Поделиться
Эта история шокировала весь регион. Марина Шмакова фактически заморила голодом, а потом по неосторожности убила свою дочь. О том, что семья неблагополучная, знали все вокруг, включая "ответственные" ведомства, но для спасения ребенка никто и пальцем о палец не ударил.
...В час ночи 17 октября прошлого года директору фирмы "Север", занимающейся деревообработкой в селе Песчанка Белохолуницкого района, Владимиру Анцыгину позвонил участковый и сообщил, что его бывшая техслужащая, находящаяся сейчас в декрете, 24-летняя Марина Шмакова убила свою дочь. Первая реакция - не может быть! Ведь четыре с половиной месяца назад он сам на своей машине отвозил ее с младенцем из Кировского перинатального центра. Поскольку больше некому - родных у Шмаковой почти не осталось, да и тем она оказалась не нужна. На деньги предприятия к встрече молодой мамы привели в порядок ее небольшую квартирку в Песчанке, выделенную поселковой администрацией, купили коляску и необходимые детские вещи. До окончания ремонта она вообще жила в офисе фирмы, где ей тоже создали необходимые условия, и казалось, все было нормально.
"Забыла" дочь в роддоме
Впрочем, все началось еще с перинатального центра. Произведя на свет недоношенную малышку весом чуть более двух килограммов, но вполне жизнеспособную, мать уехала к себе в Песчанку. Где и разыскали ее врачи центра спустя две недели с вопросом - собирается ли она забирать Сашу? Такая постановка вопроса возмутила Марину: "Да за кого вы меня принимаете?" И она увезла ребенка к себе домой.
Марина приехала к участковому педиатру показать дочь.
- Меня сразу насторожило поведение матери, - рассказывает Любовь Шаргунова, - ребенок недоношен, необходимо было пройти обследование у узких специалистов, сделать вакцинацию. Кроме того, она отказалась от грудного вскармливания, и я выписала ей молочные адаптированные смеси, которыми можно кормить ребенка в этом возрасте. Она могла получать их бесплатно, но не захотела.
Учитывая, что ездить к врачам в райбольницу из Песчанки, за 20 километров, сложно, педиатр предложила Марине госпитализацию. Но она отказалась и от этого, заверив, что приедет сама. Больше ее в больнице не видели.
Педиатра встревожила эта ситуация, и она обратилась в районные органы профилактики безнадзорности несовершеннолетних с просьбой выяснить, что происходит в Песчанке. Получив эту информацию, срочно был созван консилиум комиссии по делам несовершеннолетних при Белохолуницкой районной администрации, который направил в Песчанку соцработника, курировавшего неблагополучные семьи. Приехав на место, та увидела квартиру после ремонта, новые детские вещи, констатировала, что семья не голодает, о чем и доложила членам комиссии.
И о Шмаковых благополучно забыли. И если первое время односельчане еще видели Марину, прогуливающуюся с коляской возле своего дома или реки, то потом ребенок как будто исчез. Соседи по дому слышали детский плач и угрозы, но всерьез это никто не воспринял - мало ли что скажет мать в запале. Удивляло только то, что женщина часами пропадала из дома, оставляя младенца одного. Но замечание делать или давать советы, зная ее взрывной характер, никто не решался.
Беглый осмотр
Из "инстанций" ее никто не тревожил. Прописав в квартире маму и дочь, Климковская поселковая администрация, к которой относится и Песчанка, успокоилась. Местный фельдшер Елена Рыбалко делала несколько раз беглые осмотры: "У вас все нормально?" И получив положительный ответ, быстро уезжала по новым адресам.
А потом взяла отпуск и вовсе уехала жить в Подмосковье.
- Поведение фельдшера вообще не поддается никакой логике, - говорит старший помощник районного прокурора Анна Боровикова, - как можно делать осмотр, не видя толком самого ребенка. Что с ним происходит, как он развивается, какая у него температура. В конце концов как набирает вес...
Даже последнего было достаточно, чтобы забить тревогу на всех уровнях. Если бы фельдшер просто догадалась взвесить ребенка, она бы узнала, что малышка не только не набирает вес, но даже... теряет. Когда девочку выписали из роддома, она весила чуть больше двух килограммов. Когда судмедэксперты взвешивали труп ребенка, цифры на весах едва перешли за килограммовую отметку.
