Поделиться
Известного екатеринбургского художника Алексея Рыжкова отметили Бажовской премией за книгу "Нарисованный город", в которую вошли картины и личные истории о приключениях и переживаниях художника в Екатеринбурге за 15 лет.
"РГ" побывала в мастерской живописца, который, как считают многие, "умеет рисовать Екатеринбург лучше всех". Его мегаполис - не суетливые бетонные джунгли, а сказочный мир с особой атмосферой, где над театром летают музы, ангелы чистят снег с храмов, одежда над Таганским рядом оживает по ночам… И на каждой картине - прекрасный старый город, который, увы, медленно и безжалостно вытесняют безликие новостройки и торговые центры.
Новую книжку Алексей Маркович долго искал на полках мастерской, "как миллионер Корейко - миллионы из чемодана вытаскиваю", - пошутил он. И пояснил: "Книжка убрана подальше - чтобы кот, если зайдет в гости в дурном настроении, не пометил".
Российская газета: Ваш рыжий красавец-то?
Алексей Рыжков: Да, Лукас. Тоже Рыжков: рыжий. 16 лет назад его котенком принесли моей жене. Он был такой тощий и страшный, что она испугалась: не возьму - выбросят. Пожалела и взяла "на воспитание". А вырос красавцем. Хотя он кот своенравный, с противным характером, мы его очень любим. И даже делали всей семьей выставку "Лукас", где он был главным героем. Я его много раз нарисовал, жена сделала замечательные фотографии, а мой сын - анимационный фильм. Кот молодец: до сих пор мышек ловит. И помогает нам всем дружнее жить друг с другом.
РГ: Расскажите про свою книжку "Нарисованный город"…
Рыжков: Началось все с того, что я пресс-релизы для своих выставок начал писать сам. А когда мне предложили сотрудничать с одной городской газетой, я в своей еженедельной колонке рассказывал разные истории. В итоге накопилось более 300 эссе. Картин тоже накопилось много: не устраивать же постоянно выставки - это и мне, и публике приедается! И решил: а что, если тиражировать все это типографским способом? Ведь книга тоже может быть произведением искусства, даже синтезом искусств. "Нарисованный город" делал сам, потому что мне казалось, что никто больше не поймет, как я хочу сделать эту книгу. Шариковой ручкой нарисовал на полях много картинок: знакомые домики и знакомых людей. Написал от первого лица мои екатеринбургские байки. Приключения и переживания, которые я испытал, общаясь с нашим городом. Читая исторические экскурсы, люди думают, что я специально рылся в библиотеках: нет, все знающие друзья мне рассказали. И получилась такая вот хулиганская книжка.
РГ: Расскажите пару историй.
Рыжков: Мне безумно жаль, что старый Екатеринбург уходит: это невосполнимая потеря. Даже и не слишком далекое прошлое. Например, однажды на улице Карла Маркса я увидел, что с мясом выдрана мемориальная доска 1918 года. А рядом, опершись на тросточку, стоит Александр Лысяков (известный кузнец-художник - "РГ") и печально на эти останки смотрит. И они так печально смотрели друг на друга, чугунный Маркс и живой Лысяков, оба бородатые и удивительно похожие… А потом увидел на той же улице помойку, и мне померещилось, что в ней роется бомж, тоже похожий на Карла Маркса. Я нарисовал об этом картину.
А вот смешная история. Один из претендентов на кресло мэра как-то заказал мне композицию с достроенной телебашней. Я ничего не мог придумать и попросил помочь маленького школьника Митю, как более креативную личность. Сын нарисовал башню в виде огромного краба. А потом выяснилось, что я оказался человеком непонятливым, а кандидат в мэры - невежественным. Он-то считал, что заказывает серьезный архитектурный проект. Так что Митина идея втуне и пропала.
РГ: А когда вы начали писать Екатеринбург?
Рыжков: Я тогда был уже очень взрослым человеком, мне было уже за 30. Я пытался рисовать и так и эдак, но больше всего откликов я почувствовал, когда в 1994-м начал рисовать екатеринбургские пейзажи. Люди любят город, в котором живут. Это особенность нашего мегаполиса, не везде так. Психологические характеристики можно считывать с фасадов домов, потому что они очень похожи на лица и у каждого есть не только своя биография, но и своя судьба. Прожив в этом городе много лет, можешь уже угадать, не только что было, но и что будет с этим домом в будущем. И дома становятся как живые. Мои пейзажи начали нахваливать, а когда в 96-м сделал первую персональную выставку, она имела успех. А главное - мои работы стали покупать, и я понял, что могу на эти деньги прожить.
