Сергей Соловьев: "Анна Каренина" - это концептуальный роман о беде человечества

С фильмом Сергея Соловьева "Анна Каренина" - форменная невезуха.

Сергей Соловьев. Фото:РИА Новости

У режиссера репутация художника изобретательного, глубокого, умного, современного, сочетающего утонченное эстетство с мальчишеским, почти хулиганским азартом. От него ждут только прозрений. Он - один из немногих наших медийных персонажей, который соответствует своему статусу режиссера культового.

И вот его необычный, как всегда, замысел соединить нервными нитями продолжение картины конца 80-х "Асса" с толстовской "Анной Карениной" долго тормозится новыми экономическими барьерами, вставшими на пути нашего кино. А когда, после многолетних мытарств, обе картины - "Асса-2" и "Анна Каренина" наконец были готовы, их не захотел брать наш прокат. Никто, мол, уже не знает, кто такая эта Анна Каренина, никому это неинтересно.

Но вот когда об Анне Карениной вспомнили английские кинематографисты и сняли картину с Кирой Найтли, наш прокат вдруг немыслимо возбудился и устроил английскому фильму первоклассный промоушн. К счастью, картина оказалась хороша, ее не посмотрел только ленивый. И сразу стало ясно, что и в России Анну Каренину еще помнят, любят и по-прежнему интересуются новыми интерпретациями ее судьбы.
Но каково! Вдумайтесь: добро бы после просмотра картины Соловьева зрители ушли недовольными. Нет - приговор был вынесен еще до просмотра.

"Анна Каренина" с Найтли пробила некую брешь, и Первый канал решил, что на гребне споров поднимется рейтинг и картины Соловьева. И наконец дал в эфир то, что должно быть показано публике в самую последнюю очередь, - телевариант, задача которого была, как у любого сериала, "перечитать" роман средствами телекино.

Но замысел был принципиально другим. И теперь нам его приходится восстанавливать, как мамонта, по костям. Приходится объяснять то, что для думающих зрителей должно было стать естественным выводом после просмотра дилогии.

Вот что говорил Сергей Соловьев в нашей беседе в период, когда съемки дилогии еще шли и ее замысел формировался.

Почему ты вообще взялся за этот роман?

Соловьев:  Мы с тобой старые товарищи, и ты знаешь, что я мог бы сейчас выдать с десяток убойных концепций. Например: это не позитивистский русский роман. Это роман таинственный, мистический, первый роман Серебряного века. Века еще не было - а роман уже был. Люди с позитивистским мышлением думают: "Что же это за сука такая! Жила с хорошим человеком, он пылиночки с нее сдувал, и у них был сын, которого они оба обожали и готовили к большой прекрасной жизни в прекрасной стране России. Но она бросилась флиртовать с каким-то офицером, с парвеню! И этого офицера тоже замучила: не так он ее любит! Родила девочку с офицером! Причем к концу романа и понять нельзя, куда делась эта девочка. И сыном Сережей никто не интересовался. Жуткая баба!"

Но это все - непонимание сущности того, что Толстой привнес с Анной Карениной в нашу жизнь. Анна - женщина гипертрофированной совести. А мы сегодня - самое бессовестное общество за всю историю России. Общество, где даже капля совести - постыдный рудимент, мешающий достижению успеха. А Анна Каренина самим своим существованием напоминает о существовании такой категории, как совесть. Ведь из любого учебника по вероучению ясно, что совесть является первым признаком наличия в человеческой душе Бога. Вот ты что-то украл - никто об этом не знает и не узнает. Но у тебя вдруг начинает что-то болеть, тебе противно. Это значит, что в тебе Бог не погиб. Что произошло с Анной? Ее украли. И ей противно, что ее украли. В ней совесть болит. И она последовательно уничтожает в себе Бога. А уничтожив, не может дальше жить.

Это концептуальный роман о беде человечества, идущего по пути бессовестной жизни. Об этом пути говорили и Толстой, и Солженицын, о нем говорит каждый выпуск новостей: мы сейчас - никакое не общество с развивающейся экономикой, а колоссальный вертеп. Потому что устроили себе жизнь без совести, и законы этой жизни построены на бессовестности, и сколько бы мы ни строили храмов, общество наше живет без Бога. А значит, все это обречено на конвульсивную агонию, которая должна устрашить все человечество. Вот такую концепцию я могу изложить, потому что действительно так думаю. И все в ней правильно. А на самом деле она в фильме меня абсолютно не интересует. И зачем я занимаюсь "Анной Карениной", я не знаю. Мне просто нравится. Понимаешь, нравится все, что там происходило. Мне нравится побыть с такими людьми и в такой истории. Нравится, как эти люди себя ведут в таких обстоятельствах. Они себя ведут иногда глубоко логично, иногда нелогично, но это - люди, а не твари. И не концептуалы. Они ничего никому не доказывают.

Почему в параллель с "Анной Карениной" ты снимаешь "Ассу-2"?

Соловьев: Это не "в параллель". Это фильм-дилогия. Я серьезно озабочен вопросом о титрах в "Анне Карениной". Дело в том, что по сюжету "Ассы-2" ее герой, режиссер Петр Горевой, снимает "Анну Каренину". И по идее в титрах "Анны Карениной" я должен написать: сценарий и постановка Петра Горевого. И в главной роли там, конечно, не Таня Друбич, а героиня "Ассы" Алика Алданова. Так что "Анна Каренина" в киноверсии - не короткий вариант телесериала, а другая картина. Эпизоды похожи, артисты те же, но - другая. А по ТВ пойдет нормальная экранизация, где я поставил задачу, сформулированную Рихтером: сыграть по партитуре как можно точнее.