Что неудивительно. Все это время Марина дочь фактически не кормила. Точнее, пыталась кормить - манной и овсяной кашей, которая категорически противопоказана ребенку такого возраста. Но и эти каши Марина ленилась готовить каждый день, в лучшем случае два-три раза в неделю. Потом каша пару дней кисла в сенях, и этой бурдой она пыталась кормить Сашу. Та такую "детскую смесь" есть отказывалась, ревела, и эти "капризы" ребенка все больше раздражали мать.
Пир во время чумы
Первое подозрение, что у Шмаковых что-то не так, возникло в октябре, когда Марина неделю не топила печь. По селу она по-прежнему ходила одна, без коляски, ребенок, стало быть, оставался дома. Тогда по Песчанке впервые поползли слухи - может, ребенок умер?
Однако Марина вела себя как ни в чем не бывало, а 12 октября в честь своего дня рождения даже накрыла стол для рабочих - "Гуляем!" К этому времени детская "переноска" с мертвой Сашей уже почти неделю стояла во дворе, куда Марина отнесла ее с глаз долой.
Накануне Марина весь день одна шаталась по поселку, потом вечером выпила две "полторашки" пива и, вернувшись домой, застала плачущую дочь. Она еще заставила себя взять ребенка на руки, но, услышав очередной взрыв рыданий, с размаху бросила девочку головой об пол. Саша замолчала, и Марина легла с ней спать. На следующий день снова отправилась гулять по селу, а вернувшись домой, обнаружила дочь мертвой. Спустя несколько дней сама сообщила об этом в полицию.
На суде Марина молчала и, хотя довольно связно отвечала на вопросы, была рассеянна. Так и увезли ее в следственный изолятор в Киров. Как говорит Анна Боровикова, выступавшая гособвинителем, она уже заранее знала все, что скажет на суде. Знала и то, как дошла до жизни такой. Вечно пьяная мать Шмаковой там же, в Песчанке, попала под машину. Девочку забрала сестра, но "характерами не сошлись", и Марину отдали в интернат. Потом "взрослая жизнь", возвращение в Песчанку, неудачный роман, пьяные загулы.
Старшего помощника прокурора больше интересовало другое - как объяснят свое полное бездействие те, кто по долгу службы обязан был следить за неблагополучной семьей. А то, что семья неблагополучная, знали все - от инспектора по делам несовершеннолетних до специалиста отдела опеки и попечительства при районной администрации. Но внятного ответа на суде получить не удалось. Все знали, все надеялись друг на друга и, видимо, на извечное русское авось.
Сначала соцработник провела "беглый осмотр". Потом фельдшер не догадалась ни разу толком посмотреть ребенка. Потом специалист опеки Татьяна Сысолятина ехала, но не доехала до Песчанки. Был канун нового учебного года, дел невпроворот, в каждую неблагополучную семью нужно успеть заглянуть. "Рядом ведь были, - сокрушается она. - Но уже наступил вечер, вымотались все страшно, решили - в следующий раз". А в подразделении по делам несовершеннолетних понадеялись на медиков. А от них - "ни одного звонка".
Вообще странные чувства остались после посещения Песчанки. Село небольшое, по существу - деревня, все друг у друга на виду. И не знать, что происходит в соседней квартире? Какое-то удивительное, фатальное равнодушие. Даже наш разговор "на завалинке", куда собрались жители ближних домов, получился вялый. Казалось, их мало интересовало произошедшее.
- Беда Шмаковой, - сказала одна из старушек, показывая на ее квартиру, - в том, что была она одна.
Про какую Шмакову идет речь - убитую или убийцу, - не уточнила.
P. S.
Прокурор Белохолуницкого района направил в органы профилактики безнадзорности несовершеннолетних представления с требованием привлечения виновных лиц к ответственности. Они получили замечания и выговоры. Фельдшер, осматривавшая Сашу и работающая сейчас в частной клинике, должностным лицом на тот момент не являлась и никакой ответственности, даже административной, не понесла.
Если вы знаете о подобных проблемных семьях, где бесчеловечно обращаются с детьми, можете обратиться в органы опеки и попечительства при районных администрациях.
Кроме того, обсудить сложную жизненную ситуацию можно позвонив по федеральному телефону доверия для детей, подростков и их родителей: 8-800-2000-122 (звонок является бесплатным и анонимным). Специалисты службы подскажут, как действовать дальше.