"Пыль" - первая полнометражная лента Сергея Лобана. Будущий автор "Шапито-шоу" снял этот фильм на цифровом видео ручной камерой и с единственным профессиональным актером - Петром Мамоновым, да и то в эпизодической роли.
А до того Лобан верховодил в клубе "Дебаркадер" на Москве-реке: "Абсолютно андеграундная вещь, существовала без всяких разрешений и санкций", - объяснял он мне в интервью. И делал на ТВ молодежную программу "До 16 и старше", где впервые снял актера Театра мимики и жеста Алексея Знаменского - одного из героев и "Пыли", и "Шапито-шоу".
"Пыль" он снял по идее своего соавтора драматурга Марины Потаповой: идея показалась интересной. Снял "на коленке" и за смешные деньги, но фильмом сразу заинтересовались отборщики Каннского фестиваля. Правда, что-то застряло с переводом, и Канн картину не увидел.
Фильм остроумно придуман и любопытен как срез мозговой ткани и температурный график постсоветского общества. Его герой - тридцатилетний толстяк Алеша со зрением минус шесть, который еще не вырос из детских распашонок и ходит под присмотром хлопотливой бабушки. Начало картины, когда этому большому ребенку покупают "интеллигентную одежду" с котенком-унисексом на груди, трудно назвать иначе, чем упоительным: здесь смешно все, от реплик до ракурсов. И при этом все работает на характер и тему: котенок на груди делает большого ребенка беззащитным.
Это цветочки. Ягодки переведут действие в регистр кафкианского абсурда, в унисон реальной жизни уже не впервые возникающего на нашем фестивале.
Фабула придумана лихо: приходят люди из "органов" и призывают толстяка послужить родине, приняв участие в секретном научном эксперименте. В ходе эксперимента рыхлое тело героя вдруг на миг становится стройным и мускулистым. Алеша, разумеется, всегда предполагал, что родился не в своем теле, и теперь он в течение всего фильма будет пытаться вернуть волшебный миг, когда он - настоящий. В ходе суеты он попадет к сектантам, правозащитникам, гинекологам и романтикам 60-х с их песней о комиссарах в пыльных шлемах. Он встретится с КГБ, которое "никуда не делось", столкнется с новорусскими бандитами и их "телками" в "Мерседесе", с компанией слабослышащих (звук фильма выключат, и мы будем смотреть язык жестов с субтитрами) и подобием маскарада у памятника Победы. Лейтмотив фильма - постоянно мельтешащий на телеэкране любимец домохозяек Петросян, который и доводит всю фантасмагорию до клинической фазы идиотизма. Те, кто уйдут, завидев финальные титры, пропустят песню Цоя "Мы ждем перемен" в исполнении слабослышащего с сурдопереводом.
Картина несовершенна по технологии и напоминает талантливую любительскую ленту. Но это и есть приметы того нового кино, которое если и не идет на смену индустриальному кинематографу, то, по крайней мере, его напористо теснит. Это кино родилось вместе с эрой цифрового видео, оно теперь доступно каждому талантливому (и бездарному тоже) и, породив груды графоманских опусов, уже дало нам несколько свежих по мысли и языку фильмов. "Пыль" - из таких. Эта картина сознательно не стремится походить на "большое кино", зато в ней есть художническая раскованность, простодушная дерзость и умение в частной истории показать абсурдность времени, не щадя при этом никого, включая самих авторов.