Анне Шавенковой, сбившей двух человек, суд дал отсрочку в 14 лет для воспитания дочери. Юлии Кругловой - многодетной матери на седьмом месяце беременности, обвиненной в мошенничестве, - три года колонии.
Компания по поддержке бывшего руководителя самарского подразделения страховой компании "Оранта" Юлии Кругловой уже вышла далеко за пределы Тольятти. Женщину обвинили в хищении 16 миллионов из капитала фирмы. 19 июля 2010 года судом Центрального района Тольятти вынесен приговор, по которому мать четверых детей Юлия Круглова признана виновной по ст. 159 ч. 4 УК РФ, с назначением наказания в виде лишения свободы сроком на три года с отбыванием наказания в колонии общего режима. Родные в ужасе, окружающие в недоумении. При этом мало кого волнует, справедлив ли приговор по закону - он совершенно неприемлем по совести. Можно ли слепо следовать букве закона, когда от решения суда зависит судьба нескольких ни в чем не повинных душ?
31 августа в центре Тольятти пройдет митинг за освобождение Кругловой. Отсрочить исполнение приговора просят не только родственники обвиняемой и простые россияне - даже прокуратура уже не настаивает на немедленном наказании, руководство тюрьмы поддерживает ходатайство об освобождении женщины из-под стражи - у них просто нет условий для пребывания беременной. И только потерпевшая сторона убеждена: человечность здесь неуместна - Круглова должна оставаться за решеткой.
Поскольку речь идет о судьбе и жизни пятерых детей, Уполномоченный по правам ребенка при президенте Павел Астахов также не остался в стороне от ситуации. В своем официальном заявлении он назвал крайне жестокой избранную судом меру наказания и заверил, что возьмет дело Кругловой под личный контроль. В разговоре с корреспондентом "РГ" детский омбудсмен подтвердил, что от проблемы не отступится.
Российская газета: Как вы узнали о деле Кругловой?
Павел Астахов: Через Твиттер. Несколько дней назад мне написал муж Юли - прислал ссылку на материалы дела. Честно скажу, я сначала даже не поверил - чудовищная ситуация. Необходимо как можно больше привлекать к ней внимание общественности. За все годы работы мне не приходилось сталкиваться с подобным. Все это очень странно, даже страшно. Я не хочу рассуждать о том, виновен ли человек и справедлив ли приговор для конкретного преступления. Речь о другом - о разрушении семьи, об угрозе жизни и здоровью нерожденного младенца. Мне непонятна позиция судьи-женщины, которая отправляет на мучения мать четверых детей, отказываясь рассмотреть абсолютно законные возможности поступить гуманно.
Юлия находится в тюремной больничке - представляете, что это такое? Отделение на 80 человек - там тебе и тиф, и что угодно - один умывальник, два туалета, баня - раз в неделю. Как в таких условиях готовиться к родам?! Юлия уже рожала при помощи кесарева сечения - это еще усиливает риск. Сейчас врачи думают делать кесарево на седьмом месяце, надеются спасти недоношенный плод, пока не стало хуже - в таких чудовищных условиях может случиться что угодно. Врачи просят освободить женщину из-под стражи, помочь не преступнице - невинному ребенку, этому не противится даже прокуратура, но суд тянет с кассацией. И это когда каждый день на счету!
РГ: Какие конкретные действия вы намерены предпринять?
Астахов: Как только я узнал о произошедшем, сразу дал поручение Уполномоченной по правам ребенка в Самарской области - она разыскала мужа, адвоката, юристов, занимавшихся этим делом. Георгий, муж Юлии, пенсионер, доходов не имеет, четверо маленьких детей остались с ним и 79-летней бабушкой. Знаете, что будет дальше? Через несколько месяцев к ним в дом придут представители органов опеки и скажут: дохода нет, одеть-обуть детей не сможете, так что мы их забираем. Семья многодетная, образцовая для нашей страны будет разрушена. А малыш, дай Бог ему родиться здоровым, будет сидеть три года вместе с мамой. Я периодически бываю в колониях, вижу, как там дети содержатся - ничего плохого они не сделали, а уже приговорены.
Я уже обратился с письмом к директору Федеральной службы исполнения наказаний Александру Реймеру, попросил как можно скорее перевести женщину в другое место, а также направил письмо председателю Верховного суда Вячеславу Лебедеву - не для того, чтобы он повлиял на решение, а чтобы поторопил Тольяттинский суд с кассацией. Я убежден, что в деле есть множество смягчающих обстоятельств, которые оказались вне поля зрения судьи. Всегда есть надежда изменить ситуацию к лучшему. Тем более что все мы наблюдали, как иркутский суд, аргументируя свое решение похожими обстоятельствами, предоставил Анне Шавенковой отсрочку в 14 лет.
РГ: Считаете, случай с Анной должен стать образцом, а отсрочка для воспитания ребенка - обычной практикой?
Астахов: Да. Конечно, наказание должно соответствовать преступлению. Но посмотрите, сколько людей, осужденных за педофилию, получили условный срок! Думаю, суд должен идти навстречу семье, матери, детям. Тем более, убеждаю вас как юрист, для этого в законе есть все основания. Для этого и существует отсрочка - чтобы приговор исправлял, а не разрушал жизни невиновных. В такой ситуации человечность абсолютно законна и не противоречит правосудию.