Поделиться
Электронный адрес, включенный в заголовок этой статьи, известен во всех организациях "Росатома". Это самый прямой и доступный канал связи между теми, кто не желает терпеть рядом с собой мздоимство и "откаты", мелкое воровство сослуживцев и мошеннические схемы "белых воротничков" с целью увода на сторону многомиллионных сумм и лакомых активов.
Помимо адреса электронной почты и обычного почтового есть еще телефон "горячей линии" - 8-800-100-07-07, по которому из любой точки страны работник "Росатома" и его дочерних предприятий может круглосуточно бесплатно позвонить, когда есть что сообщить о фактах хищения, мошенничества или других замеченных злоупотреблениях. Добровольным "агентам" и просто неравнодушным гражданам гарантируют независимость рассмотрения всех поступающих сообщений, в том числе и анонимных. А чтобы таких - без обратного адреса - обращений было меньше, продумана своя система обеспечения конфиденциальности. В особых случаях принимаются меры правой и административной защиты обратившихся.
До недавних времен проверками по этим обращениям занимался Департамент внутреннего контроля и аудита госкорпорации "Росатом". Теперь к работе подключились сотрудники Управления защиты активов, год назад созданного в центральном аппарате. Возглавил новую структуру генерал-лейтенант милиции в отставке Виктор Братанов, который прослужил в органах правопорядка более тридцати лет, а последние восемь был начальником ГУВД по Нижегородской области.
Российская газета: Начнем с самого острого. Весной этого года ушел со своей должности заместитель главы "Росатома" Евгений Евстратов, впоследствии против него было возбуждено уголовное дело, и с 19 июля он под стражей. Это первые результаты вашей работы?
Виктор Братанов: Хочу сразу внести ясность: громкие отставки и уголовные дела - совсем не главные показатели и уж точно не ориентиры, на которые мы нацелены. Противодействовать хищениям и мошенничеству в "Росатоме" начали задолго до моего прихода. И с самого начала мы ведем работу, не взирая на должности, связи, высокое покровительство или былые заслуги. Уже говорил и повторю еще раз: у нас нет табу на высоких должностных лиц. Нарушил, проворовался, пошел на сделку с совестью - отвечай.
Другое дело, что вскрывать такие факты очень непросто. Еще сложнее - доказать вину конкретного должностного лица. Тут мы самым тесным образом взаимодействуем с правоохранительными органами. Сферы их и нашей компетенции, как вы понимаете, строго разграничены. Мы никого не подменяем и подменять не собираемся.
РГ: Еще до того, как вы официально заступили на нынешнюю должность, распространилась информация, что глава "Росатома" призвал Братанова возглавить службу внутренней безопасности корпорации. А на поверку вышло - управление защиты активов...
Братанов: В том то и дело! Чем в понимании обывателя (да и не только обывателя) занимается служба внутренней безопасности крупной коммерческой структуры - концерна, холдинга, корпорации? Отмазывает своих руководителей и сотрудников от прокуратуры, ФСБ, полиции - грубо говоря, защищает честь мундира. А мы - для сравнения - всего за полгода по собственной инициативе передали в правоохранительные органы полтора десятка материалов, которые могут содержать (в нашем понимании) состав преступления.
РГ: То есть быть основанием для возбуждения уголовного дела?
Братанов: Да. Но поскольку это уже не наша компетенция, мы и передаем такие материалы по назначению.
РГ: И каковы последствия?
Братанов: В трех случаях уже возбуждены уголовные дела. Остальные - в ходе проверки. С большой долей вероятности можно утверждать, что в ближайшее время еще несколько материалов обретут судебную перспективу.
Теперь позвольте вернуться к тому, что прозвучало в самом начале разговора. Задачи, поставленные перед нашим управлением, гораздо шире, они охватывают разные стороны коммерческой и финансовой деятельности корпорации, кадровой работы, защиты интеллектуальной собственности и коммерческой тайны. Отдельные большие темы - закупочная деятельность корпорации, строительство, а также защита активов при реализации внешнеэкономических проектов. При колоссальном объеме денежных средств, которые тут вращаются, очень велики и коррупционные риски.
