Один из самых известных фоторепортеров нашего времени англичанин Джеймс Хилл получил награду на 23-й Московской международной книжной выставке-ярмарке за альбом "День Победы".
Несколько лет каждый год 9 Мая в парке культуры имени Горького он снимал ветеранов Великой Отечественной. И снял их так, что предисловие к альбому писал Борис Васильев. Джеймс Хилл рассказал "РГ" о работе над награжденным альбомом.
Российская газета: Почему героями ваших снимков стали ветераны Великой Отечественной войны? Вам кто-то подсказал идею?
Джеймс Хилл: К идее снимать ветеранов меня подтолкнуло ощущение их человеческой уникальности. Вы знаете, нигде в мире ветераны больше так не выглядят, как в России, нигде так не носят медали. И когда в День Победы они собираются вместе на улицах, для них это прежде всего эмоциональное потрясение. Они переживают очень мощные и необычные эмоции. И у тебя с ними происходит своего рода эмоциональная встреча. Я вообще не могу быть нейтральным хроникером, меня тянет то, в чем есть страсть, сильное чувство.
И вот я для себя решил, что из года в год буду снимать ветеранов именно в парке культуры и отдыха в Москве, не меняя места встречи. В первые годы я фотографировал только женщин. Потом к ним прибавились фотографии и ветеранов-мужчин. Я сделал более 500 фотографий. С 2006 года стал ходить на съемки с диктофоном, чтобы записывать разговоры с ними. Затем с фотоаппаратом Polaroid, чтобы делать моментальные снимки и тут же оставлять их им на память.
Поначалу они держались со мной "парадно", как и надлежит ветеранам, стояли как памятник. Но пока я делал семь, восемь, десять снимков, все это внешнее, привычно-демонстративное из них уходило. А что-то внутри появлялось и проявлялось. И в моих фотографиях, стряхивая внешние привычки, восставала сама реальность. На этих снимках читалось все, что человек прошел. Причем не только во время войны, все годы потом тоже были непростым временем. Если вы посмотрите на снимки, вы увидите, как глубоки эти люди, прошедшие через самый страшный опыт прошлого века.
РГ: И что в этой глубине?
Хилл: Тут для меня и ответ на вопрос "Почему я снимал ветеранов именно в России?". Здесь люди открывают, показывают свою глубину. В Англии тоже есть глубокие люди. Но все это спрятано под внешним. А Россию я считаю очень откровенной страной.
Я очень долго живу здесь, с девяностых. Уезжал на какое-то время в Италию, но в 2003-м снова вернулся.
У вас сложна не только сама ваша история в двадцатом веке, но и взгляд на нее. Многие из прошедших войну видели самые страшные вещи, какие только может видеть человек. Они все это как-то пережили. И не могут забыть. Живут этой памятью все эти годы. И каждый раз собираются в парке Горького, не зная, кто придет, кто уже нет (поэтому для меня так важны день и место). Не представляю себе другое место и другой день. Я долго был военным фотографом, снимал войну в Ираке, в Афганистане. Так что я ее тоже видел. И знаю, что с человеком, который воевал, а не просто смотрел на войну, все пережитое остается с ним вечно. В лицах ветеранов я вижу эти очень долго живущие с нами чувства.
РГ: Как сами ветераны отзывались о ваших снимках?
Хилл: Они так мило стояли передо мною, пока я их фотографировал. Так мило реагировали... Вряд ли они понимали во всей полноте, что я хочу сделать. Им, конечно, больше нравилась идея получить фотографию тут же. Иные цели им, наверное, казались более странными... Но мы встречались каждый год. И я стал ловить себя на мысли, что мне очень приятно видеть их снова и снова. В 2007 году я снимал одну женщину, ее фамилия Гурова. А в 2008 году я ее уже не встретил (я боялся, что она ушла из жизни). Но как же я обрадовался, когда она снова пришла на встречу в 2009-м. Один мой близкий друг называет ее фотографию "Русская мадонна". Такие глаза у нее...
РГ: Что говорят коллеги о вашем проекте?
Хилл: Мои русские коллеги-фотографы почти все всплескивают руками: "Почему я этого не сделал?!" Но мне кажется, эта война для всех русских какое-то очень близкое потрясение. У вас она нечто почти неотделимое от каждой семьи. Мне же кажется, что нужно какое-то расстояние, нужно увидеть лица ветеранов немного издалека. Вы в России слишком близко к ним. Я не знаю, обнажалась бы так реальность, если бы фотографии эти делали мои российские коллеги.
Мне очень приятно, что мою книгу подарили Путину, когда он приходил на книжную ярмарку. Не знаю, будет ли у человека столь занятого возможность посмотреть ее, ему много книг там подарили. Но я очень рад, что смог получить приз на Московской книжной ярмарке. Это знак, что россияне поняли, что я им хочу сказать этими эмоциональными фотографиями.
РГ: Видели ваши фотографии в Великобритании?
Хилл: Нет, сейчас я пока только пытаюсь найти место для выставки, чтобы показать фотографии в Англии.