Ему протягивают спасательный круг в виде идеи депутата Железняка обязать кинотеатры пятую часть времени отдавать нашим фильмам. Только - каким? Венецианскому лауреату "Фаусту", на которого в одном нашем крупном городе продали аж 400 билетов, потому что публику для серьезного кино мы отвадили? Или троглодитским "Джунглям", в которых ничего нет уже ни от России, ни от любой страны, включая остров Папуа, - зато в кассу поступила кое-какая денежка от подростков-недоучек?
Ему выделяют 5,3 млрд рублей (см. в этом номере стр. 5), но и госвливания не вернут в залы публику, пока в кино верховодит тезис "искусство никому ничего не должно". Оно должно обществу уже потому, что требует от общества денег. А общество голосует ногами: делаете утеху для снобов - пусть снобы и платят.
Из игровых фильмов года только "Духless" привлек часть населения то ли блеском гламурной жизни, то ли медальным профилем Данилы Козловского. Все остальное, независимо от качества и призов, - кассовые провалы. На российскую часть репертуара приходится меньше зрителей, чем в 2011-м: сборы упали на 2 процента и составили 13,8 %. Если тенденция продлится еще год-другой, наше кино исчезнет из виду уже не фигурально, а по факту. И ни законодательные меры, ни спущенные сверху заказы патриотических фильмов никого не заставят смотреть ни "Конвои"-безнадеги, ни вариации на тему "вечных ценностей как основы национального культурного кода", планируемую минкультуры. И сколько бы депутаты ни возмущались засильем "Арго" и "Хоббитов", несущих "чуждые ценности", сколько бы кинотворцы ни жаловались: "Я тоже хочу!" - это ничего не даст, пока мы не научимся уважать публику хотя бы как авторы клятых "агентов 007". Если, конечно, не выйдет постановление сажать зрителей перед экраном насильно, как Алекса в "Заводном апельсине", и вставлять им в веки распорки, чтоб не уснули.
Размолвка с публикой началась еще с той поры, когда продвинутая критика стала проверять кино на соответствие "правде жизни": мол, именно ее, мифическую, призваны фотографировать киноавторы, а правда жизни всегда ужасна - так что комедии-мюзиклы, фэнтези-авантюры и прочие телячьи радости были с презрением исключены из респектабельного кино. Киноавторы стали фотографировать правду: что вижу - тому ужасаюсь. Но для этого не нужно учиться снимать кино: YouTube полон самодеятельных роликов и пострашнее. Ничего нового это кино нам не скажет.
Уважать зрителя - значит считать его достойным собеседником и не снисходить к нему, не пугать и увеселять, а с ним делиться. Правды жизни в кино не бывает - бывает только правда авторского взгляда. Или его лукавство. Или его конъюнктурность. Именно к кино приложимо декартово "мыслю, следовательно, существую": фильма нет, если нет авторской идеи, за развитием которой интересно следить. И авторского юмора, которому хочется улыбаться. И авторской боли, которую нельзя не разделить.
Правды жизни в кино не бывает - бывает только правда авторского взгляда. Или его лукавство. Или его конъюнктурность. Один из самых кассовых авторских фильмов века "Аватар" - создание мысли не только изобретательной, фантазийной, но и философской, многослойной, провоцирующей ответное желание думать. Вроде бы никакого отношения к нашей жизни - и в то же время бездна ассоциаций с нею. Синий гигант - обретший силу инвалид - не похож на трудягу из Рязани, но в глазах те же сомнения, надежда и отвага.
Это один полюс массового кино. Другой - "Операция "Арго", реальная история освобождения заложников из исламистского плена. Массы хлынули смотреть уже потому, что тема горячая, а то, что авторы не обманули ожиданий и подарили напряженнейшее из зрелищ, - обеспечило успех долговременный.
А была у нас за все новорусские годы хоть одна попытка снять кино по следам общеволнующих событий? Был фильм о ГКЧП? О кризисе 90-х и его преодолении? О трагедиях Беслана или Дубровки? О добровольцах, пришедших на помощь Крымску? О хотя бы одном реальном герое нашего времени? Не о выдуманных для толпы "Бригадах", а о таком, что заставило бы киногруппу оторваться от московских барных стоек и закатиться в реальную Россию, где люди о чем-то думают, отчего-то страдают, радуются и что-то там строят?
