Итак, политическое решение принято. Главой государства становится выдвиженец от еще вчера запрещенной и считавшейся террористической организации. Но означает ли это, что в истории многомесячного противостояния власти и улицы теперь поставлена точка? Что бунт позади и теперь страна входит в этап созидательного развития? Никто не способен дать сейчас точный ответ на этот вопрос.
В хоре различных прогнозов преобладает, пожалуй, такой: либеральная часть общества и военные сделают все, чтобы ограничить власть радикалов, или даже пойдут на то, чтобы вовсе вывести их из игры. Но и исламисты, получившие поддержку никак не меньше половины населения, теперь без боя сдаваться не станут.
Военная хитрость
Как бы там ни было, а настала пора подвести хотя бы предварительные итоги той революции, которая стихийно началась в Египте почти полтора года назад и, похоже, никак не может закончиться.
Кажется, единственным очевидным результатом этого массового протестного выступления стало добровольное отречение от власти президента Хосни Мубарака, правившего Египтом тридцать лет. По здравому размышлении, этот бывший летчик и герой войны с Израилем сделал для своего народа больше хорошего, чем плохого, и уж точно не был тираном наподобие другого арабского долгожителя Муамара Каддафи. Но возбужденная толпа именно с Мубараком связывала все накопившиеся к тому времени проблемы: рост коррупции, отсутствие демократических свобод, произвол спецслужб, все увеличивающийся разрыв между богатыми и бедными, застой в экономике.
Поэтому гнев Тахрира был направлен вначале против президента и его ближайшего окружения. Офис правящей и фактически узурпировавшей власть Национально-демократической партии сожгли; Мубарака, его сыновей и ряд министров взяли под стражу; а все властные полномочия на этот смутный и временный период перешли к Высшему совету вооруженных сил (ВСВС) во главе с маршалом Тантауи.
Про военных тогда на площади говорили так: дойдет и до них очередь, отольются и им слезы несчастных. Вот сейчас сформируем новый парламент, внесем изменения в Конституцию, приступим к выборам президента, а затем и маршал Тантауи пойдет под суд. За эти полтора года в разных концах Каира не раз вспыхивали стихийные митинги с требованиями к военным быстрее передать власть гражданской администрации, а манекен, изображающий маршала, болтался на фонарном столбе у Тахрира.
Многие считали, что песенка военных уже спета.
Но вот тут-то и началось самое интересное. Сначала на парламентских выборах оглушительного успеха добились исламисты - похоже, даже они сами не ожидали такого: более 70 процентов мест теперь были у них, причем тогда, в ноябре и декабре прошлого года, мало кто говорил о каких-то особенных нарушениях в ходе выборов и даже отпетые либералы, горько вздохнув, признали итоги голосования. Таким оказался следующий неожиданный результат демократической революции.
Кстати, еще полгода тому назад "Братья-мусульмане" заверяли всех, что не станут выставлять своего кандидата на президентских выборах, удовлетворятся взятием Законодательного собрания. Но аппетит приходит во время еды. И, когда началась кампания по избранию главы государства, исламисты мобилизовали все ресурсы: финансовые, организационные, внешние и даже противоречащие закону, - чтобы и теперь взять свое.
Вот когда выяснилось, что военных зря рано списали со счетов. Сначала с их подачи Конституционный суд распустил парламент по причине обнаруженных спустя полгода многочисленных нарушений в ходе выборов. Затем ВСВС обнародовал новую Конституционную декларацию (вариант Основного закона на переходный период), согласно которой вся законодательная власть сейчас переходит к ним, военным, а полномочия президента, кто бы им ни стал, сильно урезаются.
Теперь все гадают: каким будет их следующий шаг? Оттянут принятие новой Конституции, чтобы таким образом как можно дольше сохранить за собой парламентские функции? Или пойдут еще дальше, вплоть до введения в стране военного положения под предлогом сохранения стабильности и безопасности?
Но ведь и обиженные радикалы тоже не станут сидеть сложа руки. Тогда что впереди: полноценная гражданская война? Новые погромы и миллионные митинги?
Плетью обуха не перешибешь?
Интересно, что те авторитетные и образованные египтяне, включая сторонников "Братьев-мусульман", с которыми я совсем недавно беседовал в Каире, были вовсе не настроены рисовать будущее своей страны исключительно в мрачных тонах.
Например, мой старый знакомый журналист Мухаммад Фарраг из газеты "Аль Алем Альюм" обратил внимание на то, что за те несколько месяцев, что радикалы владели Законодательным собранием, не прошел ни один из лоббируемых ими законопроектов. А они чего только ни предлагали: и ограничение светских свобод, и новое семейное право, и исламские правила в финансовой сфере, и запрет на преподавание английского языка.
Но отчего же, имея подавляющее большинство, бородатые депутаты так и не двинули страну в сторону шариата? - Есть две причины, - объяснил мне заместитель директора Центра по изучению международных проблем, видный политолог Имад Джад. Он - христианин, копт. Был депутатом нижней палаты ныне распущенного парламента. - Да, либеральная часть в депутатском корпусе составляла всего двадцать пять процентов, а этого мало для того, чтобы блокировать реакционные законопроекты. Но зато эти двадцать пять процентов имеют значительный вес в египетском обществе, за ними стоят самые влиятельные СМИ, их голос слышен миллионам людей. И с этим приходится считаться. И второе. Египтяне в основе своей чужды всякому радикализму. Люди понимают, что всякие глупые идеи, например полный запрет алкоголя или введение исламских правил в банковской системе ударят прежде всего по их карману.
