Поделиться
Эхо "холодной войны" услышали ведущие СМИ США в вопросе, который я задал на днях на брифинге в Белом доме пресс-секретарю президента США Роберту Гиббсу. На мой взгляд, это у них самих до сих пор не изжиты былые стереотипы и "двойные стандарты".
По существу, единственной темой на брифинге была недавняя трагедия в Аризоне, где психически неуравновешенный американец застрелил 6 и ранил 13 человек. Среди погибших - федеральный судья и 9-летняя девочка, среди тяжело раненных - член нижней палаты конгресса США Габриэль Гиффордс, на которую, насколько известно, и покушался нападавший.
К сожалению, подобные кровавые бойни случаются в США слишком часто для того, чтобы их можно было считать всего лишь разрозненными эпизодами, не имеющими системных причин. На мой взгляд, это оборотная сторона прав и свобод в том виде, как они практикуются в США, своего рода "цена", которой Америка вынуждена расплачиваться за эти свободы. Точнее - за злоупотребление ими.
Об этом я и спросил Гиббса, который перед этим сетовал, что тайна аризонской трагедии может так и остаться неразгаданной. Как и следовало ожидать, он выразил "возмущенное несогласие" с тем, что подобные вспышки насилия могут восприниматься как мрачная и трагичная, но все же неотъемлемая часть образа жизни в США, что это - "тоже Америка". "Это - не Америка!" - воскликнул пресс-секретарь и произнес монолог о местных законах, свободах и ценностях.
На этом брифинг закончился для Гиббса, но не для меня. Американские коллеги-журналисты наперебой интересовались, какую политическую подоплеку я вкладывал в свой вопрос (я честно отвечал, что никакой) и удовлетворил ли меня ответ пресс-секретаря (по-моему, ничего другого он сказать и не мог). С одним из репортеров, заметившим, что момент общенационального траура - не лучшее время для столь обидных тем, я полностью согласился. Но проблема в том, что в последнюю пару лет на брифингах в Белом доме и мне, и другим иностранным журналистам сложно вообще получить право задать вопрос.
В итоге корреспонденты телекомпании Си-эн-эн, газеты "Политико", журнала "Нэшнл джорнэл" и ряда сетевых изданий хором написали в своих репортажах о возвращении в Белый дом "холодной войны". Позже в других СМИ, включая газету "Вашингтон пост", появились нападки на меня лично.
Честно говоря, меня это слегка озадачило. Получается, что когда американские журналисты задают в Москве острые вопросы чиновникам, то они герои и борцы за демократию, а когда российский журналист пытается поднимать острые внутриполитические темы в США, то он чуть ли не поджигатель войны и враг американского народа? А где же та самая свобода слова?
На мой взгляд, она как минимум дает мне право на ответ. Я его написал и передал по назначению. Будет ли он напечатан в США, покажет время.
Что я имел в виду на брифинге? Прежде всего, конечно, право граждан США практически беспрепятственно приобретать и носить оружие. Вне Америки эта норма закона вызывает недоумение и неприятие очень у многих. Один мой российский приятель, радикальный либерал, написал мне, что полность согласился бы со мной, если бы я ставил вопрос только об этом. Но другие, "более фундаментальные" свободы, включая свободу слова, по его мнению, совершенно ни при чем.
Но если это так, то почему в Америке после случившегося сразу разгорелась дискуссия о пределах допустимого в словесных политических баталиях? Почему небезызвестной республиканке Саре Пэйлин пришлось спешно убирать со своего сайта в Интернете страницу, на которой избирательный округ демократки Гиффордс был помечен значком ружейного прицела?
Почему, наконец, сам президент Обама в своей речи на траурной церемонии в Аризоне сетовал на "резкую поляризацию" внутриполитических дискуссий в США и призывал соотечественников говорить друг с другом так, чтобы слова "лечили, а не калечили"?
Житейская мудрость гласит, что наши недостатки - обычно продолжение наших достоинств. А если в данном случае это правило неприменимо, то чем его заменить? Почему все же в Америке школьники расстреливают одноклассников? Почему под пули психопатов попадали даже президенты?
Однозначного ответа на эти вопросы, конечно, не существует. Но его ищут. Специалисты из секретной службы США, отвечающей за охрану высшего руководства страны, изучили все известные попытки покушения на политиков с 1949 года и пришли к выводу, что у этих покушений почти никогда не было политических мотивов. Чаще всего нападавшими двигала жажда славы - пусть и одиозной, геростратовской.
Американцы гордятся своим индивидуализмом. Самостоятельность и самодостаточность приветствуются и поощряются. Считается, что "за правду" можно и нужно идти и одному против всех. Образ подобного "героя-одиночки" - один из самых распространенных голливудских стереотипов.
В целом такое отношение к правам человека, наверное, хорошо и правильно. Но что если "своя правда" кем-то понимается извращенно? Разве не может она в таких случаях становиться весьма опасной негативной ценностью? Сохранился в массовой культуре США и "культ насилия", о котором трубила еще советская пропаганда. Более того, он неизмеримо вырос в эпоху Интернета. Надо полагать, он тоже защищен творческими и коммерческими правами и свободами. Думаю, связь виртуального насилия с реальным как минимум вероятна.
Некоторые мои американские критики утверждают, что мне с моими взглядами место в тоталитарном обществе. По-моему, это не имеет отношения к обсуждаемой теме. Но зато позволяет наглядно проиллюстрировать мой исходный тезис. Представим себе, что американские власти вдруг взяли и отменили гражданские права и свободы, заменив их жестким полицейским режимом. Скорее всего, стрельбы на улицах в США стало бы меньше. Но "правительство народа, из народа и для народа", как определял его Авраам Линкольн, на это сознательно не идет. Свободы сохраняются. Продолжается и стрельба. Это вопрос политического выбора.
Честно говоря, последнее рассуждение - не мое. Его мне подсказал один из анонимных американских участников дискуссии в Интернете по поводу моего обмена мнениями с Гиббсом. Мне оно кажется совершенно правильным. Я смотрел эти отклики и убеждался, что даже в США многие верно поняли смысл моего вопроса. А что касается иностранцев, то, например, один канадец написал: "Я не поклонник российской системы, но этот русский задал вопрос о вашей стране, которым задается и весь остальной мир"...
Хватает, конечно, и ругательных отзывов. Это нормально. Я, собственно, только и хочу, чтобы американцы, к которым я отношусь с огромным уважением и симпатией, придумали, наконец, как им избежать новых кровавых боен. Разумеется, без ущерба для прав и свобод.