Поделиться
15 июня к полудню по среднеевропейскому времени они должны были прийти в единственную на острове Уорд Хант хижину. В самолете авиакомпании "Брэдли" было два свободных места для Малахова и Вебера, которых предстояло снять с Уорд Ханта, доставить в Резолют Бей, а оттуда - на Большую землю, где их уже ждали дети, жены, журналисты, вкусная еда, мягкие постели и горячий душ. Там, на Большой земле, их ожидала Слава. Они совершили то, чего не удалось совершить никому на протяжении ХХ века, и вряд ли кому удастся совершить в веке нынешнем. Полярной ночью они пешком дошли до Северного полюса и пешком вернулись обратно. Без какой бы то ни было поддержки. Одни. Пешком.
По крайней мере, дважды за время путешествия они делали то, чего не делал ни один арктический путешественник в мире. Во-первых, они начали свой маршрут полярной ночью, в кромешной темноте. Это было нужно, чтобы успеть одолеть весь путь до полюса и обратно до активного таяния льдов. В противном случае им пришлось бы вызвать вертолет и смириться с поражением.
Во-вторых, ни одна лыжная экспедиция не делала на полярных маршрутах складов топлива и провианта. У Малахова и Вебера другого выхода не было. Для того чтобы дойти до полюса и вернуться обратно своим ходом, надо было тащить с собой по 230 килограммов груза на каждого. С такой поклажей пройти намеченный маршрут по льдам и торосам в кромешной темноте на диком холоде было, конечно, невозможно. И они решили сделать то, чего никто никогда не делал. Они прошли с грузом сорок четыре мили на север от Уорд Ханта и заложили первый склад с провиантом и топливом. Потом сорок четыре мили шли пешком назад. Отдохнули и снова пошли с грузом на Север. На этот раз шесть миль. Заложили второй склад. Потом снова вернулись на Уорд Хант. И только после этого, взвалив на себя оставшийся груз, они пошли к полюсу.
Малахов и Вебер уже возвращались назад, когда льды стали интенсивно таять, все чаще и чаще им попадались полыньи. Если бы они столкнулись с открытой водой, им пришлось бы вызывать вертолет. А это означало поражение, коту под хвост четыре месяца тяжелейшего пути на полюс и обратно. И они решили идти, практически не останавливаясь, без сна. По ледяным торосам. Они дошли до точки старта - Уорд Ханта за восемь суток. Когда я встретил их в самом северном канадском поселке Резолют Бей, то поразился двум вещам: первая - Малахов истощал, вторая - его глаза горели каким-то странным внутренним светом.
Много позже он рассказал мне, что, как врач, действительно заметил за собой одну странность. После двух месяцев непрерывного полярного путешествия у него обострились зрение, слух, обоняние, зато притупился вкус: он мог есть все, что было полезно вне зависимости от того, вкусно это или нет. Человеческий организм вскрывал в себе заложенные, но невостребованные силы, становился совершеннее. Врач Малахов с удивлением наблюдал эти биохимические трансформации Малахова - полярного путешественника. Когда после возвращения с полюса он долетел до родной Рязани и вышел по дороге из аэропорта, чтобы сфотографироваться в березовой рощице, вдруг с удивлением обнаружил, что почувствовал резкий запах березового сока. Никто из стоящих рядом даже не предполагал, как пахнет этот сок. Он чуял этот запах. Через две недели чувства вошли в норму, но неведомо откуда пришла тоска по Северу, по полюсу, по той необычайной силе, которая несла их как на крыльях.
Все, что сделали Малахов и Вебер, в сущности укладывается в одно простое понятие - на исходе века они вернули полярному путешествию формулу, присущую ему изначально: земля-полюс-земля. Отказавшись от самолетов и поддержки, они сознательно поставили себя в один ряд с великими путешественниками Пири и Куком. В этом отношении им удалось соединить цепь времен, связать концы веков - девятнадцатого и двадцатого, возродив не только формулу арктических путешествий, но и общественный идеал человека, существовавший на исходе золотого ХIХ столетия: интеллектуала с тренированными мышцами, способного совершать поступки в соответствии с представлениями о чести и долге.
Прекрасно образованный, великолепно сложенный, умница, Михаил Малахов по общему признанию - самый выдающийся на сегодня полярный путешественник в мире. Он - один из немногих в России, составляющих ее реальную, а не выдуманную политологами и журналистами элиту.
У меня есть фотографии, где я - рядом с выдающимися политиками, бизнесменами, деятелями искусств, замечательными профессионалами (любой журналист может потешить свое тщеславие подобными изображениями). Но этой карточкой я горжусь более всего: никогда я не стоял так близко с людьми, которым удалось совершить то, чего уже никто и никогда не сможет повторить.