Поделиться
Исполнилось 95 лет со дня рождения Г.А. Товстоногова.
Зал с трудом вместил всех желающих почтить память Мастера, от артистов "товстоноговского призыва", режиссеров и актеров, знавших его, до студентов, которые занимаются сегодня в театральной студии БДТ.
- Георгий Александрович был великим режиссером и педагогом, воспитавшим труппу крупных мастеров, строителем театра с большой буквы, более 30 лет посвятил этому в БДТ, - сказал, открывая вечер, художественный руководитель БДТ Темур Чхеидзе. - Высокая планка его творчества, его наследия не опустилась. В чем феномен Товстоногова? Это остается тайной.
Весь вечер говорили о наследии Товстоногова, о феномене его личности. Говорил и он сам - с экрана. К счастью, сохранились видеозаписи его бесед с актерами, встреч со зрителями и ответов на их вопросы, фрагменты репетиций.
Зинаида Шарко и Иван Краско сыграли сцену из пьесы А. Володина "Пять вечеров", Олег Басилашвили и Валерий Ивченко - "На всякого мудреца довольно простоты" А. Островского. Напомнили зрителям фрагменты из "Трех сестер", "Ханумы", "Дяди Вани".
- Всю жизнь приходится оправдывать высокое звание "ученик Товстоногова". Это нелегко, но и почетно. Сколько вложено в нас за пять счастливых лет! - говорили режиссеры, учившиеся в ЛГИТМиКе на курсе Товстоногова. - Он требовал от нас многого. Потрясающе формулировал простые мысли, при этом эмоционально, с юмором.
Однажды студент, будущий режиссер Геннадий Тростянецкий спросил учителя: "Чего вы больше всего не любите в людях?" Мастер ответил: "Отсутствие чувства юмора и фанаберию". "Фанаберию в нас он вышибал мгновенно".
- Георгий Александрович казался суровым, жестким, но был добродушным, любил слушать анекдоты и всегда смеялся первым. Его легко было обмануть, но только не на сцене! - поделился Рудольф Фурманов, руководитель театра "Русская антреприза" имени Андрея Миронова. Вспоминали о том, как он любил дорогие костюмы, свой Мерседес, привезенный из-за границы, не расставался с сигаретой, как за глаза его звали "Гогой".
Олег Басилашвили рассказывал, как в молодости приходил к Товстоногову просить повышения зарплаты и ничего не добившись, "отомстил" - разыграл его, как приглашал на свой чтецкий вечер, как репетировал с ним. Накануне одной премьеры Товстоногов попросил Басилашвили заменить на репетициях заболевшего артиста. Что было и сделано. Басилашвили чувствовал себя легко, без лишней ответственности, понимая, что это временно, и вдруг услышал: "Олег, играть премьеру будете вы!" "Получается, я подсидел артиста? Нет, Георгий Александрович, вы тут три месяца вынашивали спектакль, размышляли, мучались, а я только подыграл…" И тут Георгий Александрович говорит: "Знаете, Олег, все это сидение за столом - шаманство чистой воды".
Народный художник России Эдуард Кочергин сделал с Товстоноговым 30 спектаклей. "Он никогда не навязывал своего решения. "Эдик, делайте так, как у вас", - говорил мне. Я работал с разными режиссерами, но только с Георгием Александровичем я был уверен, что найденное нами решение останется на выходе спектакля неизменным".
Председатель комитета по культуре Санкт-Петербурга Антон Губанков заметил: "Сегодня принято сравнивать спектакли разных режиссеров со спектаклями Товстоногова. Это неправильно. Все-таки Товстоногов - театральный святой. Уровня его достичь невозможно".
К юбилейной дате Мастера Петербург подготовил декаду спектаклей его учеников и последователей. В Театральной библиотеке (Георгий Александрович был частым ее посетителем) открылась выставка фотографий "Репетиции Мастера": Товстоногов с Олегом Борисовым, Ефимом Копеляном, Зинаидой Шарко, Владиславом Стржельчиком, репетирует "Холстомера" с Евгением Лебедевым, что-то объясняет Алисе Фрейндлих, разговаривает с драматургом Александром Володиным. 7 октября в сквере имени Георгия Товстоногова (на Петроградской стороне, рядом с домом, где он жил) торжественно откроют памятник выдающемуся режиссеру работы скульптора Ивана Корнеева.
Людмила Макарова, народная артистка СССР:
- С Георгием Александровичем мы объездили полмира, его спектакли очень любили за границей. Хотя мы играли на русском языке, без перевода. Каждый раз, приезжая в новую страну, переживали, поймут ли нас. У нас была такая "фишка", как говорят сейчас. В "Мещанах" первую сцену играл Николай Трофимов, и все стояли за кулисами и ждали, будут ли зрители аплодировать. И когда аплодисменты раздавались, мы хором тихонько говорили: "Город наш!" Спектакль был сделан так, что понять его мог любой человек. Играть "Мещан" было наслаждением и счастьем.