РГ: И на все хватает сил у сотрудников нового управления?
Братанов: А мы не одни. И не в пустом поле начинали. Есть Департамент внутреннего контроля и аудита, есть Департамент защиты гостайны и информации, есть другие подразделения. У всех свои функции, но мы тесно взаимодействуем.
РГ: Действуя порознь, коррупцию не одолеть?
Братанов: Конечно надо объединяться. Тут требуется деятельное участие сотрудников многих служб - кадровых и финансовых в том числе. Например, наши юристы уже внедрили механизм урегулирования конфликта интересов, сотрудники департамента закупок - провели отраслевую реформу закупочной деятельности, в "Росатоме" создан и работает Арбитражный комитет, функционирует "горячая линия". Все это способствует профилактике нарушений и существенно затрудняет реализацию мошеннических схем.
РГ: Если я правильно понял, уходить в статистику и "мелочовку" вы не собираетесь. И число "посадок" - не ваш контрольный показатель?
Братанов: Точно нет. Это было бы странно - прийти сюда, получать хорошую зарплату, а всю работу свести к показной отчетности: вот, видите, за эти полгода на два процента больше выявлено нарушений, там - на три машины или четыре бочки ГСМ больше вернули, задержали столько-то несунов. И все тихо-спокойно - цифры собираем, складываем, процентик вверх пошел...
При этом я не хочу сказать, что несуны и мелкие воришки - не наш уровень. Что мы, мол, только на акул и кашалотов, а ершей и плотву не ловим. Это не правильно. Хищения, независимо от их масштаба, остаются хищениями. И со всем этим надо бороться.
РГ: А сотрудников в управление защиты активов вы как набирали? И кто они - экономисты, финансисты, милиционеры, следователи?
Братанов: Пришли очень компетентные люди из правоохранительных структур - ФСБ, МВД, прокуратуры, Следственного комитета. Их предыдущая деятельность, как правило, была связана с противодействием экономической преступности.
РГ: И почему они к вам перешли? Тут зарплата выше?
Братанов: Дело, скорее, в другом. Генеральным директором корпорации Сергеем Кириенко четко и внятно сформулирована задача - навести порядок. Этим занимались и прежде, до нас...
РГ: В одной из недавних публикаций ("Пришли, чтобы сесть?" - "РГ", 25.07.2011 г.) мы приводили цифры: в 2010-м на предприятиях атомной отрасли из-за различного рода злоупотреблений лишились должностей 35 руководящих работников. Еще 220 менеджеров понесли дисциплинарную ответственность.
Братанов: Немножко поправлю: только в первой половине 2011 года 48 топ-менеджеров предприятий "Росатома" привлечены к ответственности, 12 - уволены, по итогам проведенных проверок в правоохранительные органы передано 12 материалов для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.
Сейчас цели сформулированы более остро и более жестко. В "Росатоме" необходимо повысить эффективность внутренних механизмов самоочищения. Чтобы в том числе и собственными силами выявлять коррупционеров и проводить профилактику. Это гораздо важнее, чем раз за разом ловить мошенников за руку и сдавать их прокурорам.
Наша задача сегодня - не просто "зачистить площадку", а отстроить работающую полноценную систему противодействия коррупции в отрасли, которая включает в себя внутренний контроль и аудит, контроль за соблюдением единого стандарта закупок и арбитраж, а также мероприятия по профилактике и предотвращению экономических преступлений.
Отсюда - и создание нового управления, объединение усилий с другими подразделениями, и целенаправленная, предметная постановка задачи: искоренить метастазы коррупци в отрасли. Это, если хотите, тест на способность нашей корпорации навести порядок, опираясь на собственные силы. Что, объективно говоря, достаточно сложно. Потому что очень большой объем производственной деятельности и колоссальные денежные средства. Достаточно сказать, что в нынешнем году предприятия отрасли планируют закупить товаров и услуг на общую сумму свыше 420 миллиардов рублей. Из них 368,5 миллиарда - собственные средства корпорации, остальное - средства федерального бюджета.
