Поделиться
Наши олигархи дарят народу одно, а американские - другое. Почему? Корреспондент "РГ" пытался выяснить, как воспитывают американских меценатов.
При всей любви к родным пенатам, нельзя не заметить, что тамошние богачи, мягко говоря, щедрее и если что-то делают, то не в поддержку своего продуманного имиджа, а в интересах людей, живущих рядом.
В прошлом году американский журнал "Ньюсвик" назвал 10 умирающих городов США, среди которых был и Гранд Рапидс - местечко недалеко от Детройта, второе по величине в штате Мичиган. Гибель городов провинциальной Америки началась в середине прошлого века: жители рванули за местную кольцевую, соблазнившись кто домиком, а кто и особняком в деревне. А в итоге города как центры культурной и интеллектуальной жизни стали умирать. К слову, похожие тенденции есть и в России: всех в спальные районы, туда же торговые центры. А классический образ умирающего города - Детройт на знаменитой фотографии в Geo: развалины особняка с брошенным роялем.
Мы попали в "мертвый" Гранд Рапидс в осенний депрессивный сезон, но, несмотря на это, поняли: цветет. Он выжил благодаря мощной культуре меценатства и благотворительности, которую, как выяснилось, отпрыскам богатых семей вколачивают с младых ногтей. Руководитель транснациональной химической империи один из богатейших людей США Стив Ван Андел не чурается общественной работы в своем родном городе, являясь членом Комитета гражданских инициатив. Он вспоминает, что даже за семейным ужином в его детстве велись назидательные разговоры о том, что окружающим нужно помогать искренне, не рассчитывая на моральные или материальные дивиденды.
- Вы просто с моим отцом не знакомы, а то бы знали, что он всегда находил, что сказать, - неохотно отвечает он на вопрос корреспондента "РГ" о его семейных традициях. - К нашему счастью, отец никогда не требовал, чтоб мы начали заниматься семейным бизнесом в отличие от многих семейных компаний, где дети обязаны идти по стопам своих родителей. Отец как-то сказал, что поддержит меня во всем. И прежде чем я понял, чем хочу заниматься в жизни, шесть месяцев провел на одном сталелитейном предприятии в Европе. Благодаря этому я здесь и проработал всю жизнь с удовольствием. За обедом велись разговоры, как важно быть честным, поддерживать хорошие отношения с людьми. Строить для людей - это так естественно.
Одно из любимых детищ семьи Ван Андела - Музей краеведения.
- Я не знаю, кто кому советовал в нашей семье: мать отцу или отец матери, - рассказывает Стив. - Родители были друзьями и все в жизни делали вместе. Отец хотел, чтобы в центре города можно было интересно отдохнуть, а мама ратовала за сохранение истории города. Вот и получился такой микс. В то время центр города опустел, все стали переселяться в собственные дома в пригороде, такая была мода и тенденция. Мы хотели привлечь людей обратно в город. Для этого нужно было создать места, где они бы могли собираться.
Огромный современный четырехэтажный, набитый всем, что можно было придумать, если особенно не озабочиваться какой-то слишком интеллектуальной концепцией, музей получился очень "американским".
С раннего утра народ, не подберу более подходящего слова, валом валит в музей и остается там до вечера, медленно перемещаясь по этажам от стеллажей с индейской одеждой и обувью к чучелам животных, а от них к современному искусству и оттуда к детским игрушкам 60-70-х годов прошлого века. Дети играют и спят в комнате для игр, а взрослые перекусывают в кафе.
За несколько лет пять богатых семей Гранд Рапидса построили, похоже, столько, сколько не построили все наши отечественные олигархи по всей России. Это крупнейший в штате Центр по изучению раковых заболеваний и болезни Паркинсона, Школа медсестер, Медицинский факультет при Мичиганском университете, госпиталь, Музей современного искусства, огромная спортивная арена. И все это не инвестиционные проекты. "Отдачи" от них никто не ждет, меценаты сдают здания под ключ, наполнив самой современной начинкой, и больше к ним отношения не имеют. Теперь ими владеет город.
Другой проект местных олигархов - Музей изобразительных искусств: на него город получил более трех миллиардов частных денег.
В мировом рейтинге благотворительности Россия занимает 138 место из 156 стран. Только 3 процента россиян готовы бескорыстно помочь ближнему.
Не так давно я попыталась узнать, что думает о социальной ответственности бизнеса и благотворительности один из российских олигархов, который по богатству стоит на третьем месте в знаменитом списке Forbes.
И за два дня практически сроднившись с его пресс-службой, наконец , обзавелась вожделенной ссылкой на ЖЖ большого человека, где было написано следующее: "Бизнес должен быть эффективен: платить налоги и достойную заработную плату на долгосрочной основе. Это вообще главная и обязательная задача бизнеса (в том числе и социальная), и уже за это можно ему сказать спасибо".
Что касается "чистой" благотворительности, то, по мнению олигарха, "здесь успешный бизнесмен может проявить себя просто как человек, у которого больше возможностей помогать людям". А может и не проявить. В этой обтекаемости формулировки, наверное, один из ответов на вопрос, почему из крупнейших благотворительных проектов, случившихся за последнее десятилетие, рядовые москвичи смогли вспомнить только "Яйца Фаберже". Свой вариант ответа "РГ" дала Ирина Ясина, известный общественный деятель.
Российская газета: Почему при такой славной и долгой истории меценатства нашим нынешним благотворителям народ не доверяет?
Ирина Ясина: К сожалению, не доверяют не только благотворителям, не доверяют всем окружающим, даже соседям. Это болезнь нашего общества, которая не вчера началась. "Подвох" - ключевое слово. Быть доверчивым сейчас значит быть, извините, лохом. Пока так будет в обществе, так будет и с благотворительностью.
Хотя я в мире благотворительности кручусь давно и хочу сказать: есть такие выдающиеся персонажи, которым верить нельзя. Но в большинстве своем люди, которые занимаются благотворительностью, - чистые и светлые.
РГ: Но тем не менее, обычные люди на улице с трудом вспоминают "добрые дела" нашей элиты, так называемых олигархов.
Ясина: Ну неправда, взять хотя бы олигарха, который переоборудовал весь город за Полярным кругом. Очень многие олигархи, я знаю, занимаются благотворительностью. Просто не принято у нас об этом говорить.
РГ: А в США богатые дарят городам музеи и спортивные арены, называя их своими именами...
Ясина: Люди наши, видимо, предпочитают делать это тайно, потому что неровен час объявится какой-нибудь чиновник и скажет: "Ага, у тебя еще и на это хватает, а ну-ка, дай я рядом постою". Заявлять открыто о добрых делах не в нашей привычке.
РГ: Cоциальная ответственность бизнеса -это только рабочие места, которые крупные предприниматели предоставляют народу?
Ясина: Уровень жизни - это не только деньги в кармане, а еще и вид из окошка. Поэтому чем быстрее человек поймет, что, инвестируя в "вокруг себя", он улучшает свою жизнь, тем лучше. Но вы не забывайте, что, к примеру, американскому капитализму как минимум на 200 лет больше, чем нашему. И вся страна там "заточена" на то, чтобы поддерживать людей, занимающихся бизнесом, привечать их нормальными налогами, нормально работающими законами. Все способствует тому, чтобы предприниматели чувствовали себя уважаемыми людьми. А тогда он начинает уважать и то общество, которое вокруг. А мы назвали то, что по идее человек должен делать сам и от души, кондовыми словами "социальная ответственность".