Ирина Александровна Антонова во многом была создателем этой легенды. Она не просто продолжила дело начатое Иваном Владимировичем Цветаевым, не просто, научилась опасным и захватывающим играм с властью, пройдя школу другого (во многом противоположного И. Цветаеву) директора - Сергея Дмитриевича Меркурова, обласканного коммунистическими вождями скульптора-монументалиста, известного не только своими ранними работами знаменитыми памятниками Достоевскому и Тимирязеву, но и многочисленными Лениными-Сталиными, за которые он был удостоен самых разнообразных советских премий. Более чем за полвека своего директорствования (она заняла эту должность в 1961 году, через шестнадцать лет после того, как поступила на работу в музей), Ирина Александровна сумела доказать всему культурному сообществу, что ГМИИ имени А. С. Пушкина входит в клуб важнейших музеев мира. И неважно, что его коллекция уступает собраниям "Эрмитажа", Лувра или Метрополитен, - она, парадоксальным образом развив идеи В.И. Цветаева, превратила музей в центр высокого просвещения, подобный Московскому университету. Не университетский музей, не музей при университете, а музей как университет, как место, где посетители открывают мир и формируются как люди мира.
Она не даром в 1940 году поступила в ИФЛИ, где давали пусть коммунистически идеологизированное, - но блестящее гуманитарное образование, связывая литературу, искусства и философию. От своей мамы, замечательной пианистки, она унаследовала не просто любовь к музыке, но тот музыкальный вкус, который и поныне ценят в ней великие музыканты. Ирина Александровна обладает энциклопедическим пониманием жизни и творчества, той широтой взглядов, которая помогла ей превратить музей на Волхонке в важнейшее место жизни московской интеллигенции. На ее "Декабрьских вечерах", которые она открыла вместе со Святославом Рихтером в 1981 году, по сей день собираются люди, которые в культуре обретают полноту бытия, - вне зависимости от тех социальных бурь, что бушуют за музейными стенами Именно поэтому ей поверили коллекционеры, которые боялись советской власти в той же степени, в какой власть подозревала их во всех смертных грехах. Еще в 1972 году вместе с И. С. Зильберштейном И. Антонова задумала представить широкой публике частные коллекции, которые, - зная нравы и обычаи советской страны, - владельцы тщательно оберегали от посторонних глаз. Ей удалось открыть Отдел личных коллекций в музее только в июле 1985 года, - сколько сил было потрачено, чтобы возникло взаимное доверие с людьми по-разному понимающими предназначение собирательства в искусстве.
Ирина Александровна безусловно обладает даром убеждения, талантом привлекать на свою сторону людей, которые далеки ей и по уровню понимания искусства и по социальным воззрениям. В советское время, которое было беспощадно не только к политическому, но и художественному инакомыслию, она представляла широкой публике такие произведения мирового искусства, которые вряд ли могли быть представлены в других музеях страны. Во второй половине 60-х годов значение ГМИИ имени А.С. Пушкина в советской культуре было сопоставимо с новаторством мастеров-реформаторов - в музыке, живописи, театре. И. Антонова смело раздвигает границы своей деятельности: новаторскими оказываются выставки А. Матисса и А. Тышлера, концерты из сочинений И. Стравинского и А. Шнитке, свободные эстетические (и политические) дискуссии на "Випперовских чтениях", начало которым было положено в 1967 году. Она играла поистине смелые игры с властью, - без этого никогда бы не был реализован грандиозный проект "Москва-Париж" 1981 года, который стал важнейшим культурным событием европейской культурной жизни.
Мы часто спорили с Ириной Александровной по поводу судьбы "перемещенных", "трофейных" ценностей, - у нас, наверное, и по сей день разные представления о том, как развязать этот узел. Но, и споря, я всегда восхищался ей, - как женщиной и высочайшего класса профессионалом, которая при всем своем опыте не утратила высоких страстей, одухотворяющих все, что она делает. Именно ее воля и профессиональная одержимость позволила ей реализовать замысел И. В. Цветаева о создании музейного квартала в центре Москвы.
Уверен, что с новым директором они поймут друг друга, какую бы судьбу для себя ни предопределила И. А. Антонова. Марина Лошак - одна из самых ярких индивидуальностей российского культурного ландшафта. Почти за тридцать лет своей работы в Москве она доказала, что умеет разгадывать художественную ценность вещей, сопрягая образы искусства и обыденной жизни. Визуальные мимолетности обретали почти музейное достоинство в сочиненных ею выставках, которые неизменно становились событиями в избалованной московской художественной среде. Для нее искусство никогда не было только бизнесом или средством самоутверждения. М. Лошак - всегда отстаивала высокую миссию искусства и его наиважнейшую роль в социальной жизни. Где бы она ни работала, она умела привлечь на свои выставки не только высокобровых интеллектуалов, но и "людей с улицы". Она такая же затейница, как и И.А. Антонова, и так же, как она верит в волшебную силу художественного просвещения. М. Лошак приняла ГМИИ имени А.С. Пушкина в труднейший момент его истории, - помимо развития собственно музейной деятельности, ей предстоит реализовать огромный строительный проект, начатый ее великой предшественницей.
