Поделиться
Нет ли где пожарищ? С тревогой смотрю в иллюминатор, в то время как самолет "Аэрофлота" заходит на посадку над Лондоном.
Я возвращаюсь в свой корпункт после командировки в московскую редакцию и понимаю, что меня встретит уже не тот город, из которого я улетала всего две недели назад.
Центральные районы столицы, через которые лежит путь из аэропорта Хитроу, заполнены полицией. Патруль в эти поздние вечерние часы столь плотный, что стражей порядка, несущих вахту по трое-четверо в группе, я встречаю едва ли не через каждые двести метров пути. Последний поворот на Хэрроу роуд перед подъездом к дому и буквально под колеса машины бросаются два парня в капюшонах, с лицами полуприкрытыми палестинского узора платками. Водитель бьет по тормозам, и мимо нас, в догонку за убегающими юнцами со всех ног бросаются два полицейских. На тротуаре еще двое стражей порядка прижимают к земле темнокожего мужчину, вероятно, пытаясь надеть на него наручники. Наперерез остановленному движению с оглушительным воем сирен проносятся одна за другой пять полицейских машин, устремляясь куда-то вверх по шоссе. К своему дому я подъезжаю с невеселым ощущением, что нахожусь не в добром старом Лондоне, а в районе боевых действий. "Это ничего, не волнуйтесь, - утешает меня водитель. - Завтра днем будет тихо, они выходят с наступлением темноты..."
Они - это капюшонники в масках или с повязками на лице. Мародеры, хулиганы и прочая деклассированная братва, кайфующая от затеянной ими бузы как вампиры кайфуют от вкуса крови. "Плохих" парней от "хороших" можно легко отличить по тому, что хорошие своих лиц не закрывают и не надевают курток с капюшонами. "Я вчера возвращался с работы домой и увидел группу этих, в масках, - рассказывает мне Крис Митчел, мой сосед по дому. - Так я сделал огромный крюк, и пробирался задворками, потому что у меня с собой был ноутбук и мобильный телефон. Господи, что это с нами происходит и куда мы катимся?" Продавец магазина, где я покупаю утренние газеты, оказывается живет в том самом Тоттенхэме, откуда пошла волна анархии: "Моя жена и дочка вот уже четыре дня не выходят на улицу, сидят запертые на все засовы, не решаются пойти даже в магазин. Я приношу им продукты, когда еду с работы". Приятель нашей семьи живет в Кройдоне. Он рассказывает, что магазины, включая крупнейший супермаркет "Теско", в этом районе закрыты, бензозаправки не работают: "Это ужас, что сделали с Кройдоном, такого даже фашисты в войну не натворили у нас". Кройдон и в самом деле выглядит так, как будто бы его разбомбили. Целый квартал уничтоженных погромщиками домов и магазинов выгорел дотла, черные остовы сгоревших зданий еще не успели снести и расчистить, поэтому на улицах перекрыли движение транспорта, опасаясь, что обугленные стены рухнут. Среди сожженных дотла домов Кройдона оказался прославленный магазин мебели House of Reeves, открывшийся в середине XIX столетия и переживший две мировые войны. После бушевавшего 45 минут пожара, устроенного мародерами, от лондонской достопримечательности остался лишь черный остов.
Собирая в беседах со знакомыми и соседями "свидетельские показания", я слышу истории абсолютно сюрреалистические для мирного времени и для демократической цивилизованной страны. Мне рассказывают о том, что в соседнем от нас районе все "совершенно благополучно": сожгли "всего-навсего" один припаркованный на улице мотоцикл. Позвонивший узнать, что нового в Москве, британский коллега тоже несказанно рад, что обнаружил утром после страшных беспорядков в ночь на вторник целой и невредимой свою ночевавшую под открытым небом машину. На дверях магазинов, которые в последние дни закрывают даже в респектабельных районах города в час дня из страха перед погромами, владельцы вывешивают объявления: "Здесь уже нет ни денег, ни товаров, мы все вывезли". Это означает: к нам не лезьте, поживиться нечем. Между тем хулиганствующие молодчики не брезгуют никакой поживой. Тащат из разнесенных вдребезги магазинов не только дорогую аппаратуру, спиртное, одежду, но все, что попадает под руку, включая ползунки для младенцев и детские игрушки. Одна из самых жутких историй этих мрачных дней: хулиганы подходят к сидящему на тротуаре раненому подростку, у которого сочится кровь, чтобы вроде как помочь ему. Но тут видят на спине у паренька рюкзак и, забыв о первоначальном благом порыве, начинают стервятниками рыться в этом рюкзаке, обворовывая беспомощного, истекающего кровью человека.