По мнению политолога, любой исход нынешних президентских выборов станет бедой для страны.
- Все предшествующие годы, когда нами правили военные, уничтожили политическую культуру народа, - говорит он. - Люди сейчас растеряны, деморализованы, ими легко манипулировать, что и делают исламисты.
- Есть ли шанс на то, что под влиянием разных факторов "Братья-мусульмане" станут более либеральными, более соответствующими нормам современной жизни?
- Ну, что вы? - грустно улыбается Имад Джад. - Вся их история говорит об обратном. Не забывайте, что это не египетская, а международная организация, цель которой - захватить власть и установить свои порядки на всем исламском Востоке. Это глобальный проект, и за веревочки дергают из-за рубежа. Не верьте развешанным по городу фото, на которых Мурси выглядит, как добрый дедушка, он и его соратники были организаторами джихада и лично виновны в смерти множества мирных египтян.
А вот избранный в парламент благодаря своей близости к "братьям" предприниматель Мухаммад Соуи, считает, что ничего страшного не будет, если в стране введут шариатские законы. Например, туристам запретят разгуливать по городу в шортах и распивать спиртное вне стен отелей. При этом надо заметить, что М.Соуи возглавлял в нижней палате комитет по культуре, информации и туризму. Внешне это вполне светский человек, известный в Египте бегун-марафонец, успешный бизнесмен.
- Подождите, я сам привезу к вам в Москву делегацию от "Братьев-мусульман", и вы тогда убедитесь, что с этими людьми можно вполне иметь дело.
Мы говорили с ним в лобби фешенебельного отеля "Фор сизонс", и этот лощеный господин то и дело отлучался в соседний холл, где египетских парламентариев обхаживал навестивший Каир экс-президент США Джимми Картер. Было заметно, что моему собеседнику явно льстила возможность пообщаться с таким человеком. Да и сам Картер, как впоследствии стало известно, от имени американской администрации выразил желание сотрудничать с любыми законно избранными представителями новых египетских властей. А ведь еще вчера некоторые из этих "законно избранных" считались за океаном злейшими врагами Америки и вообще всего цивилизованного мира.
Одиночество фараонов
Накануне своего отъезда домой я зашел в Каирский национальный музей, который наряду с пирамидами Гизы считается одним из признанных чудес света. Сто тысяч экспонатов эпохи Древнего Египта, мумии фараонов, золотые саркофаги... До революции музей ежедневно посещали по 15 тысяч туристов. И так - круглый год, без выходных. Теперь все изменилось. Недавно назначенный директором Саид Хасан с грустью поведал, что река посетителей превратилась в тоненький ручеек, а случались дни, когда музей из-за волнений на расположенной рядом площади Тахрир и вовсе был закрыт.
Но самый большой кошмар здесь пережили в ночь с 27 на 28 января прошлого года. Тогда охрана музея, испугавшись массовых беспорядков, покинула свои посты, и это каким-то образом стало известно профессиональным грабителям. По оставленной кем-то (?) высокой лестнице они взобрались на крышу, оттуда, разбив стеклянный потолок, по канатам спустились в зал сокровищ Тутанхамона. Камеры слежения были включены, но у мониторов в ту ночь не было ни одного человека. Грабители унесли с собой 54 экспоната, возраст которых более трех тысяч лет.
- Никто в мире не может сказать, какова рыночная стоимость этих вещей, - пояснил Саид Хасан. - Продать их практически невозможно. Видимо, поэтому уже вскоре часть экспонатов обнаружили брошенными в одном из парков.
После этого, по словам директора, всю систему охраны в музее поменяли, и теперь все залы находятся под круглосуточным видеонаблюдением, а "картинки" с камер пишутся на цифровые носители. Саид Хасан считает, что какая бы власть в стране ни установилась, она не станет губить туризм, эту курицу, несущую золотые яйца.
Возможно, это и так, но пока многие государства настоятельно рекомендуют своим гражданам избегать посещения Каира и других египетских городов.
Ближе к вечеру я покинул этот исторический объект, ставший, как и вся туристическая отрасль, невинной жертвой революционеров.
Прямо передо мной начиналась площадь Тахрир, куда стекались возбужденные сторонники радикального исламиста Мурси.
Справа высился скелет спаленного здания Национально-демократической партии.
Слева была улочка, которая вела на другую площадь, где толпа молодых людей призывала голосовать против всех.
Где-то неподалеку находился госпиталь, куда накануне доставили из тюрьмы приговоренного к пожизненному заключению 84-летнего Мубарака.
И где-то рядом затаились генералы из ВСВС, у которых свои планы на ближайшее будущее Египта.
И хотя вечер выдался по обыкновению сухим и жарким, в атмосфере явно чувствовалось приближение грозы.
Кабы нам наперед знать, чем обернутся благие намерения... В частности - искреннее желание демократических перемен.
Досье "РГ"
Новому президенту Египта 60 год. По специальности он - инженер. В США получил докторскую степень, защитив работу, посвященную проблемам защиты двигателей космических аппаратов. В движение радикальных исламистов был вовлечен со студенческих лет. Дважды сидел в тюрьме. 10 лет был членом парламента.