Бухенвальд - даже произносить это слово жутко, а каково было там оказаться?
Ростовчанин Федор Михайличенко попал в концлагерь, когда ему было 14 лет. Исраэлю Меир Лау - около семи. Связавшие их события трагичны. Если бы не постоянная забота Федора, еврейскому мальчику не удалось бы выжить. После войны Лау стал раввином Израиля, он 60 лет искал Федора. К сожалению, встретиться не удалось. Михайличенко не дожил до дня встречи. Но Лау нашел родственников своего спасителя, пригласил их в Тель-Авив и познакомил со своей большой семьей.
Дружба в аду
В Ростове-на-Дону живут дочери Федора Михайличенко - Юлия Федоровна Селютина и Елена Федоровна Беляева. Они-то и рассказали нам о том, как выжил в Бухенвальде их отец, как он мечтал встретиться в мирное время со своим подопечным.
...Когда немцы заняли Ростов, юноша был курсантом мореходки имени Седова. Его выдала фашистам соседка. Михайличенко угнали в Германию, он попал в концлагерь СС Бухенвальд.
- Поздравляю с прибытием в Бухенвальд, вы теперь рабы рейха, - сказал офицер вновь прибывшим заключенным и указал на трубу крематория, из которой валил черный дым, - а это единственный выход отсюда.
В Бухенвальде был детский блок N 8, в котором жили сотни ребят. Они служили биологическим материалом для немецких врачей. Медики проверяли, как подействует на ребят та или иная инъекция. Сделали укол и Федору. У него усохла верхняя часть легких, но он остался жив.
А в январе 1945 года в Бухенвальд попал еврейский мальчик из Польши Исраэль Меир Лау. Заключенные называли его Юрчик, ему было около семи лет. Он был такой худой и маленький, что когда их депортировали из Польши, старший брат Нафтали сумел спрятать малыша в сумке и провезти с собой. Их родственников уже не было в живых, отец и брат погибли в Треблинке, а мать - в Равенсбрюке. Нафтали боялся, что один малыш пропадет точно. Мальчик не знал, что их везут в концлагерь.
В Бухенвальде Нафтали попал ко взрослым заключенным, а Юрчика поместили в детский барак. Годы спустя раввин Меир Лау написал книгу "Не поднимайте руку на ребенка". Вот как он вспоминает время, проведенное в Бухенвальде: "Один из советских заключенных по имени Федор украл несколько картофелин, чтобы сварить мне суп, а также связал шапочку, чтобы не мерзли уши". "В повседневной лагерной жизни русский Федор относился ко мне как отец к сыну. Благодаря его заботе и ответственности я чувствовал себя в безопасности".
О случае с шапочкой вспоминал и Михайличенко. В госпитале умер какой-то военнопленный, Федор распустил его свитер и на обычных палочках связал Юрчику теплую вещь.
После войны
11 апреля 1945 года - день освобождения Бухенвальда - Федор Михайличенко всегда считал своим вторым днем рождения. Заключенные узнали о том, что американские войска подходят к лагерю и подняли восстание. Немцы вели огонь со сторожевых вышек, это был опасный момент. Федор закрыл Юрчика своим телом, рискуя жизнью.
Федор хотел забрать Юрчика с собой в Советский Союз и усыновить его, но американская администрация не позволила это сделать. "Ты русский - должен ехать в Россию, а он из Польши - и поедет в Польшу". Однако друзья все равно решили ехать вместе. Старший брат Юрчика Нафтали сбежал из госпиталя и успел забрать младшего братишку в момент, когда он уже был готов сесть в автобус, увозивший русских заключенных домой.
Концлагерь не сломал ни Федора Михайличенко, ни Исраэля Меир Лау. Оба прожили достойную жизнь. В мирное время Федора увлекла романтика странствий, он сдал экзамены в Ростовский госуниверситет на геологический факультет, защитил кандидатскую диссертацию. У него появилась семья, родились две дочери. Он, конечно же, пытался разыскать Юрчика: посылал запросы в Польшу и в немецкие архивы - увы, безуспешно. Тем временем Исраэль Меир Лау стал крупным религиозным деятелем. С 1993 по 2003 годы он был главным раввином Израиля. Сейчас Лау семьдесят два года, и он - главный раввин Тель-Авива.
Всю свою сознательную жизнь он тоже искал Федора.
В 1989 году, еще до установления дипотношений между Израилем и СССР, Лау посетил Москву в составе неофициальной делегации. На встрече с Михаилом Горбачевым и Николаем Рыжковым он попросил разыскать Федора из Ростова. В Ростове был только один Федор - узник Бухенвальда, и он состоял в Ассоциации бывших узников. Казалось бы, один звонок, и они могли бы встретиться. Нет, не получилось. Дала сбой чиновничья машина. Исраэлю предоставили информацию лишь через 20 лет, когда были открыты гестаповские архивы, в том числе и архивы Бухенвальдского концлагеря.
- Забота отца о маленьком еврейском мальчике не осталась незамеченной фашистами, - говорит Елена Федоровна. - Он был у них на заметке. Его бы убили, если бы не произошло освобождение Бухенвальда.
Дочери за отца отвечают
Среди прихожан ростовской синагоги нашелся друг детства Федора. Он и сообщил главному раввину России Берлу Лазару, что Федор Федорович уже умер, но в городе живут его дочери. Лау узнал Федора по юношеским фотографиям. Он пригласил Елену и Юлию в Израиль, хотел, чтобы вся его семья познакомилась с потомками Федора.
- Перед встречей нас предупредили, что раввин Лау - религиозный человек и обнять нас не сможет, - говорит Юлия. - Но мы видели, как ему хочется это сделать. Зато его жена целовала и обнимала нас, как родных.
В семье Лау 8 детей, 50 внуков и четыре правнучки.
- Если бы не Федор, этих людей на свете не было бы, - повторял Исраэль.
Все родственники Лау пришли на встречу с дочерьми Федора, люди приехали даже из Америки. Дети выстроились рядком и хором произносили слова благодарности.
25 января 2009 года решением специальной комиссии ростовчанину Федору Михайличенко было присвоено звание Праведника мира. Посмертно. В России таких всего 164 человека. Имя нашего земляка высечено на стене мемориального комплекса Яд-Вашем.
Обращаясь к дочерям Праведника, министр информации и диаспоры Израиля Юлий Эдельштейн сказал: "В одной из наших священных книг есть простая и вместе с тем сложная фраза: в том месте, где нет людей, надо стараться остаться Человеком. Ваш отец не читал этих книг, но поступил именно так".