"За всю свою карьеру я не видел ничего похожего", - признается глава полиции Манчестера, города, пережившего в ночь на среду тяжелейшие погромы. Сотни бесчинствующих молодчиков сражались с полицейскими в центре города. В витрины магазинов летели камни и бутылки с зажигательной смесью. Был сожжен один из крупнейших магазинов Манчестера "Miss Selfridge". В пригороде Манчестера, Салфорде, подожгли полицейскую машину. Здесь же напали на телеоператора Би-би-си, снимавшего репортаж о погромах. В Ноттингеме забросали бутылками с зажигательной смесью полицейский участок. Сражения шли в центре Ливерпуля, было совершено нападение на четыре пожарных расчета, которых хулиганствующая толпа ливерпульских молодчиков пыталась не допустить на место пожарища. Днем во вторник скончался от ран, полученных в ходе беспорядков, 26-летний житель лондонского Кройдона. Он стал первой жертвой захлестнувших Британию погромов. Силы полиции на пределе. Мятежи и погромы метастазами идут по стране. Британию постигло настоящее бедствие. Извергся вулкан, о наличии которого многие здесь, кажется, даже не подозревали. И именно потому, что не подозревали и проворонили, сегодня приходится посыпать головы пеплом, благо, что спалили за последние дни и ночи бесчинств немало.
Это бедствие я назову "пятой колонной". Проникновением в среду обитания с виду благополучной высокоразвитой страны - массы (не берусь ее определить количественно, но речь идет, боюсь, даже не о сотнях тысяч) бедных, неприкаянных, обозленных, разочарованных, деклассированных. Извергшийся вулкан, похоже, выбросил на поверхность агрессию и цинизм, созревавшие относительно "тихой сапой" в глубинных пластах социальных проблем. В бедноватых, давно уже известных высоким уровнем преступности, кварталах и районах британской столицы и крупнейших городах страны. Огромные территории Лондона, Манчестера, Ливерпуля, Бирмингема, Глазго давно уже принадлежат иммигрантам, прибывшим на Альбион из Африки, Азии, Ближнего Востока и Карибского бассейна. Сколько именно пришельцев-иноземцев угнездилось на территории Соединенного Королевства, никто в Британии толком не знает. Статистика на этот счет лишь приблизительная. С тех пор, как "новые лейбористы" под предводительством Тони Блэра с особым радушием распахнули ворота Британии для приезжих, иммиграция обрушилась на страну таким бурным потоком, что вскоре окончательно вышла из берегов и, стало быть, из-под контроля. Обещанного лейбористами мультикультурного рая в Британии однако не случилось. Попытки рассредоточить мигрантов, перемешав их с коренным населением, потерпели фиаско. Приезжие хотели жить своими этническими коммунами. Лондон, а за ним и прочие крупные города страны постепенно превратились в странный конгломерат разношерстных этнических общин. В каждом из таких этнических котлов варят свой плов и в каждом общинном храме читают свои молитвы.
К чести британского сообщества надо признать, что оно всегда подвижнически демонстрировало образцово-показательную толерантность в национальном вопросе, не стремясь адаптировать приезжих под себя, но, скорее, само адаптируясь под эту самую "мультикультурность". Именно поэтому Альбион категорически воспротивился инициированному Францией запрету на ношение мусульманскими школьницами хиджабов и даже после кровавых лондонских терактов июля 2005-го не бросил камня в сторону "иноверцев". Но в становящейся год от года все более тесной "коммунальной" квартире жить непросто. Попытки обуздать иммиграцию, предпринятые пришедшим к власти коалиционным правительством консерваторов и либеральных демократов, пока ни к чему ни привели. Между тем курс на суровое затягивание поясов, взятый правительством Кэмерона-Клегга, стал особенно жгучей солью на раны бедных слоев населения с городских окраин. Безработная деклассированная "Мойка" взбунтовалась. "А чего вы хотите, - говорят "хорошие" темнокожие подростки, с которыми я разговариваю в местном "Макдоналдсе". - Им же терять нечего. Денег на учебу нет, работы нет. Вот они собрались и грабят теперь, пока появилась такая возможность..."
