Поделиться
Юрий Темирканов исполнит сочинения Канчели, Хачатуряна и Чайковского на Шестом Международном фестивале "Музыкальная коллекция" 4 июня и 6 июля, который проходит в Петербургской филармонии и посвящен ее 90-летию.
Среди участников фестиваля, который продлится до 6 июля, - пианисты Денис Мацуев и Мирослав Култышев, скрипачи Джошуа Белл и Вадим Репин, бас Паата Бурчуладзе, тенор Нил Шикофф, дирижеры Николай Алексеев, Александр Дмитриев и Инго Мецмахер и многие другие. Впервые Юрий Темирканов с симфоническим оркестром филармонии выступит 3 июня в Концертном зале Мариинского театра с музыкой Канчели и Четвертой симфонией Брамса. Наш корреспондент встретился с прославленным дирижером.
Российская газета: За то время, что вы служите в филармонии, перед вами прошло уже несколько поколений "экспонатов" музыкальной коллекции. Как распределяются силы между антиквариатом и современным искусством?
Юрий Темирканов: В музыке, как и в литературе антиквариата не существует, разве что в виде оболочки - издания. Литература или умирает, если не нужна человеку, или продолжает жить - так же и с музыкой. Время всегда меняет стилистику исполнения - точно так же, как постоянно меняется любой язык, с каждым поколением приобретая другие нюансы, другую температуру, звук другой. Вот, например, у девочек-журналисток по телевизору сегодня музыка языка, мне кажется, какая-то отвратительная, какие-то слова чудовищные звучат.
РГ: Ваши репертуарные интересы, сосредоточенные вокруг музыки только классиков - Рахманинова, Бетховена, Чайковского, Моцарта, Прокофьева - тоже вызывают у ряда радикально настроенных критиков вопросы, потому что в филармонии крайне редко играют музыку современных композиторов.
Темирканов: Для меня не существует разделения на современную и несовременную музыку. Кто может быть современнее Баха? Никто. Бах - Библия для музыкантов. Может быть, прозвучит слишком самоуверенно, но мне кажется, что и исполнителю, и дирижеру нужно играть только то, что он любит, что его самого волнует. Если у него нет к музыке почти физиологического отношения, то, в конце концов, он обманывает публику, потому что то, что ему не нравится, хорошо сыграть в принципе нельзя. На этом фестивале я буду дирижировать Хачатуряна, которого несправедливо забывают, а он был поразительный талант. На его "понятную" музыку многие смотрят снисходительно, а это неправильно.
РГ: Среди ваших устойчивых интересов - симфонии Густава Малера. В прошлом сезоне вы впервые исполнили на сцене филармонии его песни с американским баритоном Томасом Хэмпсоном, одним из выдающихся интерпретаторов музыки Малера.
Темирканов: У меня совершенно личное отношение к этой музыке. И когда я впервые в жизни столкнулся с человеком, у кого такое же к ней отношение, я сильно разволновался от совпадения наших намерений, разволновался от счастья. Концерт с Хэмпсоном был для меня незабываемым, к тому же редко встретишь певца, который понимает, о чем поет.
РГ: На "Музыкальной коллекции" будет звучать сочинение "...al niente" Гии Канчели, посвященное вам - нечастый случай, когда вы исполняете современного, ныне живущего автора. Что вы слышите в этой музыке?
Темирканов: Если честно, я не очень понимаю, почему оно так называется - "из ничего". Канчели - выдающийся мастер. Кого-то его композиторские приемы могут смущать своим соотношением "громко-тихо-громко-тихо", но такими простыми средствами он добивается необыкновенных результатов, обращаясь к ощущениям, чувствам слушателя. Он, скорее, импрессионист - так же, как они, задает настроение штрихами.
РГ: Сегодня в вашей зарубежной "коллекции" есть Пармский оперный театр, где вы являетесь главным приглашенным дирижером.
Темирканов: По условиям контракта я бываю там пару раз в год, где должен представить одну оперу и один концерт. В Парму меня пригласили возглавить фестиваль Верди, который проходит в течение пяти лет, и к его юбилею в 2013 году там будет исполнено все, что написал Верди, включая разные редакции опер. В этом городе очень опасный театр, потому что если там солист не принят публикой, его уже никуда в Италии не пригласят. И то, что фестиваль Верди, который для итальянцев как далай-лама, доверили возглавить иностранцу, - случай просто небывалый. Собственно, поэтому я и согласился.
РГ: А с Большим театром вы продолжите сотрудничество?
Темирканов: Нет, с Большим театром закончено - это не мой театр. Музыкальный театр, в котором у главного дирижера нет полновластия, не имеет перспективы. Как и в драмтеатре - директор не может вмешиваться в творческий процесс режиссера.