Поделиться
Десять лет назад Музеи Московского Кремля начали полномасштабную программу реставрации памятников, входящих в их оперативное ведение. Эта работа сопровождается комплексными исследованиями и выявлением проблем, которые приводят к разрушению святынь.
Уже отреставрирована и открыта для посещения Колокольня Ивана Великого, в основании которой размещен новый музей. В Архангельском соборе открыт придел св. Уара - в этом помещении ранее размещались пожарные, а теперь можно молиться перед чудотворной иконой мученика Уара о спасении душ умерших без святого крещения. И вот вчера закончена реставрация Благовещенского собора. Об ее итогах корреспонденту "РГ" рассказал заместитель генерального директора Музеев Московского Кремля доктор искусствоведения, профессор Андрей Баталов.
Российская газета: Как могло случиться, что центр нашей цивилизации в течение двух столетий оставался малоизученным объектом: натурные исследования проводились эпизодически, археологические начиная с середины XIX века можно пересчитать по пальцам?
Андрей Баталов: С кремлевскими соборами происходило то же самое, что и со многими памятниками древнерусского искусства. Представьте себе многовековую жизнь иконы, которая постепенно покрывается новыми записями. Так и наши соборы постепенно облекались в многослойную скорлупу. Каждый великий князь менял, перестраивал, вносил что-то новое в эти объекты. К каждой коронации они каким-то образом "поновлялись", а в ХХ веке переживали косметический ремонт: их освежали, дабы не оскорблять взоры иностранных гостей и власть имущих. И потому они длительное время оставались один на один со всеми своими застарелыми болезнями, с проблемами устойчивости, совершенно неизвестными в части своей истории для многих поколений искусствоведов.
РГ: Долгое время Благовещенский собор был окружен легендами и мифами. Проведенная работа помогла установить истину и на что вы в этой работе опирались?
Баталов: Первая научная реставрация собора относится к 1866 году, а тогда исследовательские возможности были несколько иными. За истекшие полтора столетия сильно изменились и представления о реставрации. То были пионерские попытки, нынешние шаги сделаны на основе углубленного представления о предмете. Практически на все вопросы в отношении истории собора удалось получить исчерпывающие ответы. Сделано это благодаря талантливым реставраторам Георгию Евдокимову и Ирине Калугиной, сотрудникам центральных научно-реставрационных производственных мастерских под научным руководством со стороны Музеев Московского Кремля. Каждый наш шаг мы делали достоянием гласности и выносили на обсуждение профессионального сообщества.
РГ: Что же удалось установить?
Баталов: В нашей стране много перестроенных памятников, но вряд ли они могут сравниться с Благовещенским собором по количеству переделок. Сложность его "родословной" определяется тем, что это домовый храм московских государей, который находился в соприкосновении с великокняжеским дворцом. Мы выяснили, что он таит в себе несколько храмов: один эпохи Дмитрия Донского, другой его старшего сына Василия I, третий - храм Ивана III и, наконец, храм Ивана IV. Он оставался домовым храмом и в эпоху империи и потому нещадно поновлялся в течении всего XIX века.
РГ: С реставрацией связывают находки и открытия, были они сделаны на этот раз?
Баталов: В 1405 году собор расписали, а в 1416-м он был разобран до подклета. Когда в 1483 году собор cнова разобрали по подклет, то камни от него - белокаменные блоки - использовали как бут. Во время реставрационных работ под лестницей XIX века мы обнаружили часть бесценных белокаменных блоков от собора 1416 года, на которых сохранилась живопись. Как считает крупнейший реставратор древнерусской живописи Владимир Дмитриевич Сарабьянов, она относится к эпохе Андрея Рублева и вполне может принадлежать не только его артели, но и самому великому иконописцу.
Особо следует сказать о фасадах собора. Дело в том, что к нему примыкало здание Казенной палаты и практически полностью закрывало собор с востока. Апсиды, которые вы видите сейчас, вырублены в толще восточной стены этой палаты уже в ХVIII веке. Так вот в процессе их реставрации мы обнаружили следы примыкания Казенной палаты, обнаружили следы лестницы, которая шла под кровлю палаты, следы сводов помещений этой палаты... Все они выявлены на фасаде для того, чтобы зритель смог увидеть место нахождения исчезнувшего комплекса Казенного двора. Мы установили, что все пространство между Архангельским и Благовещенским соборами было занято Казенным двором. Мы обнаружили и отреставрировали остатки этого исчезнувшего строения. Так грозненский этап истории этого памятника предстал перед нами.
РГ: Иными словами, собор получил новую экспозицию?
Баталов: Помимо научного исследования у реставрации была еще одна цель: не только выявить следы, которые свидетельствуют о разных периодах в истории собора, но и сделать их видимыми. Это принятая в мире практика.
РГ: Что дальше?
Баталов: Планомерная реставрация ансамбля Московского Кремля только началась, мы в начале борьбы с равнодушием и нежеланием узнать больше о самих себе. И пока нам удается отвоевывать у прошлого непрочитанные страницы и скрытые под толщей веков камни. Мы полностью изучили Благовещенский собор и реконструировали его историю. На том же пути находимся в отношении Архангельского собора. Надеемся начать планомерную реставрацию Успенского собора - она тоже предполагает массу открытий. Продолжаем реставрацию Патриаршего дворца - сложную структуру палат патриарха Никона.