РГ: А где большие деньги, там велики соблазны что-то отщипнуть, увести в сторону или под благовидным предлогом банально прикарманить?
Братанов: Ну, конечно. Плюс ко всему наша определенная закрытость была приманкой для коррупционных поползновений...
РГ: Методы своей работы приоткрыть можете? Вправе ли сотрудники вашего управления проводить какие-то следственные действия, дознание, контрольные проверки?
Братанов: Тут надо быть аккуратным в выражениях. На мой взгляд, колоссальная ошибка, когда службы безопасности (само выражение мне не нравится) разных фирм начинают влезать в компетенцию правоохранительных органов. На нас никоим образом не распространяется действие закона о полиции. Мы не субъект оперативно-разыскной деятельности. Мы не можем проводить какие-либо следственные действия или дознание. Мы проводим те или иные ведомственные проверки - в строгом соответствии с Положением о нашем управлении, которое соответствует нормативным актам и законодательству.
РГ: Выявляете не только очевидные, но и не явные нарушения и связи?
Братанов: Да, в том числе аффилированность. И тут куда важнее не выявить уже свершившийся противозаконный акт, деяние, а его не допустить. И тем самым предотвратить ущерб для корпорации от увода активов и прямых хищений.
РГ: Сколько сотрудников у вас в управлении?
Братанов: Сейчас уже восемнадцать - цифра, считаю, просто астрономическая...С введением нашего управления во всех структурных подразделениях корпорации, при каждом генеральном директоре, проведено разделение функций между внутренним контролем и аудитом и нашими компетенциями. Одновременно с этим приказом генерального директора "Росатома" рекомендовано создавать подразделения защиты активов во всех акционерных обществах и дочерних предприятиях.
РГ: И как встречают это "на местах"? Подозреваю, что привыкшие к единоличной власти руководители не в восторге от нововведения...
Братанов: По разному бывает. У нас нет такого подхода, что на тысячу работающих должно быть непременно пять сотрудников экономической безопасности. Надо исходить из объема денежных потоков, принимать во внимание специфику решаемых задач, конкретных программ и проектов, трезво оценивать коррупционные риски и возможность хищений. При этом мы прекрасно понимаем, что нельзя одним аршином мерить НИИ и крупное горнодобывающее предприятие. Для наглядности приведу пример: в 2007 году в Федеральном агентстве по атомной энергии было всего 7 контролеров, сегодня на предприятиях отрасли 357 контролеров и работников служб экономической безопасности.
РГ: Сотрудники по защите активов в дочерних и низовых структурах "Росатома" будут иметь двойное подчинение?
Братанов: В известном смысле - да. Основную зарплату они получают по месту работы, а премирование - уже по нашему представлению, с учетом реальных результатов. Таких специалистов мы будем тщательно подбирать и всеми способами поддерживать.
РГ: А добровольцы, что звонят на "горячую линию" и сообщают о коррупции и хищениях, - их со счетов не сбрасываете?
Братанов: Ни в коем случае. В моем понимании это чрезвычайно важный канал обратной связи. И что особенно ценно - оперативный. За те девять месяцев, что я во главе управления, число обращений увеличилось. Значит, доверие к нашей работе растет.
РГ: Вы защищаете своих информаторов?
Братанов: Да, порой приходится отслеживать судьбу таких людей. Потому что иногда против них пытаются включить административный пресс. Вплоть до увольнения. Бывают и неоднозначные ситуации, когда людьми двигает не только чувство справедливости, но и нанесенная обида.
РГ: А кто чаще обращается на "горячую линию" - ветераны или молодежь?
