Поделиться
Масштабная реформа МВД, связанная с созданием нового института полицейских, идет так, как определено в специальном Законе "О полиции".
Меняются вывески, готовится новая форма, люди привыкают к непривычным прежде названиям. Но гораздо сложнее глубинная, содержательная часть перемен. Как добиться, чтобы и полицейские, и обычные жители пришли к убеждению: отныне человек в полицейской форме и гражданин - близкие партнеры? Об этом член Президиума Ассоциации юристов России Михаил Барщевский и расспросил начальника ГУ МВД России по городу Москве Владимира Колокольцева.
Участковых не урежут
Михаил Барщевский: Владимир Александрович, 1 марта вступил в силу Закон "О полиции". Расскажите, как вы из милиционеров будете делать полицейских?
Владимир Колокольцев: Дело, конечно, не в переименовании милиции в полицию, а в изменении содержания службы, переходе на новые стандарты, повышении эффективности и качества работы. Но главное, что красной нитью проходит через весь закон - формирование партнерской модели взаимоотношений между людьми в погонах и представителями общества.
Барщевский: Но у нынешних милиционеров уже выработаны определенные подходы к работе и взаимоотношениям с гражданами. Как чисто технически вы будете добиваться другого?
Колокольцев: Нововведения, которые наряду с принятием нового закона будут претворены в жизнь, вселяют уверенность, что мы действительно станем другими. А социальные гарантии и материальное стимулирование труда, о которых заявило высшее руководство страны, позволят отбирать в ряды полиции самых лучших представителей молодежи.
Барщевский: На какое количество граждан сегодня приходится один участковый?
Колокольцев: Приблизительно на 3,5 тысячи жителей. У нас около 3,7 тысячи участковых. Это ключевая фигура в милиции.
Барщевский: Значит, в первую очередь надо отбирать туда толковых, грамотных, не жадных. Где вы таких возьмете 3,7 тысячи?
Колокольцев: Когда возникнет очередь на работу, будет и реальная возможность выбора.
Кстати, не всегда в количестве дело. В прошлом году мы сократили 12 тысяч единиц личного состава, но это никоим образом не повлияло на обеспечение общественного порядка. Наоборот, за прошлый год почти на четверть сократилось количество разбойных нападений, на 18 процентов - количество грабежей. Вообще, в целом преступность в городе сократилась на 12 процентов.
Барщевский: Не могу не отшутиться. Сократили 12 тысяч - преступность снизилась на 12 процентов. Может быть, сократить 100 тысяч и с преступностью будет покончено?
Колокольцев: Так не получится. Оптимизируя штат, мы при этом не трогали тех, кто работает "на земле" и ближе всего находится к людям. Мы сокращали подразделения, которые непосредственно не участвуют в охране общественного порядка. Рашид Гумарович Нургалиев предоставил право решать, в каких службах и подразделениях следует проводить сокращение самостоятельно каждому начальнику территориального органа. Мы не стали сокращать уголовный розыск, участковых, следствие и даже экспертные подразделения.
Как вас теперь называть?
Барщевский: Сколько в Москве милиционеров?
Колокольцев: 88 тысяч сотрудников.
Барщевский: Планируется, что вам до 1 июня надо провести переаттестацию. Не превратится ли это в пустую формальность?
Колокольцев: В каждом подразделении, где есть свои кадровые аппараты, созданы аттестационные комиссии. Нам вполне по силам переаттестовывать около тысячи сотрудников ежедневно, ни в коей мере не превращая эту процедуру в формальность.
Ранее у многих были сомнения, как нам удастся провести реорганизацию экономического блока. Мы сократили количество сотрудников на 30 процентов, и уже завершили так называемую фильтрацию тех, кого оставили для продолжения службы. Работа была, можно сказать, достаточно экстремальной, но она была успешно проведена.
Барщевский: У вас есть предположения, куда уходят и чем занимаются те, кого сокращают?
Колокольцев: Мне часто задают вопрос, существует ли опасность того, что сотрудник, перешедший в какую-либо криминальную структуру, принесет большой вред. Но от нечистоплотного человека, наделенного государственными полномочиями гораздо больше вреда. Поэтому наша главная цель - избавиться от таких людей. А для трудоустройства добросовестных сотрудников разработана целая система мер, чтобы они нашли себя в ином качестве.