Я припомню только один такой фильм - "Олигарх", где воспет Борис Березовский и его "трагизм одиночества". Нового "Гражданина Кейна" не получилось, но зрители клюнули даже на суррогат - потому что был актуален. Их обманули: конъюнктура поменялась, за фильм стыдно. Зато о подвиге советских подводников, спасших мир от Третьей мировой, сняли не у нас, а в Голливуде.
Мне возразят: а потрясающая картина 2012 года "Я буду рядом" - разве не о реальной драме? "За Маркса" - разве не об острейшей социальной проблеме? "Кококо" разве не на вечнозеленую тему "интеллигенции" и "народа", которые все сливаются и все бесплодно? Разве не хороши "Шапито-шоу", "Борис Годунов", "Орда", "Искупление", "Жить"? Не спорю: есть фильмы, мы их показываем на фестивале "РГ" "Дубль дв@". Но нет доверия к нашим картинам, иначе не был бы нужен этот фестиваль под девизом "Неизвестное кино России". За годы хаоса, когда кино отринуло все, чем было богато, а снимать фильмы стали все, кто уболтал нувориша, подросло поколение, не верящее, что наш кинематограф на что-то способен. Обжегшись на "Плащанице Александра Невского" или "Охоте на сутенера", публика переключилась на мастеровитый Голливуд, а в нашем кино замечала лишь "прикольное". Чертыхаясь, продюсеры стали печь безвкусные и патологически тупые шоу, от "Гитлер капут" и "Яиц судьбы" до "Беременного" и "Джунглей".
Свою лепту внесли все: и теоретики, заплутавшие в дебрях "артхауса", и критики, которых тошнит от "массового кино", и режиссеры, кроящие кино по лекалам теоретиков. Сценаристы стремительно разучивались писать, актеры - играть, режиссеры - искать не только очередной туннель, но и свет в его конце.
Добавим к этому ароматы скандала, витающие над союзом властителей дум, расколы и свары, низвержение кумиров и смачные плевки в прошлое, разрушение актерской профессии (мерси телесериалам) и массированное "опускание" компетентной в искусствах аудитории (мерси телевидению в целом) - и мы получим картину гниения когда-то отлаженного механизма, каким было наше кино. О его эффективности можно судить уже по тому, что "продукт" той индустрии до сих пор пользуется на ТВ наибольшим успехом.
Вместо всеми уважаемого кино мы имеем крыловскую "навозну кучу", разрывать которую захочет редкий энтузиаст - искатель жемчужных зерен. Критики копаются по долгу службы, выволакивают десяток талантливых работ, премируют их и посылают на фестивали - но всепроникающий запах мусорной свалки заставляет публику держаться от всего этого подальше.
Оказалось, репутацию можно потерять мгновенно. Для созидания репутации тысячи киноклубов и лекториев возделывали публику, как английский газон, - учили распознавать, что в кино хорошо и что плохо. Все это похоронено, а ростки новой, столь же признательной публики так и не проклюнулись.
Классический вопрос "Что делать?" не имеет ответа: мы сами загубили великий кинематограф, отрубив его от публики. Свежие побеги на его стволе стали чудом - и, едва пробившись, они ищут работу за границей: здесь есть фильмы - кинематографа нет.
Первое, что можно сделать, - это осознать, что мы потеряли в раже тотальных перетрусок. Увидеть, что механизмы и успешного Голливуда, и советского "Мосфильма" были примерно одинаковы: и там, и там диктат воли продюсеров, институт редакторов (у нас его перепутали с цензурой и ликвидировали), но опыт советского кино там изучался прилежнее, чем у нас - опыт мирового. Там ничего не перечеркивали, ни с чем, кроме дилетантизма, не боролись - снимали кино. Да, в обеих системах были люди, считавшие публику "пиплом", который "схавает". В Голливуде они регулярно проваливались, на них делали пародии. В России они считают себя столпами шоу-бизнеса и определяют нравы кино: одно для толпы, другое - для сотни "продвинутых". Правда, все чаще удивляются, отчего их "продукт" в упор не видит зритель.
Как только поймем, что мы опять выбрали свой путь ("фабрика страшных грез" без идеалов, надежд или хотя бы иллюзий) и что это для кино тупик, - возможно, люди снова к нам потянутся.