Братанов: Есть и те, и другие. Пользуясь случаем, хочу сказать, что именно сигналы и обращения по "горячей линии" побудили провести комплексную, с участием нескольких департаментов, проверку дирекции по ядерной и радиационной безопасности, которую возглавлял Евгений Евстратов. Вскрытые злоупотребления и степень его личной ответственности как руководителя комментировать не буду. Генеральный директор корпорации, как вы правильно заметили, свои выводы сделал еще в феврале, сменив руководство всего блока ЯРБ. А прочие оценки призваны дать следствие и суд.
РГ: Ваши заградительные сети, если воспользоваться предложенными образами, расставлены не только на кашалотов и акул - попадаются и особи помельче. Что за повадки у этой "плотвы" и "ершей"?
Братанов: Вот, например, ситуация. Руководитель покупает, условно говоря, за две копейки дорогую служебную машину в личную собственность. А затем, когда взяли за руку, возвращает ее - понятное дело, с какими чувствами в наш адрес. Или когда жен проводят у себя или в аффилированных структурах в качестве работающих, а на деле - лишь получающих зарплату. И тоже возвращают неправедно "заработанное".
Там, где контроль хромает, могут банальным образом принять в строй незаконченный объект, а деньги, вырученные на этом, разделить и присвоить. Еще вариант: насыщают миллиардными контрактами некую фирму, входящую в контур управления госкорпорации, а потом продают эту фирму за десять тысяч рублей аффилированному лицу. Есть и более хитроумные схемы, о которых вряд ли стоит рассказывать со страниц газеты, чтобы не создавать себе и коллегам лишней работы.
Перед тем, как распрощаться, уже без диктофона, я задал собеседнику прямой вопрос: "С коррупцией борются во всех госструктурах. Но сор из избы предпочитают не выносить - поскольку это, мол, во вред репутации. А вас гендиректор "Росатома" не останавливает?"
Выдержав паузу, словно взвешивая - сказать - не сказать, Виктор Братанов достал из рабочей папки и положил передо мной служебную записку.
- Вот ответ. На последней странице.
В документе на имя Сергея Кириенко излагались результаты проверки в отношении высокопоставленного должностного лица корпорации, приводились вскрытые нарушения, а в конце высказывалось предложение "рассмотреть возможность передачи собранных материалов в правоохранительные органы". Последняя фраза зачеркнута, а поверх нее, рукой главы "Росатома" - коротко и внятно: "Передать немедленно".
Алексей Кишко, генеральный директор ЗАО "Группа "СвердловЭлектро" (СВЭЛ):
- Многие производители опасаются работать с крупными госкомпаниями из-за сложной и непонятной структуры закупок. И в этом отношении из всех систем закупок, с которыми нам приходилось работать как производителям трансформаторного оборудования, система закупок "Росатома" - самая простая, понятная и прозрачная. Во-первых, "Росатом" выставляет в открытом доступе свои планы закупок на год. Соответственно, производители оборудования могут уточнять технические параметры, планировать проведение разработок, технологическую подготовку. Во-вторых, результаты всех торгов также размещаются в открытом доступе, что позволяет исключить возможность подтасовки конкурсных заявок. Кроме того, очень важным и передовым шагом является обнародование всех изменений в ходе исполнения договора - появление дополнительных соглашений, появление новых условий в реализации проекта. Это дает возможность другим участникам контролировать чистоту контракта.
В 2010 году всеми структурными подразделениями "Росатома" произведено открытых конкурентных закупок на 186,6 миллиарда рублей. За первые шесть месяцев 2011-го объем таких открытых процедур при организации закупок возрос почти вдвое и уже сопоставим с предшествующим годовым показателем - 169,8 миллиарда. В результате экономия от конкурентного снижения закупочных цен в прошлом году составила 19,7 миллиарда (11 процентов от суммы открытых процедур), за шесть месяцев нынешнего - 11,6 миллиарда (7 процентов). В том числе за эти полтора года сэкономлено более 4 миллиардов рублей, выделенных "Росатому" из федерального бюджета.