Барщевский: А как к вам все-таки теперь обращаться? Согласитесь, "товарищ полицейский" звучит несколько глуповато?
Колокольцев: Обращение должно быть прежде всего корректным, вежливым и уважительным. А каким оно будет по форме, могло бы определить само общество. Давайте подождем обратной реакции.
Уведомил - зарегистрирован
Барщевский: Вы создали Общественный совет, который, как мне представляется, приносит вам только дополнительные хлопоты. Не жалеете, что теперь мучаетесь?
Колокольцев: Мы создавали Общественный совет не для нашей поддержки. Члены совета выражают мнение определенных слоев и групп населения. Заткнуть уши и не слышать обращений, замечаний и требований со стороны этих социальных групп, значит, жить в отрыве от действительности. Решения Общественного совета носят рекомендательный характер, но их нужно воспринимать и делать выводы. Вне зависимости от должности, каждый сотрудник обязан слышать то, о чем говорят люди.
Барщевский: Какой процент доверия со стороны населения вызовет у вас чувство удовлетворения?
Колокольцев: Социологи говорят, что сейчас нам доверяет 34 процента населения. Но, что отрадно - просматривается тенденция к повышению уровня доверия. Боюсь быть идеалистом, но если для начала с доверием к органам будет относиться хотя бы более половины населения, это повлечет за собой процессы, на которые мы надеемся. Станет больше обращений к нам с какой-то информацией, больше желающих оказать нам содействие.
Барщевский: Еще до Домодедово вы высказывали недовольство существующей регистрационной системой. И даже ставили уровень преступности в зависимость от заявительного порядка регистрации. Как вы видите сочетание гражданских и конституционных прав, в частности на свободу передвижения для граждан России с необходимостью обеспечения антитеррористических мероприятий?
Колокольцев: К счастью, нам удалось остановить тенденцию к ежегодному росту иногородней преступности. Вместе с тем при существовавшей раньше системе прописки милиции гораздо легче работалось - мы намного больше знали и эффективнее пресекали преступные действия "гастролеров". Те времена давно канули в прошлое, и сейчас моя позиция предельно проста: я за сохранение очень демократического и достаточно свободного уведомительного порядка регистрации в городе, но за усиление, ужесточение ответственности за его несоблюдение. Пусть порядок остается прежним, но если нарушил, то штраф не 100 рублей, а чтоб мало не показалось. И, кстати, учитывая общечеловеческие проблемы с терроризмом и наркотрафиком, европейская общественность поддерживает наши усилия по наведению порядка с регистрацией.
Барщевский: Существует телефон доверия ГУВД. По нему часто звонят?
Колокольцев: Достаточно часто. Часть обращений поступает по почте, часть - на официальный сайт ГУВД. Стараемся реагировать на каждое обращение. Если человек обращается вторично, беру дело под личный контроль.
Барщевский: С вашим назначением в ГУВД ввели принцип персональной ответственности руководителей. Получается, любой начальник должен своих подчиненных чуть ли не до дома провожать, чтобы, не дай бог, чего не случилось. Эффективен ли этот принцип?
Колокольцев: Этот принцип уже доказал свою эффективность. В прошлом году количество привлеченных к уголовной ответственности сотрудников снизилось на треть. Концепция собственной безопасности предполагает, что ответственность прежде всего несет именно руководитель подразделения, в должностных обязанностях которого прямо записано заниматься воспитанием личного состава и в том числе бороться с коррупцией среди своих сотрудников. Поэтому любой руководитель должен нести прямую персональную ответственность за то, что делают его подчиненные. При этом, исходя из обстановки, он вправе выбирать любые законные методы для контроля за их поступками.
Барщевский: Что конкретно вы предлагаете для борьбы с коррупцией?
Колокольцев: Следует выстраивать другую систему взаимоотношений, с претворением в жизнь которой меньше станет возможностей вымогать мзду. Нужно сделать работу полиции прозрачнее, установить контроль за каждым сотрудником. Я обратился к мэру, и он меня поддержал, с предложением установить на каждой патрульной машине видеокамеру. Скоро граждане смогут увидеть и оценить эту новацию. Как только сотрудник, разбирая то или иное правонарушение с гражданином, уходит из зоны действия камеры, его действия будут считаться противоправными. Должны существовать конкретные меры воздействия, чтобы сотрудник понимал, что он находится под контролем и если совершает что-либо противозаконное, ответственности не избежит.