Удачи обеим!
Как держаться в прекрасной форме. "Знаете, расскажу вам одну вещь. У нас в музее работала очень красивая женщина, она заведовала архивом. Я очень с ней дружила. Когда ей было около пятидесяти лет и мне было примерно столько же, она начала говорить, что все, жизнь прошла, все неинтересно. Я говорю ей: "Ты с ума сошла. Как это жизнь прошла? Только все начинается. Освободились от известных волнений, самое время начинать жить". - "Нет, нет". - "Ну, что ты сникла? Ну, будет у тебя меньше поклонников, разве это так важно?" Но я увидела, что это была не фраза, она стала терять интерес к жизни. Она очень рано умерла.
Сейчас у меня есть приятельницы даже моего возраста. Есть подруга с университетской скамьи. Мы вместе бегали на Якута в театр Ермоловой, на Качалова. Сейчас я ей звоню: "Слушай, в "Современнике" замечательная "Гроза" с Чулпан Хаматовой. Я уже видела, но мне так нравится, что я с тобой еще раз пойду". - "Нет, погода, трудно выйти". - "Я заеду на машине и назад привезу. Ты только спустишься, доедешь, посидишь в театре и вернешься". - "Нет, погода, давление, снег выпал". И это я вижу не только в своем возрастном окружении, но и в людях, которые на 20-30 лет младше".
Как сохранять интерес к жизни. "Я не могу хотя бы два раза в неделю не побывать на концерте или спектакле. Так сложилось с начала 30-х годов, от папы с мамой. Если что-то новое, интересное - надо идти и смотреть. Сохранять интерес к новой книге, музыке, искусству, жизни вообще. Если вам интересно жить, то и энергия сохраняется. Все бывает - болезнь, старость, хуже видишь, слышишь, хромаешь. Но поддерживает интерес к жизни. И поменьше цинизма, который этот интерес убивает".
Что вредит интеллигентам. "Для интеллигентного человека у меня цинизма слишком мало. И еще неинтеллигентная моя черта - отсутствие депрессий".
Где цинизм - там и депрессии. "Мне кажется, эти качества связаны. Цинизм должен быть, но умеренный. Он опустошает. И еще скажу непопулярную сейчас вещь. Я человек неверующий. И все-таки, мне кажется, моя вера не меньше, чем у приверженца той или иной религии. Это вера в некую шкалу ценностей внутри себя. В нравственный закон, о котором говорит Кант, что тот неизвестно откуда берется. В понимании того, что хорошо и что плохо. Это не значит, что я постоянно его не нарушаю. Нарушаю, конечно, я нормальный человек. Но я понимаю, что это отвратительно, плохо. Если этого нет, то никакая религия не поможет.
Я знаю таких верующих, они рядом со мной. Наверное, с верой им легче жить. Но религия не делает человека лучше, если у него нет этого каждодневного понимания, что такое хорошо и плохо".
Марина Девовна Лошаак хорошо известна как искусствовед, арт-менеджер, галерист, коллекционер. Родилась она в Одессе в 1955 году, после филологического факультета Одесского госуниверситета работала в литературном музее. Перебравшись в 1986 году в Москву, трудилась в Музее В.В. Маяковского до 1991 года. Основала вместе с Еленой Языковой и Любовью Шакс галерею "Роза Азора".
В 1998 году стала руководителем PR-службы, затем "атташе по культуре" банка "СБС-Агро". В 1999-2003 годах возглавляла принадлежавший банку "Московский центр искусств" (МЦИ) на Неглинной, где организовала несколько выставок русского авангарда. В 2005 году стала директором Tatintsian Gallery, основанной нью-йоркским галеристом Гари Татинцяном. В 2007 году вместе с Марией Салиной открыла на "Винзаводе" собственную галерею "Проун", став в ней арт-директором. Кроме того Лошак - совладелец бутика винтажной одежды Brocade на Патриарших прудах.
3 июля 2012 года назначена руководителем Департамента культуры Москвы Сергеем Капковым на должность арт-директора музейно-выставочного объединения "Столица" (в его составе которого входят ЦВЗ "Манеж", МГВЗ "Новый Манеж", МВЦ "Рабочий и колхозница", ВЗ "Домик Чехова", Музей-мастерская Народного художника СССР Д. А. Налбандяна и музей Вадима Сидура.
Марина Лошак - член экспертного совета премии Кандинского, известна как коллекционер наивного искусства и головных уборов.
Муж, Виктор Лошак, известный журналист, долгое время возглавлял журнал "Огонек". У них есть дочь Анна и внук Матвей.