Значит, по идее на экраны должна выйти "Асса-2", а потом уже снятая Горевым "Анна Каренина"…

Соловьев: Да. А по методу это похоже на тот, что использован в "Докторе Живаго", - там, помнишь, Живаго все время что-то пишет. А когда роман закончится - начинаются стихи доктора Живаго. Прием у нас тот же: Горевой снимает кино - а вот и снятый им фильм.

То есть бомбы, заложенные в "Ассе", взорвутся в "Анне". Но почему это "2-Асса-2"? Какая связь с первой "Ассой"? Прошло двадцать лет, какие-то надежды не оправдались, какие-то иллюзии развеялись, многие люди ушли из жизни…

Соловьев: Я как-то раз переругался с продюсерами и три месяца не снимал, даже перспективы были непонятны. И вдруг до меня дошло, что эта ругня и есть признак того, что перемены, про которые кричал Витя Цой, - произошли. Все свершилось! И больше перемен, думаю, сто лет не будет. Только сумасшедший сейчас может всерьез думать о каких-то общественных переменах. Мне так кажется. Хотя когда-то казалось, что и коммунисты будут сидеть еще триста лет…

Новая стагнация?

Соловьев: В те времена и предположить, что все мы работаем на рождение нового застоя, - казалось диким. Но вот стагнация осуществилась, и время устаканилось предельно. Вот ты сказал: ушли люди. Ушли как раз те, кто ждал перемен: Витя Цой, Сережа Курехин, Тимур Новиков… А общество жаждало новой стагнации. Жаждешь - получи… И мы ее получили, голубушку. И вот я и хочу рассказать о том, как все это произошло. Но не думай: не будет никакого политического памфлета типа "за что боролись - на то и напоролись".

А чувство разочарования?

Соловьев: И его не будет. Какое разочарование! Вот мы сейчас сидим в подвале, где у меня своя студия. Мне звонят: где дочка Аня? А я не знаю, где дочка Аня, - может, в Мюнхене на консерваторских занятиях, может, в Зальцбурге на концерте или в Риме на конкурсе. И где тут повод для разочарования?

Тем не менее - как протянется связь между двумя "Ассами"? Общность героев, продолжение сюжета?

Соловьев: Сюжет будет "наследовать по прямой". Осталась в живых Алика. Попала под суд. За убийство. В колонию к зэкам. Уже беременная. Родила там дочь. В колонию приехал снимать фильм о заключенных режиссер Горевой. Алика, когда сидела, вспоминала Ленина, который тоже сидел, и его спасала тюремная библиотека. А тюремные библиотеки после перестройки расформировали, потому что старые книги идеологически скомпрометированы, а новых - не написали. И Алика устроила бунт, требуя осуществления прав заключенных. Ей дали книжку с оторванными 32 страницами - единственное, что осталось. И она стала читать - это была "Анна Каренина". Вот так все и свяжется...

А вот что Сергей Соловьев говорит сегодня в своем предуведомлении к премьере дилогии в ее первоначальном виде на нашем интернет-фестивале "Дубль дв@".

- Вы увидите две мои картины "2-Асса-2" и "Анна Каренина". Хотя на самом деле я сказал неточно и неправильно. На самом деле картина - одна. Это фильм-дилогия. Сейчас "Анна Каренина" вышла на Первом канале в телевизионном варианте, и было огромное количество споров: так подобрал я актеров или не так, похоже это на роман или непохоже... Это все, в общем, следствие того, что ушли главные мотивации моих решений по "Анне Карениной". А эти главные мотивации лежат в фильме "2-Асса-2".

Там, в этом фильме, есть персонаж - режиссер Горевой, которого замечательно играет Сережа Маковецкий. Собственно, ничего он не играет, потому что Горевой, если хотите, мой alter ego. И оператор Юрий Клименко на съемках, помню, кричал Маковецкому: "Ничего не выдумывай сам! Делай то, что делает Соловьев! Смотри за ним и делай то же самое!" Маковецкий, конечно, делал то, что считал нужным, он действительно выдающийся актер, но в криках Клименко была определенная правда.

Я очень хотел, чтобы эта дилогия пояснила не только и не столько толстовский текст, чтобы это была не просто еще одна экранизация романа, как бы возвращение к первоисточнику. Я хотел с помощью этих двух картин понять и объяснить вам, какими серьезнейшими человеческими нитями мы все связаны с собой, своим прошлым, своей древней культурой, что вкупе и дает нам ощущение нашего общего будущего. То есть это не просто упражнение, не просто экранизация "Анны Карениной". Это история того, как накладывается на душу - надеюсь, на живую душу современного человека классический текст, и как накладывается на нее своя собственная история. И как они объединяются, эти истории, в то, что человек чувствует, чем живет.

Я ничего ни с чем не сравниваю, но для меня эта дилогия - примерно то же, чем был для Андрея Тарковского фильм "Зеркало". Это для меня лично - необходимейшее дело. Я не знаю, насколько оно необходимо для кинопроката, для общественного обсуждения и разговоров о возрасте Анны Карениной и Вронского. Все это - потом. А сначала - почему все сложилось так, а не иначе. Иначе я бы ничего не делал. Никакую "Анну Каренину" без Тани Друбич я бы не снимал. Все завязано в единый клубок, надеюсь, живых человеческих связей с самим собой и с той жизнью, которую мы вместе прожили.

Смотреть дилогию можно в любом порядке: картину "2-Асса-2" можно считать предисловием к "Анне Карениной", а можно и послесловием. Но лучше смотреть ее правильно, так, как она была задумана: сначала "2-Асса-2", а затем "Анну Каренину". Именно в таком порядке эти два фильма и составляют ту человеческую историю, ради которой все это снималось.