Поделиться
Организаторы очень старались, чтобы все получилось на высшем уровне. Прогоны длились в буквальном смысле с утра до ночи. Накануне шоу даже начал таять лед. Несмотря на то что у Евгения был очень жесткий и меняющийся график, за несколько часов до выступления он нашел время для "РГ" и поделился своими впечатлениями.
Евгений, зная всю историю "Арены ди Верона", где в свое время кипели нешуточные страсти (гладиаторские бои и морские сражения), какие эмоции испытываете перед выступлением в этом античном римском амфитеатре?
Евгений Плющенко: Я впервые буду кататься в Колизее, на такой прекрасной арене. Испытываю исключительно положительные эмоции и небольшой адреналин. Мы как раз шутили с ребятами по поводу этой площадки: 300-400 лет назад в арене проходили поединки, на которых умирали люди, а мы вот теперь будем здесь кататься. Потом ребята говорят: "Но мы же их помним"... Жизнь продолжается, и время идет, и мы делаем прекрасные вещи. Все-таки фигурное катание - это не только спорт, это настоящее искусство. Это и балет, и акробатика, это еще и театр.
Что вас больше всего привлекло в этом проекте?
Евгений Плющенко: Я выступал со многими исполнителями. В Турине у меня был номер с Андреа Бочелли, в Швейцарии - с Глорией Гейнор. Я выступал с Силом, с Анастейшей и многими другими. В Вероне я должен был кататься в прошлом году, но, к сожалению, участвовать в шоу не смог из-за травмы. Я "за" такие проекты двумя руками и ногами. Потому что это что-то новое для всего мирового фигурного катания. Это очень интересное шоу. И что самое для меня приятное, оно проходит в Италии. Я здесь провожу очень много времени и по работе, и во время отдыха с семьей. Я очень люблю эту страну, этот потрясающий народ.
В ваши ранние программы не единожды были включены произведения итальянских композиторов: Рота, Пуччини, Далла. Почему на этот раз ваш выбор пал именно на "Хабанеру" и "Риголетто", а не, скажем, на "Ромео и Джульетту" - столь символичную для Вероны?
Евгений Плющенко: Прежде всего "Хабанеру" я уже катал в 2002 году. Я люблю более экспрессивные программы, более мощные, артистические, жесткие, сексуальные. "Риголетто" - это игра с девушками, это игра в любовь, это Жигало. Это все свойственно моему образу. А "Ромео и Джульетта" - это более плавное, нежное произведение. Хотя с японским хореографом Кендзи Миямото мы уже ставили этот танец. Получилась прекрасная программа под замечательную музыку, но там нет всплеска. Пока, видимо, это не мое. Я долго нахожусь в спорте, и мне хочется удивлять свою публику. А в роли Ромео - это был бы тот же Плющенко.
Наконец наступил долгожданный вечер. За полчаса до представления казалось, что этот огромный 16-тысячный зал не успеет заполниться в срок. Но неожиданно, буквально за какие-то пять минут до начала представления, трибуны наводнили любители высокого искусства, спешно усаживающиеся на специальные бордовые подушечки. В зале чувствовалось ожидание чего-то неповторимого.
Праздник музыки и фигурного катания удался на славу. Вечер был насыщенным и вместе с тем воздушным, а главное - настоящим. В нем было ничего искусственного, не считая, конечно, льда.
На 800-метровой ледовой площадке, переливающейся всеми цветами радуги, предстала целая мозаика из талантливых и всемирно признанных фигуристов из России, Италии, Швейцарии, Японии и Германии. Под звуки живого оркестра и пение высокопрофессиональных теноров и меццо-сопрано, а также замечательного веронского хора фигуристы почти на одном дыхании прокатали самые великие и любимые произведения мировой оперы. И, конечно, образ был бы незавершенным без великолепных костюмов, струящихся по льду, поражая своей красотой, грациозностью и утонченностью.
В этот вечер никто никому не мешал, ни с кем не соревновался, не стремился взять верх или доминировать. Все было гармонично. Опера и фигурное катание, к всеобщему восторгу зрителей, органично сплелись в единое целое. Складывалось впечатление, что музыка проникает в лед, плавно перетекая в тела спортсменов и заставляя их вытворять чудеса: сложные поддержки, каскадные прыжки и стремительные вращения. Все без исключения артисты-фигуристы были на высоте, но публика все же видела только троих: "Принцессу" Каролину Костнер, "Паганини льда" Стефана Ламбьеля и "Царя" Евгения Плющенко. Так прозвали этих выдающихся фигуристов ведущие вечера. И недаром.
Евгений Плющенко, несомненно, умеющий держать публику, заигрывать с ней, получил взамен чуть ли не больше оваций, чем "родная" итальянка Каролин Костнер, которая, кстати, выбрана "мадриной" ("крестной матерью") этого шоу. Плющенко, как всегда, был неподражаем и показал прекрасное владение коньком, артистичность и задор. "Я катаюсь только для вас", - сказал Евгений, поблагодарив своего преданного зрителя. За "Риголетто" он был вознагражден итальянской поклонницей большим сердцем из красных цветов, а его "Хабанера" ввела в состояние экстаза весь зал, став одним из главных гвоздей программы. Вечер завершился под катание всех фигуристов, представших на льду в роскошных золотистых египетских одеяниях и под триумфальные звуки "Аиды" Джузеппе Верди. На утро местные газеты назвали Евгения Плющенко "молодым Нуриевым из Сибири и, возможно, самым великим спортсменом за всю историю фигурного катания".