Фильмы с участием Харрисона Форда собрали по миру более 6 миллиардов долларов, что ставит его на самую вершину коммерчески успешных актеров.
Забавно, что самые яркие роли доставались ему случайно. Студийный плотник и третьестепенный актер на подхвате, он на репетициях "Звездных войн" подавал реплики за не выбранного еще актера на роль Хана Соло и подавал так, что Лукас выбрал его. Роль Индианы Джонса предназначалась Тому Зелику, но тот был занят. Джека Райана в "Играх патриотов" должен был снова играть Алек Болдуин, но гонорар показался ему недостаточным. Став продюсером, Форд стал выбирать материал только для себя и только под себя. В последнем фильме "Чрезвычайные меры" он играет доктора Роберта Стоунхилла - эксцентричного исследователя, последнюю надежду семьи Кроули. И также является его продюсером.
Я встретилась с Харрисоном Фордом в Лос-Анджелесе в преддверии премьеры в Америке.
Российская газета: История семьи Кроули впервые появилась на страницах Wall Street Journal, затем вышла книга, и вот теперь - фильм. Чем она привлекла вас? Там ведь нет обычной для ваших ролей героики!
Харрисон Форд: Вот тем и привлекла. Хотелось попробовать другой жанр, другой образ героя, другие человеческие отношения. Хотелось сыграть реального человека - мне в кино такая удача выпадала не часто. Кроули - обычная американская семья, попавшая в страшные обстоятельства: неизлечимое на то время генетическое заболевание Помпе приговорило двоих их детей к скорой смерти. Джон Кроули (в фильме его играет Брэндан Фрезер - М.О.) бросил хорошо оплачиваемую работу и поставил перед собой цель: найти деньги для продолжения исследований. Нашел. Исследования принесли успех. Дети живы. Какая придуманная драма сравнится с этой жизненной историей?
РГ: Но вы-то в роли Боба Стоунхилла как раз играете характер придуманный.
Форд: Он не придуманный, он - собранный. В нем слились черты многих исследователей, которые принимали участие в борьбе с этой болезнью. Я сам много времени провел за исследованием. Конечно, я наделил своего героя и некоторыми красочными чертами, которых нет ни у одного из прототипов. Но я бы и не смог играть биографическую, что ли, роль, списанную с конкретного человека - это противоречит моей природе.
РГ: Вы же сыграли капитана Алексея Вострикова в фильме о советских подводниках "К-19".
Форд: Он к тому времени превратился уже в личность полулегендарную, так что я больше играл образ, а не настоящего капитана Вострикова. Я с ним никогда не встречался и понятия не имел, как он выглядит, какие у него привычки, какие реакции.
РГ: Съемки этого фильма вызвали резкую реакцию оставшихся в живых членов экипажа, но все закончилось, насколько мне известно, к обоюдному удовлетворению.
Форд: Члены экипажа обоснованно хотели, чтобы их история была рассказана правдиво, и очень опасались клюквы. Когда фильм был снят и показан, я встретился с ними в Москве, и разговор получился очень теплый. Эти люди заслуживают самого высокого уважения. Они - настоящие герои.
РГ: Вы - живое воплощение героического начала: что ни роль - предмет для подражания. Пытались ли вы найти героичность в вашем Бобе Стоунхилле?
Форд: Конечно же нет! Настоящий герой - это Кроули: он ввязывается в безнадежную, казалось, битву, он жертвует, он ведет за собой. А Стоунхилл... он ведь даже не заинтересован в излечении пациентов - его интересуют биохимические процессы доставки сахара к мышцам, а что это мышцы живых людей, которые без сахара атрофируются и люди погибают, для него очень мало значит. Добавьте к этому колоссальное самомнение. Приправьте гнусным характером. Вот вам и доктор Роберт Стоунхилл. Только к концу фильма в нем появляются некоторые проблески человечности.
РГ: В последнее время коммерческий успех сопутствует фильмам, где доминируют спецэффекты. "Аватар" - самый яркий пример, но и "Легион", но и "Книга Илая", недавно вышедший на экраны второй фильм "Сумерек". В вашей же картине, естественно, места для спецэффектов нет. Возможен ли в конкуренции с фэнтези и экшн успех простой семейной истории, пусть даже и столь хватающей за душу?
Форд: Я надеюсь на коммерческий успех - я ведь продюсер! По мне, у каждой категории есть своя ниша, а что сейчас в моде, я, честно говоря, не очень-то знаю. Я практически не смотрю кино.
РГ: И свои фильмы тоже?
Форд: Только в процессе. Когда уже все закончено и ничего изменить нельзя - какой мне интерес смотреть? Фильм ушел от меня и живет независимой жизнью. Ну и пусть себе живет.
РГ: А соблазн самому снимать фильмы никогда не возникал? Попробовать себя на режиссерском поприще...
Форд: Нет - это и времени требует много, да и платят недостаточно. Мне повезло: я снимался у лучших режиссеров, и мне этого вполне достаточно.
РГ: Как же вы развлекаетесь? Мы вот ходим в кино, а вы отказываете себе в этом удовольствии?
Форд: Когда не работаю - отвожу сына в школу, забираю оттуда. Убираю дом. Готовлю еду. Мою тарелки. Мне нравится мыть тарелки.
РГ: Мытье тарелок - для психологического расслабления?
Форд: С важным побочным результатом: тарелки становятся чистыми. Нет, действительно мне вся эта простая работа по душе. Я не люблю тусовки... Конечно, если встретиться с друзьями или необходимо появиться где-нибудь для дела... А так - предпочитаю сидеть дома. Я неплохо готовлю - не так, как мой старший сын Бенджамин - он замечательный шеф-повар, но среди любителей я хорош. И я же еще летаю.
РГ: Я не знаю ни одной другой страны, где кинознаменитости, не оставляя съемок, еще и трудились бы на ином поприще. Вот Джон Траволта - профессиональный летчик, водит самолеты American Airlines, недавно пригнал гуманитарный груз на Гаити. Стивен Сигал - полицейский, помощник шерифа, надевает форму и выезжает патрулировать город, рискуя жизнью. Клинт Иствуд и Энтони Хопкинс до недавнего времени были мэрами, управляли городским хозяйством. Вы тоже профессиональный пилот, работаете со спасательными службами, недавно на своем вертолете нашли заблудившегося туриста, без вас он бы погиб от обезвоживания. Что это - желание не замыкаться в профессии?
Форд: Нет, не думаю. Скорее воплотившаяся мечта мальчишек. О себе я знаю точно - мечтал быть пилотом, но жизнь развернула меня в другую сторону. Поймите меня правильно - я люблю играть, игра - моя жизнь, но как только появилась возможность, я стал учиться летать, купил самолет, вертолет и получаю полное удовольствие от ни с чем не сравнимой свободы полета. Я летал и в Европу, и по Америке, но замечательнее всего улететь в пустыню, подальше от городов, от людей, от всего, и кружить, и искать место для посадки, там, где его приготовила только природа, а не люди, и так сесть, чтобы самому понравилось, - это замечательно!