РГ: Насколько сложно зарабатывать художнику на Урале?
Рыжков: Думаю, это не столько финансовый вопрос - я еще не видел человека, который сказал бы, что ему хватает денег. А художником быть трудно везде. И гарантированные гонорары тоже могут быть соблазном - иногда хочется нарисовать одно, но, чтобы продать работу, нужно рисовать по-другому. Трудно оставаться честным перед самим собой. Думаю, это к любому человеку относится.
РГ: Вы о портретах или не только?
Рыжков: О любых работах. Есть опусы, за которые мне немножко стыдно, например, я срисовал снегирей из букваря. Сделал слишком идиллический зимний вид Екатеринбурга. Захотелось просто попробовать: а что, если сделать еще слаще? Сделал работу честно, но мне она не понравилась. Хотя и получила живой отклик. Другой пример - картина, где обнаженные девушки купаются в Исети возле канализационной трубы. Видел эту буколическую сцену своими глазами. Запомнил и нарисовал, ни о чем кроме художества не думал. Картинка моментально продалась. Не рисовать же теперь все время из-за этого голых женщин.
Я видел одну страшную галерею в Сиэтле, где не было красных кружков под работами (когда работа продана - на этикетку прилепляют красный кружочек). Я спросил: у вас ничего не покупают? А галерейщик говорит: наоборот! У меня каждый художник всю жизнь рисует одну и ту же картину. Продадим - сразу вешаем такую же.
РГ: Для вас что-то изменилось с советских времен?
Рыжков: Да, я как будто жил в двух разных измерениях. На глубинном уровне, наверное, ничего не изменилось. А на поверхностном - многое к лучшему. С одной стороны, государство перестало заботиться о художниках и поддерживать их. Зато теперь я могу рисовать что хочу, (вернее - что получается), и продавать это, а также издавать книги. А раньше художники не могли видеть, что происходит с искусством в других странах, находились под цензурным давлением и не имели права продавать работы, если не состояли в Союзе художников или комбинате худфонда. Хотя многие мои коллеги и в той ситуации нашли способ выжить и создавали прекрасные произведения. До сих пор некоторые серьезные и честные художники по тому времени скучают.
РГ: Какая ваша первая картина про Екатеринбург?
Рыжков: Там деревянная часовня, что в начале 90-х построили на месте цареубийства, а на заднем плане высилось новое здание обкома партии, которое тоже было для меня не совсем привычно. Оно давно стояло, но я его все равно воспринимал как новое. И бетонный забор. Контрастный образ нашей страны того времени: непонятно было - что же дальше? Есть и картина, которую я не продаю, потому что люблю ее больше других. На ней - дом Харитонова и сухие стебли репейника на первом плане.
РГ: А почему вы стали писать в сказочной, немного детской, доброй манере?
Рыжков: У меня всегда вызывали внутренние возражения картины художников, которые рисуют Екатеринбург. Образы были не такими, как видел их я. Хотя многие работы очень нравятся. Начал рисовать по-своему. И обнаружил, что сама реальность нуждается в "доработке": отсюда и деформации в моих работах. Так можно сделать более одушевленными дома.
РГ: Продолжение следует?
Рыжков: В "Нарисованном городе" мы с друзьями гуляем, заглядываем в разные закоулки. А заканчивается прогулка тем, что Екатеринбург, оказывается, портовый город. И оттуда можно путешествовать в другие интересные места. Я и рисую другие города - но все они в сравнении с нашим Екатеринбургом терпят полное фиаско. Хотя бы потому, что Екатеринбург я лучше знаю, и могу здесь видеть глубже и рисовать любя.
Справка "РГ"
Алексей Маркович Рыжков родился в 1961 году в Нижнем Тагиле. В 1982-м закончил Свердловское художественное училище. В 1995-м - факультет истории искусств УрГУ. С 1987-го участвует в городских, региональных и международных выставках. Занимается станковой и книжной графикой.
До "Нарисованного города" были изданы альбомы "Путешествие из Свердловска в Екатеринбург", "Вокруг Литературного квартала", детская книга "Удивительная прогулка". Екатеринбургские виды, изображенные Рыжковым, хранятся не только в музеях и частных коллекциях, они живут на чайных сервизах, разъезжают на бортах трамваев, появляются на календарях, открытках и многометровых баннерах.