Прощение от Международного Союза конькобежцев (ИСУ), операция на ноге, начало реабилитации - все это произошло с фигуристом Евгением Плющенко за последние несколько дней.Впрочем, обо всем по порядку.
Генеральный директор Федерации фигурного катания на коньках России Валентин Писеев радости не скрывал:
- Ну, все. Совет ИСУ отнесся к просьбе нашей Федерации разрешить Жене вернуться на лед доброжелательно. Мы соблюдали все формальности. Получили официальное письмо от Плющенко. Обратились с ходатайством в эту международную организацию. И ее президент итальянец Оттавио Чинкванта не стал медлить, вынес вопрос на рассмотрение Совета в Амстердаме. Как мне рассказали, все "за", ни единого голоса "против". Проявили уважение и к России, и к спортсмену, который столько на льду сделал, назвал свое возвращение на лед и желание успешно выступить в Сочи главной мечтой жизни.
Все известные мне телефоны Плющенко упорно молчали. И тогда я позвонил его жене Яне Рудковской. Первой реакцией на новость было такое искреннее и громкое "у-р-р-а-а!", которого даже не ожидал. Но, оказалось, муж не в Москве, и совсем не рядом. А где же? И Яна попросила пять минут на переговоры с Женей, прислав уже через три "секретный" телефон, по которому Плющенко ждал моего звонка ровно через час. Меня, правда, смутило, что длиннющий номер начинался вроде бы с телефонного кода Германии.
Российская газета: Женя, дорогой, поздравляю.
Евгений Плющенко: Спасибо. Слава Богу. Так ждал...
РГ: А ты где скрываешься? Если б не Яна, не дозвонился. В Германии?
Плющенко: Под Мюнхеном. Тут понимаете целая история. Давайте я вам как всегда подробно и всю правду.
РГ: Конечно. И только.
Плющенко: Тут в клинике мне на днях сделали операцию...
РГ: Ничего себе.
Плющенко: Ну, да. Весь прошлый год болела нога. Уже не та, что мне здесь несколько лет назад удачно прооперировали. Болела, и я сюда в прошлом сезоне три раза приезжал. Назначали консервативный курс лечения, и я, зная, что все равно вернусь, старательно лечился. Но перед первым нашим в новом сезоне с Мишиным сбором в Испании все-таки еще раз решил провериться. Привык все делать всерьез. И мне, скажу довольно неожиданно, однако настоятельно советуют: надо бы лечь на операцию. И если я хочу вернуться надолго, а это так, то сделать это рекомендовали не откладывая. Короче, операция на мениске. Прочистили, кое-что отрезали. И, дай Бог, успешно, потому что сейчас я уже встал, передвигаюсь. Понимаете, самочувствие нормальное. А после звонка Яны и вашего, еще лучше. Другие дозвониться, наверно, не могут, но тут клиника, режим, так что не обижайтесь, друзья мои.
РГ: Только не торопись. Не надо подвигов и никакого форсажа.
Плющенко: Я не тороплюсь, побуду тут под наблюдением классного врача, который все мои проблемы изучил прекрасно, и - в другую клинику. Она тоже под Мюнхеном. Там врач, который работает и со сборной Германии по футболу, займется со мной, на что уйдет деньков этак десять.
РГ: И в чем лечение?
Плющенко: Разработка ноги, массажи, восстановление. Много чего. Но я стремлюсь к этому абсолютно сознательно. Вы же знаете, мы - ребята суеверные, загадывать не будем. Но если все пойдет нормально, то получится, что я пропущу только один сбор нашей группы Алексея Николаевича Мишина - в Испании.
РГ: А где второй?
Плющенко: Тут традиция - всегда в Таллине. Туда я и поеду. Постараюсь, тьфу-тьфу, присоединиться к ребятам, где-то с числа 25-го.
РГ: Июля?
Плющенко: Надеюсь, июня..
РГ: Ну, не на льду же.
Плющенко: На лед рановато. Буду ковылять до тренировочного зала. Поначалу именно там подойдем к постановке новой программой - всегда дело сложное. И вдобавок фитнес, физические нагрузки. В принципе обычная летняя наша работа, которую всегда, хочешь не хочешь, приходиться делать. Я очень хочу. Иначе ничего на льду не получится.
РГ: Не стану бередить тебя вопросами о планах, давай оставим их на потом.
Плющенко: Вот это правильно. Свяжемся, когда я вернусь в Питер, выйду на лед. Приедете, посмотрите.
РГ: Договорились. Держись и желаю успеха.
Плющенко: Подождите - подождите. Теперь моя очередь: очень прошу вас поблагодарить нашу Федерацию - и президента Александра Георгиевича Горшкова, и генерального директора Валентина Николаевича Писеева за все, за помощь, за понимание. И "Российскую газету", которая в трудный момент меня поняла и помогла. И вас, Николай Михайлович, за все сделанное.
РГ: Тронут, но стоит ли оставлять этот последний пируэт?
Плющенко: Пожелания пациентов принято принимать во внимание. И до встречи!