласидо Доминго, танцора фламенко Антонио Солера, гитариста Андреса Сеговию. Доминго было очень сложно изобразить, на его лице трудно было поймать какую-то одну эмоцию. Приходилось готовить и задавать ему неожиданные вопросы, чтобы посмотреть на его лицо в разных ракурсах и с разными выражениями.
РГ: А из знаменитостей кто был наиболее интересен как объект для изображения?
Сантьяго Эрнандес: Из недавних работ, пожалуй, Путин. Хотя он мне, честно говоря, не позировал. Пришлось собрать целый альбом его фотографий, присматриваться к нему издалека. Но, по-моему, получилось интересно, выразительно. Бюст премьера России выставлялся и на моей выставке в Москве.
РГ: Сколько всего выставок у вас было в России?
Сантьяго Эрнандес: Три, причем первая была еще в Советском Союзе. Несколько моих работ взяли себе петербургский "Эрмитаж" и московский Музей им. Пушкина. Так что у меня теперь есть русские корни.
РГ: Кого еще из россиян вы изображали?
Сантьяго Эрнандес: Раису Горбачеву. Тоже пришлось работать по фотографиям, поскольку во время пребывания в Испании она так и не нашла времени, чтобы позировать. К сожалению, ей я так и не успел вручить ее бюст. А с Михаилом Горбачевым мне пересечься не пришлось. Может быть, если судьба нас с ним сведет, я передам ему эту работу.
РГ: Довелось ли вам делать портреты короля Испании?
Сантьяго Эрнандес: Неоднократно. И короля Хуана Карлоса, и королевы Софии, и их сына принца Фелипе. Хуана Карлоса я лепил еще до его женитьбы, когда он был совсем молодой. От имени ассоциации скульпторов я подарил ему его бюст на свадьбу. Там он выглядит совсем юным. С тех пор Хуан Карлос еще много раз мне позировал. А вот последний его скульптурный портрет я недавно сделал по заказу музея, основанного бывшим премьером Адольфо Суаресом. Здесь монарх уже погрузневший, с бородой. Но такой же бравый красавец.
Королева София также несколько раз служила мне моделью. Ее изображения мне нравится делать каждый раз, когда выдается такая возможность. У нее очень выразительное лицо.