Как долго продлится "такая возможность"? Когда ситуация в стране будет взята под контроль? Ответа на этот вопрос Британия ждет от своего правительства не завтра и не сегодня, но "вчера". Покуда премьер-министр летел на пожарища из своего итальянского отпуска, покуда британская полиция приходила в себя от первого шока, не зная какие действия она полномочна предпринять против хулиганов, в Британии стало сколачиваться народное ополчение. Отряды самообороны стали патрулировать улицы городов. Люди признаются, что устали смотреть как полиция стоит и бездействует, когда вокруг все разграбляется и превращается в руины. В Саутхолле десятки членов индийской общины встали живым щитом вокруг своего храма и организовали патруль на улицах, чтобы предотвратить грабежи и мародерство. Житель южного Лондона, тренер по восточным единоборствам, всю ночь с понедельника на вторник простоял на улице, охраняя дом своих престарелых родителей, в то время как вокруг него шли погромы. Когда Дэвид Кэмерон и мэр Лондона Борис Джонсон встретились с жителями пострадавщих районов, люди с гневом рассказывали им, что в самую тяжелую для Лондона ночь на 9 августа полиции на улицах было не видно.
Премьер-министр немедленно распорядился увеличить численность полицейских патрулей в столице в четыре раза. Сегодня Лондон охраняет и патрулирует полицейский отряд в 16 тысяч "штыков". Начиная с субботы арестовано 685 хулиганствующих молодчиков. Дэвид Кэмерон дал полиции разрешение стрелять в мятежников пластиковыми пулями. Министра внутренних дел Терезу Мэй, также экстренно вернувшуюся из отпуска, призвали использовать водометы, ввести комендантский час и рассмотреть возможность привлечения армии на помощь полиции. Министр пока пребывает в раздумье и советуется на сей счет с правоохранительными органами. В отличие от Франции, Германии и других европейских стран, британская полиция никогда не использовала водометы на территории своей страны, прибегнув к ним в свое время лишь для подавления беспорядков в Северной Ирландии. В других странах, по мнению профессора Ширлоу из Белфастского университета, уже давно бы ввели в подобной ситуации армию, тем паче, что британская армия имеет опыт усмирения беспорядков, отработанный в Северной Ирландии и Ираке. Однако профессор Ширлоу делает поправку на то, что Великобритания никогда не поддерживала идею милитаризации и вряд ли ее премьер-министрам захочется ассоциировать свое имя с нарушением этой давней традиции. И в самом деле, в последний раз военные патрулировали улицы британской столицы в 1919 году. И то лишь потому, что полиция ушла бастовать.
Как именно будет гаситься пожар мятежей без применения радикальных мер, уже дважды в последние дни обсуждал правительственный комитет по чрезвычайным ситуациям "Кобра". Сегодня в Британии произойдет событие экстраординарное: британский парламент прервет свои летние каникулы и соберется на экстренное заседание.
Для этого есть более чем веские основания: социальная и экономическая стабильность страны под угрозой. Что касается материального ущерба от погромов, то его пока еще и не начинали подсчитывать. Цифры будут, без сомнения, астрономические. Есть и еще один вид ущерба, который Британии вряд ли удастся избежать - это ущерб репутационный.
Из-за продолжающихся беспорядков английская футбольная Ассоциация отменила намеченный на минувшую среду товарищеский матч между сборными Англии и Голландии, который должен был состояться на столичном стадионе "Уэмбли". На этот матч было продано 70 тысяч билетов. Отменены четыре матча Кубка английской футбольной лиги, не известно, состоятся ли субботний и воскресный матчи стартового тура Премьер-лиги. В Лондоне сегодня находится комиссия МОК, прибывшая на тестовые соревнования к Олимпиаде 2012 года. То что предстало ее глазам, скорее всего, вызовет у членов олимпийского комитета сильные эмоции не самого позитивного характера. Британские СМИ уже задаются вопросом, а в состоянии ли их правоохранительные органы гарантировать порядок на лондонской Олимпиаде.
Сегодня Британия признает, что страна была не готова к событиям такого рода. Здесь куда больше отрабатывали вероятность терактов, чем бунт и погром хулиганствующих молодчиков. Мятеж разбушевавшейся "Мойки" застал Альбион врасплох. Ряд ведущих газет высказали предположение, что для Дэвида Кэмерона мятежи и погромы горящего августа могут аукнуться тем же, чем аукнулся для Джорджа Буша ураган "Катрина" - иначе говоря, потерей доверия избирателя.
Печально звонит в эти дни колокол Альбиона. Но только ли по Британии он звонит? Он звонит по каждому, у кого под боком есть своя "Мойка", свой обозленный, поджидающий удобного случая беспредельщик. И, похоже, что колокол звонит по всем нам.